Пандольфо (выходит из своей комнаты и говорит, оборачиваясь к двери). Дура! Тупица бестолковая! Ты не заслуживаешь отцовского внимания, отцовской доброты! Но я сделаю по-своему.
Ансельмо. Сюда идут. Удалюсь к себе в комнату и буду ждать карету.
(Направляется к своей двери.)
Пандольфо. Нельзя и придумать лучшего способа выдать ее замуж, а она заявляет, что оскорблена! Дуреха, невежда!
Ансельмо (в сторону). Кого я вижу! Пандольфо? Ну, конечно, это он.
Пандольфо. В конце концов, распоряжаюсь я.
Ансельмо. Пандольфо!
Пандольфо. О! Синьор Ансельмо!
Ансельмо. Вы здесь?
Пандольфо. Вы в Париже? Ах, как я рад вас встретить! Позвольте вас обнять! (Хочет его обнять.)
Ансельмо. Ого, Пандольфо! Благодарю за добрые чувства, но вы никогда меня так по-приятельски не обнимали.
Пандольфо. Это правда, но теперь я уже не тот, кем был прежде.
Ансельмо. Кем же вы стали теперь?
Пандольфо (не без гордости). С вашего разрешения, коммерсантом.
Ансельмо. Отлично, бесконечно рад за вас. И вы богаты?
Пандольфо. Не слишком богат, но у меня есть дочь на выданье, за которой я могу дать без ущерба для себя двенадцать тысяч экю.
Ансельмо. Каким же образом вы скопили столько денег? Начинали вы очень скромно.
Пандольфо. А вот как. Я имел честь состоять у вас на службе…
Ансельмо. И раньше всего у меня на кухне.
Пандольфо. Не будем заходить так далеко. Когда я расстался с вами в Барселоне, у меня были отложены кое-какие денежки…
Ансельмо. Все честно заработанные? Не говорит вам совесть, что вы меня слегка пограбили?
Пандольфо. Не перебивайте меня. Не прерывайте нить моего рассказа. За те шесть лет, что я состоял у вас на службе, я приобрел некоторые коммерческие познания, я воспользовался вашими уроками…
Ансельмо. И моими деньгами, не правда ли?
Пандольфо (с легким раздражением). Да не перебивайте же меня, говорю вам. Я поселился в Кадисе, потом перебрался в Лиссабон, а оттуда переехал в Англию. Сказать вам правду, по секрету, всюду меня постигали неудачи, и в силу неудач я оказался обладателем некоторого состояния.
Ансельмо. Любезнейший, я нисколько не завидую вашему счастью. Должен вам сказать, что со мной случилось как раз обратное. Война прервала торговлю, и дела мои пошли плохо. Кредиторы на меня насели, я со всеми расплатился и, чтобы не объявить себя банкротом, остался, можно сказать, ни с чем.
Пандольфо. Синьор Ансельмо, позвольте мне сказать вам одну вещь, со всей той искренностью и с тем уважением, с которыми я к вам отношусь.
Ансельмо. Пожалуйста. Что вы хотите мне сказать?
Пандольфо. Вы никогда не умели быть негоциантом.
Ансельмо. Как вы можете говорить это про меня?
Пандольфо. Простите меня, вы слишком порядочный человек.
Ансельмо. Да, сударь, я порядочный человек и горжусь этим. Я предпочел отказаться от богатства и сохранить доброе имя. Во Франции у меня есть должники, я попытаюсь получить с них, что могу, постараюсь устроить судьбу моей дочери и возвращусь в Италию честно доживать свой век, с незапятнанным именем и с чистой совестью.
Пандольфо. Поговорим о другом. Ваша дочь приехала с вами?
Ансельмо. Да, сударь, она приехала со мной, и мы остановились вот в этих комнатах.
Пандольфо. А я вот в этой. Тем лучше, значит, мы соседи. Я пойду засвидетельствовать мое почтение синьоре…
Ансельмо. Нет, нет, благодарю вас. Это успеется. Она устала с дороги, и ей нужно отдохнуть.
Пандольфо. А вам не угодно зайти к моей дочери?
Ансельмо. Я к ней зайду в более удобное время. Сейчас я жду карету, чтобы ехать в город. Мне необходимо срочно повидать кое-кого.
Пандольфо. Нашим дочерям будет весело вместе. Они сойдутся, они подружатся.
Ансельмо. Вы думаете — подружатся?
Пандольфо. Вы сомневаетесь? Я ведь тоже коммерсант.
Ансельмо. Правда — чуточку банкрот, но это не беда.
Пандольфо. О, если бы все банкроты…
Те же и слуга.
Слуга. Сударь, фиакр подан. Дожидается у ворот.
Ансельмо. Сейчас иду. (Направляется к своей комнате.)
Слуга уходит.
Пандольфо. Не требуется ли вам чего-нибудь?
Ансельмо. Нет, премного обязан. Я только возьму нужные бумаги, скажу дочери и поеду. (Уходит в комнату.)
Пандольфо, потом Ансельмо.
Пандольфо. Этот синьор Ансельмо продолжает смотреть на меня свысока, как в былые времена. Но теперь у меня больше денег, чем у него, а у кого есть деньги, тот господин, и у кого их больше, тот больше господин, а у кого их больше нет, тот больше не господин.
Ансельмо (на ходу). Живо, живо! Время идет, а они берут двадцать четыре французских су за первый час.
Пандольфо. Одно слово, синьор Ансельмо.
Ансельмо. Поскорей!
Пандольфо. Я хочу выдать замуж мою дочь.
Ансельмо. Ну так что?
Пандольфо. Явится множество претендентов.
Ансельмо. Очень рад.
Пандольфо. И они будут допущены к конкурсу.
Ансельмо. И что же?
Пандольфо. Если вы желаете тоже принять участие в конкурсе…
Ансельмо. У меня голова не тем занята, мне не до ваших глупостей.
(Уходит.)
Пандольфо. Это я-то глуп? Сам он глуп, раз у него гораздо меньше денег, чем у меня, да и дочь моя не пойдет За старика, и я сам, пожалуй, не соглашусь. Ну что ж, сходим посмотрим, распространяются ли афишки, имеет ли объявление успех, шевелятся ли претенденты. Я надеюсь увидеть Лизетту — ей назло, потому что она этого не заслуживает, — я надеюсь увидеть ее женой какой-нибудь знатной особы. А на чем основана моя надежда? На трех вещах, одна другой лучше. На достоинствах моей дочери, на двенадцати тысячах экю приданого и на обращении к публике, сочиненном вот этой головой.
(Уходит.)
Филиппо, потом Лизетта.
Филиппо (выходя из своей комнаты и глядя вслед уходящему Пандольфо). Собрался в дорогу почтеннейший. Идет. Уходит. Ушел. Слава небесам! Поговорим с Лизеттой. (Направляется к ее двери.)
Лизетта (появляясь на пороге). Отец ушел?
Филиппо. Ушел, и я как раз собирался к вам.
Лизетта. Нет, что вы скажете о его недостойном обхождении со мной? Печатать обо мне объявления!
Филиппо. Мне это больно не меньше, чем вам, и, уверяю вас, я отдал бы все мое состояние, чтобы скупить эти листки. Но зло уже сделано, и тут ничего не поправишь. Сейчас известие уже облетело весь Париж. Разносчики такого рода листков бегают по всему городу. Любопытные ждут их с нетерпением, и если есть интересная новость, то весь день только о ней и говорят. Я знаю парижан. У вас не будет недостатка в посетителях.
Лизетта. Пусть является кто угодно, я никому не покажусь. Порядочную девушку нельзя выставлять на посмеяние.
Филиппо. Вы можете себе представить, как мучительно было бы мне самому видеть вас в таком тягостном положении. Вы знаете мое чувство к вам, знаете, как мне дороги ваше доброе имя и ваше спокойствие.
Лизетта. Умоляю вас, избавьте меня от этого испытания. Сделайте хотя бы попытку, попросите через кого-нибудь моей руки у отца.
Филиппо. Дорогая Лизетта, я именно и шел к вам сказать, что этот шаг я предпринял. Я просил одно почтенное и влиятельное лицо поговорить с синьором Пандольфо. Мне обещали поговорить немедленно и, вероятно, так и сделают. Но и вы, с вашей стороны, поддержите мое обращение своими просьбами.
Лизетта. Я это сделаю от всей души, со всей горячностью. Я буду просить, буду плакать, буду кричать, если потребуется. Я умею и плакать, и кричать, когда нужно.
Те же и Альберто.
Альберто. Мосье Филиппо, мое почтение.
Филиппо. Покорнейший слуга, синьор Альберто.
Лизетта (тихо к Филиппо). Кто это?
Филиппо (тихо Лизетте). Один итальянец. Можете быть спокойны. (К Альберто.) Вам что-нибудь угодно от меня?
Альберто. Вот что, дорогой друг. Я сейчас прочел в «Маленьких афишах» одно объявление, которое меня позабавило. Там сказано, что в вашей гостинице выдается замуж молодая особа и что она выставляется на конкурс. Меня разобрало любопытство, я как раз был по делам в этих краях, вот я и зашел на нее посмотреть.
