А списанный алкоголь иной раз даже можно толкнуть кому-нибудь по спекулятивной цене.
Анна. Спасибо, ещё я алкоголем втихаря не приторговывала. А просрочкой твоей я и так сыта по горло.
Ксюша. Не нравится — не ешь! Никто не заставляет
Анна. Прости, подруга. Спасибо тебе большое, что снабжаешь. Конечно, так жить полегче, и далеко не всегда то, что ты приносишь — только на выброс. Но если ещё и я буду приносить, помимо тебя, то куда мы всё это будем девать? Продать — особо не продашь, в себя всё это тоже не запихаешь. Смысл?
Ксюша. Ну да…
Анна. Да и по сто тысяч раз на дню стоять, пакетик предлагать и улыбаться — тоже знаешь, как-то не моё.
Ксюша. Я поняла. Работать кассиром — это выше твоего человеческого достоинства! Куда там после садика. Ты же ВОСПИТАТЕЛЬ!
Анна. Ксюш! Да ты что? Я вообще не про это. Все работы нужные, каждый своим делом занимается. Я без осуждения, даже не думай!
Ксюша. Ну, тогда и не ной, что всё так плохо. Живёшь покучерявей моего. А сложностей у всех своих хватает.
Анна. Да я и не ною.
Ксюша. Ты не ноешь?
Анна. Да, я ною.
Ксюша. Вот! Не ной!
Анна. Не буду.
Пауза.
Ксюша. Точно?
Анна. Нет!
Ксюша. Факт!
Заканчивают с трапезой.
Анна. Как там у тебя с Сашей?
Ксюша. Ой, с Саньком всё супер. Мы с ним сегодня идём в кино. Должен был уже прийти, но что-то у него с машиной случилось. Вибрации какие-то, что ли… Не знаю. Не понимаю я в этом. Он сейчас на СТО, вроде как, потом сразу сюда.
Анна. М…
Ксюша. А это…
Ксюша манит к себе пальцем подругу, смотрит по сторонам, чтобы никого не было рядом.
Ксюша. Короче, ко мне там один типчик на кассу второй раз уже приходит. Улыбается, заигрывает. Слово за слово, туда-сюда, лясим-трясим.
Анна. Отшила его?
Ксюша. Не-е-е-т! Ты что? Зачем? Жду, когда телефончик попросит и предпримет какие-то более серьёзные действия, чем просто комплименты и улыбки.
Анна. Не поняла. Зачем? У тебя же Саша есть?
Ксюша. Есть, да что толку? Третий год дружим, а замуж до сих пор не позвал. Мне кажется, что уже и не позовёт. Зачем ему это нужно? Его всё устраивает, у него и так всё хорошо. А я, похоже, только зря время с ним теряю.
Анна. Ага. А этот, значит, на кассе который, он, ты сразу поняла, с серьёзными намерениями?
Ксюша. Не знаю, надо проверить.
Анна. И как далеко ты готова зайти с этой своей проверкой?
Ксюша. Анют! Не нуди. Всё нормально. Всё под контролем. Ещё ничего такого вообще не произошло, разочек ущипнула его за по…
Входит Санёк, затаскивает автомобильный аккумулятор.
Санёк. Всем привет!
Анна, Ксюша (хором). Привет.
Санёк. Аккум новый взял вот. Мой пашет кое-как, летом ещё ничего, а в зиму уже не тянет. Урвал, пока распродажа была. Может себе поставлю, а нет, так в крайнем разе перепродам.
Ставит аккумулятор на пол, садится на него, вытирает пот со лба.
Анна проливает на себя чай. Вскакивает, убегает в уборную.
Ксюша. На станцию ездил?
Санёк. Да. Ездил.
Ксюша. Наладили машинёшку?
Санёк. Угу… Наладили… Обрисовал им ситуацию, пояснил, что к чему. У меня какая проблема была? После ста тридцати километров в час Ладу мою начинает трясти, лихорадить. Что-то люфтит, что-то вибрирует. В салоне всё аж прыгает трясется, ходуном ходит.
Ксюша. А когда не гоняешь — всё норм?
Санёк. Ну да, до сотки всё тихо — спокойно. А чем выше — тем хуже. Если за сто тридцать — вообще туши свет.
Ксюша. Ну и что там было?
Санёк. Машину осмотрели, технических проблем не выявили. Потом мастер ко мне подошёл, переговорили. Нашли проблему.
Ксюша. Так?
Санёк. Ну, он сказал так: «Вибрации после ста тридцати на Ладах — это распространённое явление. Проблема, скажем так, не технического характера.
Ксюша. А что же происходит?
Санёк. Очко играет!
Ксюша. М… Прикольно.
Санёк. Ага. Типа того.
Ксюша. Так может не нужно гонять с такой скоростью? И ничего играть не будет.
Санёк. Да по идее-то, конечно не нужно. Но как не гонять, когда машинка прёт? Тут хочешь не хочешь — на гашетку давишь.
Ксюша. Понятно. Вот что, очкотряс, унеси отсюда эту хреновину куда-нибудь. На балкон, например. Умывайся, и садись есть.
Санёк. Ой, нет. Спасибо, я сыт. Аккумулятор сейчас унесу.
Берёт аккумулятор, уносит на балкон.
Возвращается Анна.
Ксюша (кричит). А чё ты его сюда-то припёр? Тут тебе что? Склад?
Санёк (кричит с балкона). Да просто по пути было. Пусть у тебя пока постоит, потом заберу, если сильно мешаться будет.
Ксюша (кричит). Уже мешает! Я так-то не одна здесь живу. Вот, и Аня возмущается!
Анна. Ксюнь? Да ладно, что ты? Пусть оставляет. Какие проблемы?
Ксюша. Ага, мужикам только дай волю. Махом балкон в гараж превратиться.
Возвращается Санёк.
Санёк. Всё, в уголочек его приладил. Стоит скромненько, никому не мешает. Тебе не мешает, Анют?
Анна. Мне — нет.
Санёк. Вот и чудненько. Что, Ксюха, сидишь, дуешься? Погнали в кино!
Ксюша. Да рано ещё гнать!
Санёк. Да давай. Погуляем пока, побродим. Что в квартире сидеть? (Анне). Верно я говорю?
Анна. Конечно.
Санёк. Ну.
Ксюша. О, слушай, Нюр, так может ты с нами? А?
Анна. Нет-нет, спасибо. Я устала с работы. Хоть и половину дня работаешь, а выматываешься как за полтора. Пойду отдыхать. Вам отлично провести время.
Анна уходит, прихватив с собой со стола остатки продуктов. Санёк и Ксюша провожают взглядами Анну. Потом игриво переглядываются, начинают друг с другом заигрывать.
Полумрак. Ксюша и Санёк возвращаются поздним вечером. Шепчутся, хихикают.
Ксюша (шёпотом). Перестань меня смешить, Аньку разбудим. На часы смотрел?
Санёк (шёпотом). Да время-то ещё детское!
Ксюша (шёпотом). Какой — детское? Первый час ночи. Всё не шумим.
Тихонько крадутся. Санёк запинается, не специально пару раз топает громко, ловя равновесие.
Ксюша (шёпотом). Саня, блин! Ты специально, что ли?
Санёк (шёпотом). Вовсе нет! СпотЫкнулся, мальца, с кем не бывает?
Ксюша (шёпотом). Всё. Тсс!
Крадутся. Ксюша задевает за какой-то таз, роняет. Грохот.
Санёк (шёпотом). Ну и кто из нас тсс?
Ксюша (шёпотом). Ты виноват! Отвлёк!
Санёк (шёпотом). Естественно, кто же ещё.
Ксюша (шёпотом). Всё, тихо!
Крадутся.
Голос Анны (громким мужским протяжным басом).
Стойте, где стоите!
Дальше не идите!
Ксюша и Санёк вздрагивают, хватаются друг за друга.
Голос Анны
