ГАГАРИН. А если у меня возникнут вопросы?
УСАЧЕВ. Я не могу гарантировать, что доживу до вашего отъезда. Я плохой конспиратор.
ГАГАРИН. Вы шутите. Мне еще даже не предложили готовиться к такой поездке. Хотя...
УСАЧЕВ. Предложат. Им торопиться некуда. Но и проверять вашу благонадежность будут. Не горячитесь. Не давайте им повод для сомнений... Сергей Павлович умер потому, что не мог бороться с системой. Он всегда боролся против конкретных людей и союз заключал с конкретными людьми... Не отдельные люди виноваты. Поймите... Или не затевайте ничего. Это будет бесполезно. До свидания. Уходит.
ГАГАРИН. До свидания. Подходит Тюрин.
ТЮРИН Привет, Юра. Кто это был?
ГАГАРИН. Задумавшись. Любитель автографов.
ТЮРИН. Я его где-то видел. Ну да ладно. У меня ту подвернулось дельце. Новую квартиру дали, а мебели нет.
ГАГАРИН. У тебя ж почти новая.
ТЮРИН. Да ну, дерьмо. Я ее как дрова продал. Предлагают модерн. Но нужен звонок торгашам. Я бы и сам, но еще не запустили. А тебе ведь раз плюнуть.
ГАГАРИН. Что!? Что ы сказал!?
ТЮРИН. Позвони начальнику Мосторга. Ему лишь бы с тобой поговорить. Ну, что тебе трудно? Тебя ж так люди уважают, даже любят.
ГАГАРИН. Слушай! Иди ты...
ТЮРИН. Ты чего?... Ну извини... Уходя. Подумаешь. Своим уже и помочь не хочет. Звезда! Совсем зазнался.
Подходит Беляев.
БЕЛЯЕВ. Юра, тебя ищет Каманин.
ГАГАРИН. Зачем? Меня нет. Я никого не хочу видеть! Никого!
БЕЛЯЕВ. Из ЦК пришла телеграмма. Тебе поручают выступить в ООН. Нужно срочно готовить доклад. Уже весь политотдел на ушах. Тут каждую запятую нужно будет согласовывать.
ГАГАРИН. ООН... Значить от решения мне никуда не уйти... Я потом все объясню. Нам надо будет очень серьезно поговорить.
БЕЛЯЕВ. Я всегда готов. Если тебе разрешили выезд, Юра, значить у нас в стране происходит что-то очень важное. Это надежда. Понимаешь?
ГАГАРИН. Если бы... Ладно. Пойдем. Уходят.
ЗАНАВЕС.
В кабинет Семенова ходит Гагарин.
СЕМЕНОВ. Входите, Юрий Алексеевич. Здравствуйте.
ГАГАРИН. Здравствуйте.
СЕМЕНОВ. Надеюсь, успокоились, поразмыслили? Мы зря обиду не держим.
ГАГАРИН. Я приношу извинения за грубую выходку... Но от своих слов не отказываюсь. Партия, народ, Родина – это для меня святое. Но в оценке достоинств той или иной личности позвольте мне все же иметь свое мнение. Пусть это будут даже очень заслуженные люди.
СЕМЕНОВ. Вот и хорошо. У молодых людей должны быть убеждения. Кисель нам не нужен. Он очень ненадежен. За шесть лет вы стали совсем другим, зрелы человеком. Встали вровень, с теми делами и проблемами, которые вам предстоит решать.
ГАГАРИН. Я приму ваши слова к сведению.
СЕМЕНОВ. Кстати. Как вы сработались с Начальником Центра подготовки? Он вас устраивает? Не доводит до белого каления, как его предшественник?
ГАГАРИН. Мы уважаем друг друга.
СЕМЕНОВ. Ну, и хорошо. Есть мнение, что после нескольких удачных полетов, мы сможем подобрать Начальника Центра из числа летавших космонавтов. Это ваша идея может сейчас реализоваться. Тем более что вскоре, почти весь отряд космонавтов будет иметь высшее образование.
ГАГАРИН. Давно пора. Нас может понять только тот, кто сам побывал в космосе.
СЕМЕНОВ. А проблемы тех, кто остается на земле, вас не волнуют? Таких людей в Центре гораздо больше, чем космонавтов.
ГАГАРИН. Вы меня не совсем правильно поняли.
СЕМЕНОВ. Может быть. Но у нас еще будет время поговорить и об этом более подробно. Сейчас о главном. Вам объяснили, зачем вас пригласили?
ГАГАРИН. Да.
СЕМЕНОВ. Заметьте. Пригласили, а не вызвали. Вы могли и отказаться.
ГАГАРИН. Не привык уходить в сторону.
СЕМЕНОВ. Прекрасно. Перед такими ответственными командировками за рубеж, мы долго и тщательно готовимся с людьми. Но, учитывая ваш опыт, думаю мы ограничимся краткой беседой. Леонид Ильич просил передать вам пожелания огромного успеха в предстоящем выступлении в ООН. Н надеется, что это выступление значительно поднимет и укрепит авторитет СССР во всем мире.
ГАГАРИН. Спасибо.
СЕМЕНОВ. Со своей стороны... Телефонный звонок. Поднял трубку. Да... Входит Николаев. Слушаю.
НИКОЛАЕВ. Юрий Алексеевич, здравствуйте.
ГАГАРИН. Здравствуйте.
НИКОЛАЕВ. Давно у нас не были.
ГАГАРИН. Мало приглашали.
НИКОЛАЕВ. Наверное. Кстати, вы знали на фирме Королева некоего Усачева?
ГАГАРИН. Нет. Хотя фамилию такую вроде слышал. Но видимо он не занимал высокой должности.
НИКОЛАЕВ. Да. Вот я его что-то не помню. А нам почему-то прислали телеграмму о том, что он умер от какого-то гриппа. Придется кое-кому накрутить хвоста, чтобы уточнили списки номенклатуры. А как у вас готовятся к полетам?
ГАГАРИН. Да, да. Конечно мы все готовимся... Всегда готовы как пионеры.
СЕМЕНОВ. Положил трубку. Николаеву. С вами мы поговорим потом. Николаев уходит. Так на чем мы остановились Юрий Алексеевич?
ГАГАРИН. На инструктаже.
СЕМЕНОВ. Давайте назовем это проще. Мы бы хотели помочь вам и вашим коллегам из политотдела в подготовке доклада. Все-таки перед всем миром выступать.
ГАГАРИН. Хорошо. Когда представить вам черновики?
СЕМЕНОВ. Зачем же вам утруждать себя. У вас защита диплома через неделю. Мой помощник подготовит доклад. Вы пройдете по нему красным пером и в печать.
ГАГАРИН. Вы очень мне помогли. Думаю, что хоть поспать теперь смогу.
СЕМЕНОВ. Вот и договорились. До свидания.
ГАГАРИН. До свидания. Уходит. Вот и ясно все стало, Юрий Алексеевич... Нажал кнопку. Из боковой двери вошел военный летчик майор Викторов.
ВИКТОРОВ. Разрешите?
СЕМЕНОВ. Входите. Садитесь... Вам объяснили задание?
ВИКТОРОВ. В общих чертах. Но я все понял.
СЕМЕНОВ. Вы опытный сотрудник Комитета Госбезопасности. Вы с успехом выполнили несколько наших специальных заданий. Поэтому буду краток. На этот раз вы должны будете проверить мастерство пилотирования летчика-испытателя при внезапной атаке из облачности. Автомобилисты на оживленной трассе иногда подрезают своих коллег. Из-за этого бывают и аварии. Вам придется сделать что-то похожее, как я понимаю. Но вас будет только двое.
ВИКТОРОВ. Он знает?
СЕМЕНОВ. Да и нет. Летчик не знает когда и откуда. Нам важно проверить реакцию этого человека в неожиданной ситуации.
ВИКТОРОВ. Боюсь, что мой коллега не понимает опасности подобных маневров.
СЕМЕНОВ. Но ведь «МИГ-15» говорят сверхуправляем. Даже сам садился без летчика, когда тот запаниковал и катапультировался.
ВИКТОРОВ. Да, было такое. Пусть только не вешаю ему подвесные баки. Они здорово затрудняют пилотирование при резких маневрах.
СЕМЕНОВ. Он знает. Паниковать не будет. А. Герой Советского Союза. Что и требуется для чистоты эксперимента. И учтите... Все должно быть в радиомолчании. Мы вас выводим в точку без ваших ответов. Иначе вас обнаружат раньше времени, и тогда можно прекращать эксперимент, который мы считаем чрезвычайно важным для будущей операции.
ВИКТОРОВ. Когда вылет?
СЕМЕНОВ. Оправляетесь на аэродром завтра. Будете летать по специальной программе. Возможно, именно в воздухе вам сообщат время и требуемый маневр. По этой команде и начнется отсчет вашего задания. Один маневр с имитацией атаки и все. Свободны. Викторов уходит. Входит Брежнев.
БРЕЖНЕВ. Кто это был?
СЕМЕНОВ. Из КГБ приезжали для консультации.
БРЕЖНЕВ. Гагарин приезжал?
СЕМЕНОВ. Только ушел.
БРЕЖНЕВ. Надежен?
СЕМЕНОВ. На словах да. Но я ему не верю. Он чуть покраснел, но не перестроился, и все также неуправляем в главном.
БРЕЖНЕВ. Зря ты с ним так резко. Очень бы нам пригодилось его выступление в ООН. А теперь я не уверен ни в чем... Из Союза его выпускать нельзя. Хватит нам диссидентов. Зря их выпускали.
СЕМЕНОВ. Согласен. Но как это сделать?... Все-таки Гагарин.
БРЕЖНЕВ. Гагарин, Гагарин. Надоел. Что у вас мало цивилизованных способов пресечь крамолу? Только не перебарщивайте. В последнее время ваши люди стали грубо работать.
СЕМЕНОВ. Вы наверное имеете в виду службу КГБ? Мне самому надоело вести с ними профилактические беседы. Но они же солдаты. В иных обстоятельствах им бывает трудно определить... пределы необходимой обороны.
БРЕЖНЕВ. Если Гагарин заболеет в период сессии, ООН согласится на соответствующую замену?
СЕМЕНОВ. У нас много космонавтов. А не согласятся, переживем. А Гагарина можно и комиссовать.
БРЕЖНЕВ. Можно, можно. Можно все, что надежно. Уходит.
СЕМЕНОВ. Аккуратно, аккуратно. Ради бога, не торопитесь. Как же вы все боитесь личной ответственности! Даже тогда, когда ясно, что никто и никогда ничего вам не сможет предъявить... Разве что сам себе... Ну, с этим ы справимся. Так же легко, как и с этим выскочкой. Ему позволили высоко взлететь, но не давали разрешения забывать тех, кто позволил ему этот полет... Я тоже не забываю обиды, Юрий Алексеевич. И я не могу рисковать. Вдруг вы действительно окажетесь великолепным пилотом. Осечек не должно быть. Тут Леонид Ильич прав... Говорят ученые разработали какой-то подавитель или активатор воли, который легко встроить в телефон... или ту же планшетку. Попробуем все. Улыбается.
