Навуходоносор в отчаянии спускается с трона.
Навуходоносор. Твой возлюбленный — я.
Курруби. Я не знаю тебя.
Навуходоносор. Я Навуходоносор, царь.
Нимрод. Ты Навуходоносор, бывший царь.
Он хочет взобраться на трон, но Навуходоносор кидается к нему и сталкивает вниз.
Курруби. Я не знаю, кто ты. Ты принял облик моего возлюбленного, но ты не мой возлюбленный. Ты то царь, то подставка для ног. Нищий, которого я ищу, настоящий, а ты одна видимость. Его я поцеловала, а тебя не могу. Он пинал меня ногами, ты же не можешь этого сделать, ибо не осмеливаешься отойти от своего трона, боясь потерять его. Твоя сила — бессилие, твое богатство — нищета, ты любишь не меня, а себя самого. Ты вроде есть, но тебя нет. Отпусти меня, царь вавилонский, я уйду из твоего города.
Навуходоносор снова уселся на троне.
Навуходоносор. Ты видела фундамент моего могущества — наследника. Он тут прыгал через веревочку. Мое царство унаследует идиот. Без твоей любви я пропал. Я не могу прикоснуться к другой женщине.
Курруби. Я люблю нищего и предам его, если не уйду от тебя.
Архиминистр. Конфуз, полный конфуз! А все оттого, что девушек стали создавать просто из ничего.
Навуходоносор (спокойно). Впустите народ.
Протогенерал. Ваше величество…
Навуходоносор. Пусть войдет народ.
Протогенерал уходит в глубь сцены.
Утнапиштим. Это конец династии.
Навуходоносор. К счастью, у меня уже готова республиканская конституция.
Оба отступают к левой стене. Пространство за решеткой постепенно заполняется народом. Там оба рабочих.
Гиммил, полицейский, ставший революционером, банкир, виноторговец Али, жены рабочих, гетера, другие люди, солдаты, все вооружены камнями, дубинками и кольями. Они медленно продвигаются вперед, глядя на Курруби и неподвижно сидящего Навуходоносора.
Навуходоносор. Вы ворвались в мой дворец. Тараном разбили ворота. Зачем?
Смущенное молчание.
Первый рабочий. Мы пришли…
Второй рабочий. Девушка…
Вперед выходит банкир Энггиби.
Энггиби. Ваше величество, произошли такие чудеса, что мы решили явиться к тебе, не испросив разрешения у инстанций, окружающих трон.
Смех в толпе.
Голос. Браво, банкир.
Энггиби. Ангел пришел в Вавилон. Он привел с собой девушку, жениться на которой его величество, видимо, никак не решится.
Голос. Отлично. Всыпь ему.
Энггиби. То, что мы, вооружившись, стоим в этом зале, что дворцовая стража перешла на нашу сторону, что народ взял власть в свои руки, вовсе не означает, что мы принуждаем его величество к женитьбе. Мы хотим видеть девушку царицей, но совсем не обязательно его величество — царем.
Смех. Бурные аплодисменты.
Навуходоносор (спокойно). Я был готов жениться на ней. Но она меня отвергла.
Толпа орет и свистит. Громкий хохот.
Первый рабочий. Долой царя!
Второй рабочий. На фонарь его!
Нимрод (торжествующе). Посадите меня на его место. Я построю государство подлинной социальной справедливости.
Первый рабочий. Знаем мы ваши государства подлинной социальной справедливости!
Гиммил. Они служат только обогащению царей и чиновников!
Нимрод. Я заново завоюю землю! Взываю к вавилонскому национальному чувству: раз есть селения за Ливаном, то есть они и за морями.
Второй рабочий. Оба они — кровавые собаки.
Жена первого рабочего. Они сожрали наших детей.
Первый рабочий. Не нужны нам новые завоевания!
Молчание. Все напряженно глядят на Навуходоносора, который неподвижно сидит на троне.
Навуходоносор. Я отпускаю девушку. Она принадлежит тому, кто ее больше всего любит.
Мужчины (перебивая друг друга). Мне! Мне! Я ее люблю! Я люблю сильнее всех!
Энггиби. Девушка принадлежит мне. Только у меня есть финансовые возможности содержать ее так, так подобает ее происхождению.
Навуходоносор. Ты ошибаешься, банкир. Девушка любит нищего, чье имя она забыла, которого потеряла на берегу Евфрата. Она потребовала от меня, чтобы я стал этим нищим. Того же она потребует и от тебя.
Банкир отступает с разочарованным видом.
Навуходоносор. Ты не хочешь ее? Не хочешь отказаться от своих миллионов? Боишься стать ничтожнейшим из ничтожных? Кто из вас тот нищий, которого ищет девушка? Кто отдаст все, чтобы стать возлюбленным, которого больше не существует? Продавец молока? Полицейский? Солдат? Рабочий? Выходи.
Молчание.
Навуходоносор. Молчите? Отвергаете милость небес?
Молчание.
Навуходоносор. Может, девушку возьмет эта красивая дама?
Табтум. В мой бордель? Эту девицу? У меня приличное заведение, ваше величество.
Навуходоносор. Никто не хочет взять небесное дитя?
Молчание.
Первый рабочий. Пусть достанется нищему Акки.
Навуходоносор. Нищий Акки мертв.
Курруби испуганно поднимает голову.
Второй рабочий. Давайте предложим ее поэтам.
Толпа. Поэтам! Поэтам!
Навуходоносор. Давайте их сюда.
Слева появляются поэты.
Первый поэт. Ваше величество, мы только что совместными усилиями сочинили оду в поддержку государства.
Поэты. Мы не участвуем в этом мятеже.
Навуходоносор. Кто из вас хочет получить девушку?
Первый поэт. Она слишком анархична для поэта с чувством ответственности перед государством.
Поэты. Она подстрекает народ.
Жена первого рабочего. Отдай ее палачу!
Толпа. Палачу!
Навуходоносор. Палачу!
Он делает знак. Слева входит Акки.
Девушка твоя.
Курруби (к толпе). Помогите!
Толпа отворачивается. Курруби обращается к Утнапиштиму.
Возьми меня к себе, преподобный отец.
Верховный богослов отворачивается.
О, поэты, вы любили меня.
Поэты отворачиваются.
(В отчаянии, к толпе) Помогите! Спасите меня!
Внезапно над троном Навуходоносора появляется ангел, еще более причудливо увешанный всякой всячиной, чем во втором действии. К подсолнухам, сосулькам и прочему теперь добавились кораллы, морские звезды, каракатицы, ракушки и моллюски. На заднем плане вспыхивает гигантская туманность Андромеды; она исчезает, когда ангел улетает.
Ангел. Курруби! Дитя мое Курруби!
Все. Ангел!
Ангел. Не пугайся, дитя мое. Должно быть, я выгляжу довольно странно. Я только что вынырнул из моря, с меня еще свисают водоросли и стекает вода.
Курруби. Спаси меня, ангел!
Ангел.
В последний раз являюсь я тебе,
В последний раз любуюсь я землей,
Которую исследовал сполна.
Курруби. Ты появился очень кстати, ангел, очень кстати! Возьми меня с собой!
Ангел.
Я здесь увидел множество чудес,
Неведомых в пустынных далях звездных.
Ни синий Сириус, ни Вега белая, ни Цесеиды,
Неистовствующие в черной тьме Вселенной, —
Как ни чудовищны все эти исполины,
Что как гигантские кузнечные меха
Снопы огня в пространство изрыгают, —
Не могут с этим шариком сравниться,
Что кружится вкруг солнца своего,
В эфир прозрачно-синий погруженный,
Луна в пути его сопровождает,
А он сверкает серебром морей
И зеленью широких континентов.
Курруби. Отнеси меня обратно, ангел, к себе на небеса, к лику всемогущего Создателя. Расправь свои крылья! Я не хочу умереть на этой земле! Я боюсь. Все от меня отвернулись.
Ангел.
И вот я исчезаю, улетаю,
Нагруженный волшебными камнями,
Увешанный чудесными дарами —
Мхом, каракатицами, звездами морскими,
Под звонкий щебет маленьких колибри,
Держа в руках подсолнухи и мальвы,
Сосульки и колосья спелой ржи.
В моих кудрях застряли ветви терна,
Моллюски, перья, ракушки, кораллы,
Песком истерты ноги, и роса
Осыпалась на платье. Словно пьяный,
Под грузом удивительным шатаясь,
С трудом великим напрягая крылья,
Я улетаю навсегда, тебя,
Счастливую, землянам оставляя.
Я исчезаю средь своих светил,
Вдали, в пыли молочной Андромеды,
В мерцании Антареса неясном.
Курруби (в отчаянии). Забери меня с этой земли, мой ангел, возьми меня с собой!
