Марфа про себя
Злодей! еще нашел чем уязвить!
Иоанн, продолжая
Мы не казним и только в заточенье
Под крепкой стражей и присмотром строгим
По смерть в Новгород Нижний отсылаем.
Марфа
Приемлю казнь сию; я заслужила
Перед судом твоим ее сторицей.
Я не ропщу и плачу — о Новграде.
И ты не радуйся своей победе.
Угодник из пустыни Соловецкой
Велел мне предсказать твою судьбину
В последний час…
Иоанн
Скажи. Я не боюсь
Услышать от тебя святое слово.
Марфа
Но будешь ли так рад ему, услышав?
Вот что святитель о тебе поведал, —
Внимай в господнем трепете и страхе:
Успеешь ты в своих всех предприятьях,
Противников своих ты одолеешь,
Ты победишь восток и юг, и север,
Богат и знаменит, и силен будешь
Между владыками на этом свете.
Но бог тебя накажет за измены,
Которыми сбираешь ты стяжанье,
И счастия не чувствовать тебе.
В семействе у тебя раздор возникнет,
Супругу ты свою, детей и внуков
Одних возненавидишь за другими.
Любовь к себе, отчаянный, смятенный,
Не различишь со злобою, ложь с правдой.
Друзья далеко от тебя все станут,
Потомки все твои в кровях погибнут,
Которыми польется вся Россия,
Уничиженная, полуживая.
И не удастся вам ее поставить
На твердом основании, чему
Работаешь ты правдой и неправдой,
И род несчастный ваш весь изведется
Среди терзаний, мук, измен и козней.
И се другой[73], блистая горней славой,
От западных далеких стран идет,
Он примет власть над вашею державой,
К величию Россию поведет.
С твоих трудов, забот и попечений
Обильную он жатву соберет.
И счастие созиждет поколений,
И имя он свое пред вашим вознесет.
И все сии мучительные язвы
Себе на плоть ты принимая, станешь
В грядущей жизни и на этом свете
Стенать в раскаянье о Новеграде,
Как горько мы об нем стенаем ныне.
Иоанн
Что господу угодно — да свершится!
Спокоен я, исполнив подвиг свой.
Литвы, Орды отсель не устрашится
Отечество, стяжавшее покой.
Пускай мой род любезный прекратится,
Но Русь моя восстанет над землей.
Забудьте ж все грозы и все напасти
В сени моей самодержавной власти!
Все невольно падают ниц перед Иоанном, кроме Марфы Посадницы. Занавес опускается.
Отрывки из трагедии впервые появились в «Московском вестнике», 1830, ч. V, № XVII–XX, с. 3–14, за подписью N. и в «Телескопе», 1831, ч. I, с. 77–83, за подписью N. N. Целиком впервые опубликовано отдельным изданием: «Марфа, Посадница Новгородская. Трагедия в пяти действиях в стихах». М., 1830, без подписи. Погодиным подписано предисловие «От издателя». Печатается по этому изданию с восстановлением цензурных купюр по цензурной рукописи (ЦГАЛИ, ф. 10 (Аксаковых), оп. 4, ед. хр. 163).
Цензурное разрешение книги подписано 26 августа 1830 г. Однако цензор, С. Т. Аксаков, из осторожности посоветовавшись с Бенкендорфом, приостановил выпуск отпечатанной уже книги в продажу до перемены политической атмосферы, осложнившейся в 1830 г. в связи с Июльской революцией во Франции и восстанием в Польше. Летом 1831 г. о выпуске книги хлопотал Пушкин. Трагедия поступила в продажу лишь в конце 1831 г.
Исторический эпизод, положенный в основу трагедии, подробно описан в «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина, к которой восходит множество исторически достоверных деталей, использованных Погодиным. Опирался Погодин и на летописи. Основные вымышленные события и лица указаны им самим в предисловии. Кроме того, участие в вымышленной фабуле приписано некоторым историческим фигурам (Упадышу, Овину и др.); события, происходившие в разное время на протяжении 1470-х годов, изображены как одновременные.
Сам Погодин так характеризовал свою трагедию в письме к Шевыреву: «У меня нет ни любви, ни насильственной смерти, ни трех единств. Главное действующее лицо народ» (II, 189).
Святая София — Софийский собор в Новгороде.
Дань черная — народная.
…как наши деды Рать Боголюбского посекли — в 1170 г. новгородцы разбили осаждавшее Новгород войско Андрея Боголюбского.
Колокол Хутынский — колокол в монастыре на Хутыне.
Друзья! Палач московский с топорами — в печатном тексте, по требованию цензуры, было заменено: «Друзья! Московский ворог с топорами…»
Готовьтесь к казням — после этих слов в печатном тексте было следующее цензурное изменение: «Все кричат: „Нет, разве к обороне! К битвам смертным!“»
Посадник и тысячской — два высших выборных сановника, обладавшие исполнительной властью.
Князь Шуйский — князь Василий Васильевич Шуйский-Гребенка (ум. после 1478), в 1455–1478 гг. был предводителем новгородского войска.
Дьяк архиепископа — его письмоводитель, секретарь.
Житые — люди среднего состояния, землевладельцы, домовладельцы, воины. Черные — свободные, но беднейшие люди. Младшие стояли между купцами и черными людьми.
Концы — Новгород делился на пять частей, или концов: Плотнинский, Славенский, Неровский, Загородский и Гончарский или Людин (у Погодина это два разных конца).
О Госпожинках — госпожинками называли двухнедельный пост перед праздником Успения и самый день праздника (15 августа). Между тем, по летописному свидетельству, приводимому Карамзиным, событие, о котором здесь идет речь, происходило в марте 1477 г.
Да расточатся все враги его — слова из XVII псалма, ст. 2.
Пеня — денежное взыскание, штраф.
Потомок Ярослава — Иоанн III был потомком Ярослава Мудрого (ок. 978–1054), правившего в Ростове и Новгороде, а с 1016 г. занявшего киевский стол. Ярослав не раз прибегал к военной помощи новгородцев и даровал им льготы, обеспечивавшие определенную независимость.
С бесчестными рабами заодно — в печатном тексте, по требованию цензуры, заменено: «С бесчестными лжецами заодно».
Грамота складная — объявление войны.
Казимир Ягеллович (1427–1492) — король польский и великий князь Литовский.
Ганза (XIV–XVI вв.) — торговый союз северонемецких городов во главе с Любеком, имевший торговые отношения с Новгородом.
Репеховы, Панкины, Муравьевы — в печатном тексте по требованию цензуры заменено: «Репеховы, Ленкины, Берюлевы».
…вынуть часть за здравье новгородцев — приготовляя просфору для причастия, священник вынимает из нее частички, произнося при этом заздравную или заупокойную молитву.
…десять Поставов ипрского сукна. — Постав — 37 аршин (около 26 м). Постав ипрского сукна стоил 6 фунтов (около 2,5 кг) серебра.
Корабельник — древняя английская и французская монета со знаком розы и корабля.
Окуп — выкуп.
Тиун — судья низшей степени.
Допустим ли, чтоб подлый раб московский — в печатном тексте по требованию цензуры было заменено: «Допустим ли, чтобы слуга московский».
Крыжаки — крестоносцы.
Гривна — серебряная монета.
Кровь вытянет еще из свежей жилы — в печатном тексте по требованию цензуры было заменено: «Еще кусок из вашей плоти вырвет».
Он сеет рабский дух — в печатном тексте по цензурному требованию заменено: «Он сеет низкий дух».
