class="subtitle">Цирюльник
Где мы? Вы спросили: где мы?
Так вот, я говорю совсем серьезно:
Скорее прочь, скорее прочь отсюда!
Я соглашусь в гнезде осином голый
Пробыть всю ночь – охотнее, чем здесь.
На Скате мы Серебряном, – о, Боже! —
В каких-нибудь мы ста шагах от дома
Старухи Виттихен! Проклятый дьявол,
Владеющий грозой! Уйдем отсюда!
Пастор
Я больше не могу.
Учитель
Уйдем, уйдем!
Насчет грозы, я думаю, все враки,
И колдовство отнюдь не страшно мне;
Но хуже места нет во всей округе.
Для жуликов, воров, контрабандистов
Здесь прямо рай! Убийства и грабеж
Так часты здесь, что если б Петр задумал
Прийти сюда, когда ему хотелось
Изведать ужас, он его узнал бы.
Цирюльник
Вы знаете таблицу умноженья,
Но есть за этим кое-что еще:
Я не хотел бы, господин учитель,
Чтоб с колдовством столкнулись близко вы!
Колдунья, ведьма старая, как жаба,
Сидит в норе, высиживает злобу,
Нашлет на вас болезнь, и если только
Есть скот у вас, она пошлет чуму:
Начнешь доить коров – доятся кровью.
На овцах заведутся червяки,
У лошадей объявится вдруг норов,
На детях лишаи пойдут, а то,
Коли хотите, зоб и всякий веред.
Учитель
Вы бредите! Вас сбила с толку ночь,
Вот вы и говорите о колдуньях.
Послушайте-ка лучше. Тише! Стойте!
Его я видел ясно: это он.
Пастор
Кто?
Учитель
Тот, кого мы ищем: Мейстер Гейнрих.
Цирюльник
Колдунья представляет нам его!
Пастор
То призрак, ведьмой вызванный!
Учитель
Не призрак!
Как дважды два четыре, а не пять,
Так нет колдуний. Там вон Мейстер Гейнрих,
Клянусь своим спасением. Глядите:
Сейчас луна сквозь облако засветит;
Смотрите: что же, прав я или нет?
Пастор
Да, Мейстер!
Цирюльник
Это Мейстер, наш литейщик!
Все трое спешат к Гейнриху, наталкиваются на зачарованный круг и отскакивают.
Пастор
А!
Цирюльник
А!
Учитель
А! А!
Раутенделейн
(Показывается на мгновение в ту минуту, как она соскакивает с ветки одного из деревьев. С демоническим насмешливым хохотом исчезает.)
Ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Учитель
Что ж это было?
Цирюльник
Что же это было?
Пастор
Оно смеялось.
Учитель
У меня из глаз
Так искры и посыпались; и право,
Мне кажется, что в голове моей
Дыра в орех.
Пастор
Вы слышали, конечно,
Какой-то смех?
Цирюльник
Я слышал смех и треск.
Пастор
Был смех. Он вон из той сосны раздался,
Сквозь тень ветвей, дрожащих в лунном свете.
Как раз теперь оттуда улетела
Сова и на прощанье закричала.
Цирюльник
Ну что же, вы мне верите теперь
Насчет колдуньи? Верите, что может
Она не только мягкий хлеб жевать?
Вам хорошо здесь или от испуга
Дрожите вы, как я? А! Дьявол – баба!
Пастор
(Высоко поднимая распятие, твердо и решительно приближается к хижине.)
Пусть будет так! Пусть здесь хоть дьявол сам
Свил гнусное гнездо; вперед, смелее!
Мы победим его Господним словом;
Не часто хитрость Сатаны бывала
Столь явною, как в этот день, когда
Он колокол святой низринул вместе
С создателем его: раба Господня
И верную рабу, чье назначенье —
Висеть над краем пропасти высоко,
Чтоб вечно петь хвалу любви и мира
И возвещать, сквозь воздух, благодать.
Но вот мы здесь, воители Господни!
Я постучу.
Цирюльник
Не надо.
Пастор
Я стучу!
Виттихен
Кто там?
Пастор
Христианин.
Виттихен
Христианин
Или язычник: что вам?
Пастор
Отоприте!
Виттихен
(Отпирает дверь и появляется, держа в руке зажженный фонарь.)
Ну, что вам нужно здесь?
Пастор
Во имя Бога,
О, женщина, безвестного тебе…
Виттихен
Ого! Весьма недурно для начала.
Учитель
Заткни ты глотку, демон бурь проклятый,
И чтоб ни слова больше не сказать.
Твой срок истек, исполнилася мера.
Твои дела постыдные и жизнь
Позорная – известны всей округе,
И ненависть к тебе сильна настолько,
Что если ты не сделаешь теперь
То, что тебе велят, еще до утра
Ты красного услышишь петуха
На кровле у себя: в огне и дыме
Твое гнездо утайщицы исчезнет!
Цирюльник
(Не переставая креститься.)
Ты, кошка! Твоего дурного глаза
Я не боюсь: мечи огонь и злобу!
Там, где мой труп хотела б ты увидеть
Глазами ярко-красными, повсюду
Ты встретишь крест. Исполни приказанье:
Отдай его сейчас.
Пастор
Во имя Бога,
О, женщина, безвестного тебе,
Теперь – я говорю тебе вторично —
Оставь утехи адские свои
И помогай нам! Вот, перед собою
Ты видишь человека: это Мейстер,
Слуга Господень, свыше одаренный
Искусством – в безднах воздуха царит,
В честь Господа и в посрамленье ада!
Виттихен
(Не переставая обороняться, подходит с фонарем к Гейнриху.)
Довольно! Если вы возьмете тело,
Что тут лежит, какое дело мне!
Пусть он живет, живи он сколько хочет,
Пока дыханья хватит; хоть и то,
Сказать по правде, хватит не надолго.
Вы говорите: мастер он. Пожалуй,
Что в мастерстве не очень он силен.
Пускай он вам готовит их, пускай вам
Железные звучат колокола, —
Для ваших ли ушей они – подумать, —
В них колокольный звон звучит нескладно,
Да и в его душе. Ему известно,
Чего во всех вещах недостает:
Недостает им лучшего, и в каждой
Есть трещина. Возьмите там носилки
И унесите малого домой!
– Эй, Мейстер – как бишь там? —
молокосос!
Вставай! Пора за дело! Всем поможешь:
Вот пастор должен проповедь держать,
Учитель должен бить детей линейкой,
Цирюльник – воду мыльную готовить.
(Гейнриха кладут на носилки, Цирюльник и Учитель поднимают его.)
Пастор
Ты, блудная, постыдная жена,
Молчи и брось пути деяний адских!
Виттихен
Поберегите проповедь свою,
Она известна мне. Я знаю, знаю:
Все чувства – грех один. Земля – могила.
Небесный свод – покрышка гробовая.
Все звезды – дыры, солнце – как и звезды —
Огромная дыра. Погиб бы мир
Без пасторов, и наш Отец Небесный
Для страха только в небе существует.
Хорошим прутом вас бы отстегать,
Вы стоите, бездельники, лентяи.
Пастор
О, дьявол…
Цирюльник
Ради Бога, успокойтесь!
Оставьте вы ее, а то она
Так взбесится, что нам же будет хуже.
Пастор, Учитель и Цирюльник уходят с Гейнрихом в лес. Луна поднимается, ясная, и лесной луг окутан безмолвием.
Первая сильфа, Вторая и Третья, одна за другой, проскользают из леса и кружатся хороводом.
Первая сильфа
Шш! Сестра!
Вторая сильфа
