Миколка Лиходей (из подпола). Дуня-я-я! Зараза!
Миколка Лиходей вылезает из подпола, весь мокрый, грязный, в паутине.
Дожил! Сил моих больше нет терпеть эти издевательства! Дуня!
Входит Дуняша, одетая как пират. Стреляет в Миколку Лиходея из водяного пистолета.
А ну прекрати! Перестань! Сколько можно?
Дуняша (передразнивает). Перестань! Сколько можно?
Миколка Лиходей. Хватит меня передразнивать!
Дуняша (передразнивает). Хватит меня передразнивать!
Миколка Лиходей. Несносная девчонка!
Дуняша (передразнивает). Несносная девчонка! Несносная девчонка! Бе-бе-бе!
Дуняша снова обстреливает Миколку Лиходея из водяного пистолета и убегает.
Миколка Лиходей. Воспитал на свою голову! Самому житья никакого. (Смотрит на портрет.) Папа! Что мне делать? Она перевернула мой дом вверх тормашками! Мне некогда творит злые дела, потому что я каждую минуту попадаюсь в какую-то ловушку, подстроенную Дунькой!
Миколка Лиходей рыдает, опускается на стул, тут же подскакивает.
Ой-ой-ой! Опять кнопки! Почему быть злодеем стало так тягостно? Раньше я разъезжал по миру, и сеял везде зло, все боялись меня и трепетали. А теперь! С ее появлением – ни одного злодейского плана, ни одного! Все что мне остается – это вспоминать былое. Это невыносимо! Она то соль с сахаром местами поменяет, то краны с горячей и холодной водой. Где моя спокойная старость? Надо вернуть ее обратно. Да, да! Сейчас она уже придется ко двору Бабы-Яги и Злыдни. Точно! Придется им заплатить, конечно, но что поделаешь! Лишь бы забрали!
Миколка Лиходей начинает собираться. Надевает пальто, но у того оказываются зашиты рукава.
Чертова мерзавка! Пойду без пальто!
Миколка Лиходей швыряет пальто на пол, надевает ботинки. Они оказываются приклеенными к полу.
Пойду босиком!
Уходит.
Частная школа Бабы-Яги. Баба-Яга сидит в позе лотоса. Злыдня Степановна неуклюже пытается повторить за ней. Входит Миколка Лиходей, босой, ободранный, падает на колени.
Миколка Лиходей. Бабулечка, Ягулечка, родненькая ты моя! Сил моих больше нет! Погибаю! Умираю!
Баба-Яга не реагирует.
Злыдня Степановна. Тише! Она медитирует! У нее чакры открываются!
Миколка Лиходей. А глаза чего не открываются? Она что заболела? Всё? Того?
Злыдня Степановна. Сам ты того! Ты что босиком? Тоже йогом решил стать? Мы первые! Ты у нас идею не воруй! И так нам фальшивые деньги подсунул. Ну, да мы не в обиде. Главное, избавил нас от Дуняши. Плюсик тебе в карму.
Миколка Лиходей. Заберите ее обратно! Она изменилась! Я перевоспитал ее. Теперь это самая отъявленная хулиганка, родного отца она день за днем планомерно сводит в могилу. Это будет лучшая, лучшая в мире ведьма! Она вам все олимпиады по всем злым наукам выиграет!
Злыдня Степановна. Тише! Нам это не актуально уже. Мы идем в ногу со временем. У нас теперь не школа злодеяний. И Баба-Яга теперь – не Баба-Яга.
Миколка Лиходей. А кто?
Злыдня Степановна. Баба-Йога. У нас теперь школа йоги, вот так-то! И, кстати, Людоед теперь стал веганом, а граф Дракула – сыроедом. Так что все меняются, не только твоя Дуняша.
Злыдня Степановна пытается сесть в позу лотоса.
Миколка Лиходей. Да вы что, с ума, что ли, все посходили? Какая йога? Это же сказка! Тут не может быть йоги!
Злыдня Степановна. Это в тебе гунна невежества говорит.
Миколка Лиходей. Что? Заберите девочку обратно! Я заплачу́! Заберите! Заберите!
Злыдня Степановна. Это твоя дридха карма.
Миколка Лиходей. Я заплачу́! Деньги! Настоящие!
Злыдня Степановна не отвечает.
Я сейчас запла́чу.
Миколка Лиходей рыдает. Баба-Яга открыла глаза.
Баба-Яга. Только чистая и добрая душа способна дарить тепло и излучать свет. Лучи душевной доброты способны растопить даже самое злое сердце.
Миколка Лиходей. Дарить тепло и излучать свет могут и лампочки.
Баба-Яга. Открой свое сердце навстречу любви!
Миколка Лиходей. Ну, хватит! Хватит! Какой любви? Я хочу только одного – чтобы Дуняша снова стала той доброй и милой девочкой, которой она была до того, как встретила меня. Все!
Баба-Яга. Изменив себя, ты изменишь ее.
Миколка Лиходей. Что? Мне стать добрым?
Баба-Яга. Каждый идет по своему пути.
Миколка Лиходей. Ладно. Все ясно с вами. Бабы-йоги… Я пошел.
Миколка Лиходей уходит.
Злыдня Степановна. Кажись, поверил.
Баба-Яга. Ну, а как не поверить-то! Все как по маслу. Зря я, что ли, в школе злодеяний сто лет и тридцать три года директором работаю? Я еще Миколку Лиходея вот таким помню. Злым особо он никогда не был, так только, пакостил все по мелочи, да в тетрадочку записывал, кого сколько раз за косичку дернул. И театр он всегда любил. Так что его облапошить дело не хитрое! Был бы актерский талант! У меня ноги затекли только, помоги-ка мне встать.
Злыдня Степановна. Мы так-то в школе злых дел, не забывай.
Баба-Яга. Да ладно! Помоги, пока ученики не видят.
Злыдня Степановна помогает Бабе-Яге подняться.
Дом Миколки Лиходея. Заходит, уже не крадучись, Миколка Лиходей. И снова на него выливается ведро воды, высыпается мука, и он, оступившись, падает в подпол. Вылезает, бредет к стулу, подскакивает на кнопках, стряхивает их, садится и заливается горькими слезами. Смотрит на портрет.
Миколка Лиходей. Папа! Папочка! Я разбойник в девятом поколении! Моим именем пугают детей. Взрослые обходят меня стороной. Все, все знают, кто такой Миколка Лиходей! Столько лет я каждый свой поступок записывал и бережно хранил, сколько томов исписал! Скольким людям я наделал неприятностей, а теперь самому жизнь не в радость! Извела меня девчонка шалопутная, никакого житья от нее нету! Сживет меня со свету и глазом не моргнет! Дай совет мне, мигни глазом хоть, что ли! Как мне быть? Что мне делать? Как избавиться мне от нее? Папочка!
Миколка Лиходей рыдает, не надеясь получить ответ. Как вдруг портрет и вправду подмигнул и заговорил!
Портрет. Сын мой! Миколушка! Возьми книги свои, в коих все дела твои записаны. Перечти их внимательно, да пойди, у каждого, кого ты обидел, попроси прощения, подсоби ему, чем можешь. Мимо человека в беде не проходи. А потом воротишься домой, и будешь жить тихо, мирно и счастливо!
Миколка Лиходей. Сделаю! Все сделаю! Папа, все-все, как ты сказал, так и будет!
Миколка Лиходей убегает. Через некоторое время из-за портрета появляется Дуняша. Она поет веселую песенку и начинает прибирать в доме.
Прошло несколько лет. Чисто и светло стало в доме Миколки Лиходея. Красивые занавески, цветы, птицы – все, как в сказке! Дуняша вышивает. Входит Миколка Лиходей: седой стал совсем, борода отросла длинная. А глаза – добротой светятся.
Дуняша. Здравствуй, папа.
Миколка Лиходей. Здравствуй, Дуня. Как живешь-поживаешь?
Дуняша. Хорошо поживаю.
Миколка Лиходей. А где ведро с водой, где мука? Подпол чего закрыт?
Дуняша. Так ни к чему это все теперь.
Миколка Лиходей. Как это? Зря я, что ли, столько лет по свету бродил?
Дуняша. Не зря бродил. Сердце свое исцелил добрым делом.
Миколка Лиходей. Пока всех обиженных мною отыскал, пока повинился перед ними, много передумал я, много понял.
Дуняша. Папа, ты простишь меня?
Миколка Лиходей. Прощу, куда деваться. Я уж догадался потом, что ты специально притворялась, чтобы меня проучить! Чтобы я сам почувствовал, каково это – когда тебя обижают. И что ты тогда со мной разговаривала, из-за портрета, нарочно мне такой наказ дала.
Дуняша. А раз догадался, почему домой раньше не вернулся?
Миколка Лиходей. Так добрые дела-то тоже затягивают.
Дуняша. Может торт постряпать?
Миколка Лиходей. А давай! Отпразднуем это дело!
Миколка Лиходей и Дуняша обнимаются. Со стены подмигивает портрет.
Конец.
