Столбиков (растерявшись). Вы думаете?.. но позвольте… вы уж были замужем…
Авдотья Марковна. Ах, не вспоминай этого времени! покойник мой был чудовище, не умел понимать моего сердца, а ты знаешь давно, каково у меня сердце.
Столбиков (так же). То есть… я знал ваше сердце… но вы уж овдовели…
Авдотья Марковна. Да всё это сделано для тебя, мой ангел! ты, верно, сам это чувствуешь? не правда ли?
Столбиков. Конечно… однако я думаю…
Авдотья Марковна. Как лучше отделаться от моих родных? ничего, твоя чистая любовь научит меня, как действовать; твое постоянство заставит поторопиться нашим бракосочетанием,-- только не ревнуй меня, пожалуйста, и будь повеселее.
Столбиков. Я с вами согласен… но вы меня так изумительно поразили, что…
Авдотья Марковна. Что ты сейчас бы хотел обвенчаться? ну что за нетерпение, поспеешь… Ах, боже мой, как я счастлива! вот ведь как судьба-то непостижима! не правда ли, мой друг?
Столбиков. Я с вами согласен… но…
Но мне ужасно что-то грустно…
Авдотья Марковна.
Не притворяйся, мой дружок;
Плутишка! как ведь ты искусно
(Треплет его ласково по щеке.)
Столбиков.
Неужли?.. (Особо.) Ах я дурачина!
Авдотья Марковна.
Знать, небо к браку нас вело:
Ты молодец, и я картина…
Столбиков (особо.)
Да, размалевана зело!
Авдотья Марковна. Впрочем, если уж ты так нетерпеливо хочешь ускорить свое и мое счастие, то я обязана исполнить твое желание. (Особо.) Надо заставить молчать Петигорошкина, он может всё испортить. (Ему.) Побудь здесь, мой ангел, я пойду взглянуть, что делает сестра, а между тем распоряжусь, как следует, всем к общему благу. О, мой милый плутишка! как ты умеешь заставить себе повиноваться! (Убегает в дом, не видя Петигорошкина.)
Столбиков (сам себе). Боже милостивый! я, видите, ее заставляю, я умный плутишка!.. да я теперь сам не знаю, что такое? и как я буду?.. и на каком основании я должен жениться на Авдотье Марковне? И для чего я прежде завлек ее в сильные любовные страсти? ведь она хоть и стара, а справедлива… хоть и вдова, а помнит мои клятвы, хоть и того… а ведь делать нечего.
Петигорошкин (входит при последних словах). Что? что? что такое, батенька? так вот как вы цените мое старание!
Столбиков. Ах, Михайло Федорыч, вы еще чего от меня хотите?
Петигорошкин. Я хочу, батенька, вашего счастия; хочу, чтоб вы поддерживали ваше реноме и мою незапятнанную репутацию! Что вы это делаете? я вас сватаю на Катерине Лаврентьевне, а вы цепляетесь за Авдотью Марковну? что это за катавасия? я вас очень люблю и уважаю, но после этого должен сказать, что вы подвергаетесь огромной ответственности перед богом, законом и совестью!
Столбиков. Но если совесть и обстоятельства велят мне исполнить прежнее?
Петигорошкин. А! вы так полагаете? так позвольте заметить, по какой же причине вы ранее не очистили вашу совесть? ась?
Явление 10
Те же и Авдотья Марковна (выходит и, отослав с письмом своего слугу, подслушивает их).
Петигорошкин (продолжая). Знаете ли вы, батенька, чему вы теперь подвергаете себя, меня и благородное семейство назначенной вам девицы? Знаете ли вы, что отказаться теперь от Катерины Лаврентьевны -- значит нанести неизгладимый позор целому семейству, коего по закону никаким достоянием загладить невозможно? Что вы затеваете теперь такой процесс, в коем я необходимо должен буду законом доказывать ваше преступное покушение на честь беспорочной девицы.
Начинает смеркаться.
Столбиков (с досадою). Да что ж мне делать? черт побери!..
Петигорошкин. Позвольте, удержитесь от продерзостей и внемлите гласу преданного слуги, который ищет вашего блага: ваше положение таково, что еще возможно пособить ему… жениться вы должны на Катеньке, потому что она молода, хороша, проста,-- словом, вам пара, а отказать же Авдотье Марковне, потому что она уже стара и потому более, что, не сохранив к вам прежней любви своей, допустила себя до вдовствующего состояния. Если же она, как я заметил, решилась принудить вас к столь курьезному с собою браку, то я советую вам, не теряя времени, бежать к Катерине Лаврентьевне и в такой беде отважить ее на решительное средство! то есть, имея уже согласие матушки, посадить девицу в тетушкину колымагу и обвенчаться сим же часом в соседней церкви.
Столбиков. Ах, в самом деле! благодарю вас, господин Петигорошкин! вы меня спасаете! но если Авдотья Марковна?..
Петигорошкин. Она останется в сильном подозрении под моим присмотром, причем я постараюсь фундаментально доказать ей противузаконные ее посягательства на вашу свободу, а в то же время приготовлю вашего тестя и тещу к оправданию вашего поступка.
Столбиков. Прекрасно! так и быть, хоть и совестно нарушить прежние клятвы, но Авдотья Марковна сама же виновата! зачем она выходила замуж, зачем овдовела и постарела!.. Начинает смеркаться… побегу уговорить Катеньку… (Убегает в дом.)
Петигорошкин. С богом! а я поспешу приготовить колымагу… хе! хе! хе!..
Явление 11
Петигорошкин и Авдотья Марковна (быстро подходит и заступив ему дорогу).
Авдотья Марковна (удерживая его). Погодите, господин Петигорошкин.
Петигорошкин (особо). Ах, злодейка! неужели подслушала?..
Авдотья Марковна. Очень рада, что вы так хорошо распорядились судьбою Петра Степаныча… благодарю вас!
Петигорошкин. Мой долг и честь побудили меня к этому! Между тем как другие…
Авдотья Марковна. Другие, разумеется, не в состоянии так решительно действовать, я это вижу…
Петигорошкин (особо). Она думает меня оконфузить… мудрено-с!
Авдотья Марковна.
Вы мастерски дела ведете!
Петигорошкин (потирая руки).
Да! Слава богу, дело есть…
Авдотья Марковна.
А много ль вы за честь берете?
Петигорошкин.
Берем, что можно приобресть.
Авдотья Марковна.
А сколько, если бы велели
Вам дело иначе повесть?
Скажите, сколько б вы хотели?..
Петигорошкин (посмотрев на нее спокойно).
А сколько тысяч с вами есть?
Авдотья Марковна показывает ему денежный документ.
Петигорошкин (посмотрев на него). А! законный документ в три тысячи! (Ей, ласково.) Очень хорошо-с… но позвольте…
Авдотья Марковна… за что же?
Авдотья Марковна.
За то, чтоб мне в карету сесть.
Петигорошкин.
Мне честь всего была дороже,
Но я сие приму за честь…
(Берет документы.)
Авдотья Марковна (грозит пальцем). Так смотрите же! что взято…
Петигорошкин (прячет бумагу в карман). То и свято! Значит, дельце-то берем на апелляцию… Поверьте чести, что я хоть и ошибался, а всегда отдавал вам должную справедливость…
Авдотья Марковна. Я сама слышала и благодарю вас… что же касается до Кати, то ей ведь, право, еще рано.
Петигорошкин. Разумеется, я сам видел, что она еще слишком молода и неопытна.
Авдотья Марковна. Даже, по-моему, просто еще дурочка…
Петигорошкин. Дура, сударыня, с головы до ног!
Авдотья Марковна. Не имеет никакого истинного чувства…
Петигорошкин. Просто деревянная!
Авдотья Марковна. И нисколько не хороша собой.
Петигорошкин. Смотреть не на что! и худа и, кажется, рябовата и весновата.
Авдотья Марковна. А я…
Петигорошкин. Помилуйте! какая разница! ум, опытность, душа, полнота, ловкость, да вы, так сказать,-- фундаментальное произведение.
Авдотья Марковна (про себя). А! попался, старый плут!
Петигорошкин (про себя). Царапнул малую толику.
Авдотья Марковна. Стало быть, мы оба равно желаем счастия Петру Степанычу? я уж устроила всё, что только необходимо в этом случае.
Петигорошкин. Как вам будет угодно.
Авдотья Марковна. Смотрите же! если он решился, так не надо терять времени… меня ожидают… (Увидя Лаврентия.) Ах, вот беда! Лаврентий Степаныч помешает нам…
Петигорошкин. Ахти! чего доброго, ведь он философ…
Явление 12.
Те же и Лаврентий Столбиков (обмахивая себя платком).
Лаврентий Столбиков. Фу ты, проклятая саранча! беда да и только… (Кричит.) Эй! жена! дети! несите отцу чаю!
