Феликс Лопе де Вега - Испанский театр

Да! Парень он и впрямь горячий.
Но пусть, пока не вышло худа,
Бежит, — чтоб след его простыл.

Хоть без него мне свет не мил,
И я твержу: беги отсюда!
Да ни в какую он. Упрям.
А командор-то куролесит:
Мол, парня за ноги повесит
Он для острастки бунтарям.

Его бы этак, живоглота.

Вот как возьму свою пращу,
Да камень, изловчась, пущу, —
Пробьет ему башку он с лета.
Слыхать, у римлян в старину
Тиран был… как бишь?.. Фанаберий…

Ты, верно, думаешь, Тиберий?[32]

С тобою спорить не рискну,
Истории я не знаток.
Так вот, и встарь бывали звери,
Но в зверстве римский тот… Триберий
Сравняться с нашим бы не мог.

Сеньор наш — сущий людоед!
Он — лютый тигр, он — аспид злобный!

Ой, спрячьте, девушки!.. Скорей!

Хасинта! Что с тобой?

Небось!
Мы выручим. Да что стряслось?

Все командор наш, лиходей.
Собрал своих людей он ратных,
К Сьюдад Реалю их ведет,
Но пуще воинских забот
Желаний полон он развратных —
И слуг своих послал за мной!

Лишь небо тут тебе поможет.
Тебя и пожалеть он может,
Меня ж не выпустит живой.

Мы не мужчины. И от нас
Защиты ждать нельзя, Хасинта.

А я — мужчина. У мужчин-то
За стыд считается отказ,
Коль женщина защиты ждет.

Оружье есть?

Есть.

Право слово?

Почище всякого другого.
Не веришь мне? А камни? Вот!

Что? Думала удрать?

Сеньоры,
Имейте жалость к беднякам,
Помилуйте!

Есть время нам
С тобой пускаться в разговоры!
Смотри не вздумай заступаться.

Уж вы послушайте меня:
Я этой девушке родня…

Эх, как бы любящего братца
Не укокошить в спешке нам!

Ах, так? И я вас угощу!
Как раскручу свою пращу, —
Жизнь не за дешево продам!

Ну, что он натворил, мерзавец?
Принудил спешиться меня!

Сеньор, тут не проходит дня,
Чтобы какой-нибудь сквернавец
Не сделал вам наперекор.
Эх, сжечь бы гнусное селенье!
Вот, — оказал сопротивленье
Нам, слугам вашим.

Ах, сеньор!
Приструньте уж своих солдат,
Не попустите злого дела.
Орава эта налетела
На женщину; да говорят,
Что мужнюю жену силком
Вы взять велели — для забавы.
У вас ищу на них управы.

Управу мы сейчас найдем…
Ты, вижу я, смутьян отпетый,
А я управы сам ищу
На бунтарей. Отдай пращу!

Сеньор!..

Эй, вы! Пращою этой
Свяжите руки негодяю.

Да где же правда?

Говори, —
Против меня вы, бунтари,
Что замышляете?

Не знаю.
Не замышляем ничего.

Прикончить?

Воинскую сталь
Нельзя марать об эту шваль.

Что ж делать?

Выпороть его.
Разденете… К стволу той ивы, —
Что кстати выросла у речки, —
Привяжете. И, взяв уздечки…

Сеньор! Ведь вы же справедливый!..

Хлестать, покуда удила
Не оторвутся!

Вражьи дети!
И небо терпит, чтоб на свете
Такие делались дела!

Эй, неумытая, куда ты?
Иль деревенский ухажер
Тебе милей, чем твой сеньор?

И вам не стыдно, что солдаты,
Марая честь мою, хотели
Тащить меня насильно к вам?
Сеньор, ведь это стыд и срам!

Гм… Стыд и срам? Да неужели?

Я дочка честного отца.
Незнатен он, но, право слово,
Жаль, что с крестьянина простого
Вы не берете образца.
Честь ваша где?

Одна досада
Мне с этим дерзким мужичьем.
Отбились вы от рук. Пойдем!

Куда?

Со мной.

Ой, нет! Не надо!..

Ну, что ж, пожалуй, ты права:
Я, вождь, быть должен тороватым, —
Отдам тебя моим солдатам.

Не дамся я, пока жива!

Ну-ну, мужицкая краса!
Смиренье я тебе втемяшу.

Ах, сжальтесь!

Нет.

Жестокость вашу
Да не простят вам небеса!