Виктор. (пожимает плечами). Ничего, выдавил. Там главное, чтобы, когда клеща отрываешь, его голову в ранке не оставить. А то от клещей паралич может наступить. А вообще, знаешь, как меня в школе учили? Ну, если ты в походе, а тебя укусил клещ? Нужно взять какой-нибудь колпачок небольшой, налить туда подсолнечного масла и плотно приставить к месту укуса. Клещ сразу вылезает. То ли воздуха ему не хватает, то ли ещё что-то…
Ольга. Интересно, я не знала.
Виктор. Вот так. (роется в рюкзаке и достает карту туристических троп Прибайкалья). Тьфу! Так мы вроде почти дошли. Это мы сейчас здесь где-то? (тыкает пальцем в карту).
Ольга. Наверное. Ты меня не спрашивай, я из Уссурийска почти никогда не выезжала. Разве что на Ханку ездили, но это в другую сторону.
Виктор. Куда?
Ольга. Это озеро большое. Наше и китайское — напополам.
Виктор. Угу. (бормочет, глядя в карту). Мы были час назад на этой развилке. Одна тропа — на утёс, одна куда-то в обход. Судя по всему, мы уже пришли — просто из-за деревьев не видно.
Ольга. Хорошо бы. У меня очень ноги устали. (забирает карту у Виктора, смотрит сама). А здесь поляна должна была быть внизу какая-то, сразу за развилкой. «Барская» называется.
Виктор. Ага. Мы её просто не заметили, чуть в стороне шли. И хорошо. Черт её знает, почему она так называется. Может быть, там кемпинги стояли и куча людей на машинах.
Ольга. Какие же здесь кемпинги, в тайге? Тут и дороги нет.
Виктор. Ну, может быть, есть. Объездная. (выкидывает сигарету и взваливает на спину рюкзак). Пойдем, что ли?
Ольга (поднимаясь с земли). Идём.
Почти сразу же лес расступается. Прямо перед ними — скалистый утёс. Вокруг лес, но деревья не подступают к утёсу вплотную, образуя небольшую поляну.
Виктор (радостно). Дошли!
Ольга. В самом деле.
Виктор и Ольга подходят к краю утеса и долго смотрят вниз.
Ольга. (глядит вниз) Как же тут страшно…
Виктор. (мрачнея) Ладно, не смотри вниз.
Ольга. Почему это?
Виктор. Потому. (резко) Хватит. Идём палатку поставим.
Ольга пожимает плечами. Они возвращаются к поляне и начинают ставить палатку.
Виктор. (вбивая последний колышек). Никогда не любил ставить палатки.
Ольга. А я никогда и не ставила. Это первый раз (смотрит в сторону утёса) Всё равно, здесь очень красиво. Это же надо — тайга, тайга, тайга, а здесь такая поляна. Интересно, леса у нас — ещё государственная собственность или уже частная?
Виктор. А фиг тут разберешь.
Ольга. Я недавно очень интересную передачу смотрела. Про одного мужика, который нашел ничейную морскую платформу, поселился там, объявил себя королем, а платформу — королевством Силэнд, Морской землей. Деньги печатает, паспорта есть, конституция, гимн. Значит, и любой так может сделать, нужно лишь найти ничейную землю.
Виктор. (дурачась) Это гениально! Тогда предлагаю создать своё государство здесь. От начала полянки до конца утёса. Себя я назначаю его королем!
Ольга. (смеясь) А я? Я тоже хочу.
Виктор. А ты будешь королевой!
Ольга. (уперев руки в бока) Так, где мои подданные?
Виктор. Все наши подданные убежали. Ты была плохой и жестокой королевой. Рубила всем головы и поэтому все они убежали в конкурирующее с нами королевство!
Ольга. Стоп! А как оно называется?
Виктор. Наше государство? Точно. Ха, забыли. Давай придумаем.
Ольга. Ага. Например, Ольгия (смеется). В честь меня.
Виктор. Ну нет. Тогда уж Виктория. В честь другого не менее хорошего человека.
Ольга. Или вот. Раз они назвали свою страну СиЛэндом — Морской Землёй, то можно назвать так — Таёжная Земля. Тайга-лэнд. Я — королева ТайгаЛэнда.
Виктор (морщась). Мне не нравится. Диснейленд напоминает с Микки Маусом.
Ольга. Придумай что-нибудь получше. Только чтобы упоминалась тайга. Таёжный рай, например.
Виктор (после паузы). Государство «Таёжный рай»? Глупо немного, но в целом ничего. Сойдёт. Итак — я, Виктор Первый, король милостью божьей, или как там — ну в общем, объявляю это место своим королевством. Королевой назначаю Ольгу ибн Гаруду.
Ольга. (весело) Эх, жаль, подданные наши разбежались. Никто за нами не поухаживает. (хлопает в ладоши) Трапезничать желаю!
Виктор. Угу. Кстати, я тоже есть хочу. Перекусим?
Ольга кивает. Они садятся на траву, достают из рюкзака еду, начинают есть.
Виктор (с набитым ртом). Вообще, конечно полагалось, чтобы мы разожгли костер. Ну там — мясо, вино, песни под гитару. Но мне лень.
Ольга. Да, с костром долго возиться. Позже разведем. Когда похолодает.
Пауза.
Виктор. (закончив есть) Хорошо! Первый голод утолили. (нерешительно) Может всё-таки водки?
Ольга. Ладно уж, давай… Еды ещё много. Только давай в палатке сядем. Мне ветер не нравится.
Виктор. Угу. И сок есть. (заходят в палатку).
Ольга. А ты что, водку любишь?
Виктор. Нет. Хотя не знаю. Нравится. Ну не водка, конечно, а чувство опьянения. Раскованность.
Ольга. А я вообще не люблю пить. Уже.
Виктор достаёт из рюкзака водку и пакет яблочного сока.
Виктор. Вот. Теплая немножко, правда.
Ольга. А стаканчики?
Виктор (растерянно). Забыл. Из горлышка пьешь? Забыл купить.
Ольга (вздохнув). Попытаюсь. Детский сад какой-то.
Виктор. (открывает сок и свинчивает пробку у бутылки водки). Ну давай. Я первый, да? (морщась, делает большой глоток водки и быстро запивает соком. Вздрагивает). Теплая, зараза. Плохо пошла. (передает бутылку Ольге). На. Только во рту не держи, сразу глотай и запивай соком.
Ольга (усмехаясь). Не учи учёную. (быстро выпивает)
Виктор (удивленно). Ты даже не поморщилась. (закуривает)
Ольга. Опыт, мальчик, опыт. Дай и мне.
Виктор протягивает Ольге сигарету. Девушка затягивается.
Ольга. Знаешь, я буквально вчера ночью, перед встречей с тобой, долго смотрела телевизор. Тупо на диване с черешней и пультом. Отличное времяпрепровождение — если редко… Смотрела передачу по «Культуре» о Тарковском. Вся эта Москва златоглавая, все эти рассказы о святом Тарковском и как «он нас всех изменил», и что когда он пришел в кино, иконы замироточили, «боже, царя храни» и вся эта тема… На меня как накатило… Ведь всё это совсем недавно — два, нет, три года назад — было моей жизнью, смыслом существования… Я ездила с мамой в Сергиев Посад, на поклон к Сергию, ты бы меня не узнал — платочек, юбка по щиколотку, рюкзак — сирота казанская… Мама очень боялась, что я где-нибудь сойду на станции — и в монастырь. Вещи от меня прятала — я ведь вещи относила в приют для бездомных… А потом мы ехали обратно, и там произошел случай, который начал приводить меня в чувство. С нами в купе ехал молодой парень, к друзьям на Байкал. Его звали Сашей, он работал в милиции, ненавидел свою работу, но деньги же надо же зарабатывать… А я уткнулась в библию, в молитвенник, жития святых и всё такое — на него никакого внимания. Но он все время на меня смотрел, как-то так — с желанием, что ли, и в то же время по-доброму. Мама заснула, и мы за 4 часа так разговорились… Ощущение от него такое странное было — не просто близкого человека, а близкого мужчины, такое со мной впервые. Он гладил меня по голове, по рукам, так нежно, а потом хотел обнять, уже на перроне, но рядом стояла мама, и он просто взял меня за руку и сжал так сильно… и всё.
Виктор. Не могу тебя представить в монастыре. Да, я помню, ты писала мне об этом, но после того, как я тебя увидел… Ты какая-то… Странная, конечно, очень, но для монастыря — слишком живая. Ты бы не смогла.
Ольга вздыхает.
Виктор. Смотрю на тебя сбоку — у тебя так кудри спадают на лоб…Я где-то картину видел средневековую — про темных ангелов. У них тоже были такие кудри. (задумчиво) Ты очень на них похожа. (берет в руки бутылку водки, делает большой глоток).
