ЛЕШАЧИХА. Вот сбегут в город, тогда загорюем! (После небольшой паузы.) Доставь детям радость, а?…
ДЕДУШКА (колеблясь). Уж и не знаю… Летел, спешил… А тут — здрасьте…! (С жаром.) Дед я! Настоящий! (После паузы, сникая.) Хоть пока не наряжай… Дай с ними так по играть, взаправду…
ЛЕШАЧИХА. Нельзя, папенька. Я деткам сюрприз хочу сделать. Чтоб внезапно! А то узнают.
ДЕДУШКА. Сюрприз? Мне, считай, сделала… Эх, где наша не пропадала, — согласен!
ЛЕШАЧИХА. Ну что у нас за дедушка — золотце! Спасибо!
ДЕДУШКА. Не за что… Разве ж я против — внукам радость доставить… (После паузы.) А что мне до праздника, до елки вашей, делать?
ЛЕШАЧИХА. Отдохни. Сделайся невидимым и ступай в баньку. Там тепло, сыро — как в дупле. А я тебя позову, когда будет нужно. Вот, возьми наряд, примерь. (Дает одежду Деда Мороза.)
ДЕДУШКА. Гостинцы… тоже в баньку?
ЛЕШАЧИХА. Пока — в баньку. Потом подаришь, вместе с нашими. Идем, я провожу.
Дедушка и Лешачиха уходят. Появляется Минька.
МИНЬКА. Вот тебе и сюрприз! Ушли гостинцы! Теперь до вечера ждать… (Смотрит на часы, переводит стрелки на час вперед.) Все равно много осталось… Сейчас бы с дедушкой поиграть… Он бы меня новым чудесам научил… И зачем я только Деда Мороза выпрашивал? Настоящий дедушка лучше. Сам виноват, вот и мучайся до вечера! А тут еще стихотворение учить нужно… (Сердито.) За что меня наказали?! (Махнув рукой.) А, ладно… (Идет в свою комнату.)
Начинает звучать негромкая нежная мелодия. И вскоре смолкает.
Вот и наступил новогодний вечер. В гостиной стоит украшенная игрушками и гирляндами елка. На часах половина одиннадцатого. Появляется Минька, наряженный в карнавальный костюм. Он измучен ожиданием праздника.
МИНЬКА (подходит к часам). Опять перевели! Я — туда, они — сюда! Ладно, теперь поздно переводить. (Подходит к дверям, ведущим в прихожую. Над дверью укреплена коробка со свисающей из нее веревкой.) А это что такое?
Появляется Брумка в карнавальном костюме.
БРУМКА. Не трогай!
МИНЬКА. А я и не трогаю. (Демонстративно отворачивается от коробки.)
БРУМКА. Ты не видел, где мои бигуди?
МИНЬКА. Нет.
БРУМКА. Странно… Утром были, а к вечеру исчезли. Вот, только одну штуку и нашла. (Показывает бигуди.)
МИНЬКА. А-а… Это — мины. Я ими весь сад заминировал. Теперь можно спать спокойно: враг не пройдет!
БРУМКА. Это — бигуди…! Мне прическу делать нужно! Ну, я тебе! (Убегает в комнату родителей.)
МИНЬКА. Подумаешь — прическа… Защита рубежей — важнее. (Его внимание вновь привлекает коробка над дверью.) Повесили… А зачем?
Минька робко тянет за веревку — никакого эффекта. Затем он дергает веревку сильнее. Раздается громкий выстрел новогодней хлопушки, и Минька, осыпанный потоком конфетти, падает перепуганный на пол. Вбегают Лешачиха и Брумка.
ЛЕШАЧИХА. Минечка…! Что с тобой?! Он погиб!
МИНЬКА (открывая глаза). Нет… только ранен…
БРУМКА. Все-таки дернул веревку!
МИНЬКА. Я только в саду минировал… Туда (жест в сторону коробки) я мины не клал!
БРУМКА. Такой сюрприз пропал даром! Деду Морозу готовили, а ты… Эх ты!
ЛЕШАЧИХА. Вставай, Минечка… Где болит? Куда попало?
МИНЬКА (встает, ощупывает себя). Тут — нет… здесь — нет, тут — нет… (Констатирует.) Шрапнель прошла мимо.
ЛЕШАЧИХА (обнимая Миньку). Ягодка моя! Земляничка! Живой остался! Живой остался!
БРУМКА. Ягодка, стих не забыл? А ну, повтори.
МИНЬКА. Сейчас. (Декламирует.) Снег кружится и кружится…! Все кружится и кружится…! Он кружится и кружится…!
БРУМКА. Стоп! Заело?
МИНЬКА. Дерни за веревочку, а я посмотрю, как у тебя не заест.
БРУМКА (берет со стола лист бумаги со стихотворением и сует его Миньке). Учи! Только сюрпризы ломать умеешь! (Лешачихе.) Мама, за мной!
Брумка и Лешачиха уходят. Минька некоторое время добросовестно смотрит в лист бумаги. Потом, как обычно, его внимание переключается на другое дело.
МИНЬКА (задумчиво). Чего мне так хочется? Вот чую, что хочется, а понять не могу… Съесть что-нибудь хочется? А что? Что-нибудь успокоительное… (Осененный догадкой.) Мороженого хочется…! Эскимо…! А где взять? Негде… (Читает стихотворение.) «Снег на улице кружится, затевает хоровод…» (Прекращает чтение, после паузы.) Нет, хочу эскимо! (Заглядывает во все двери и, убедившись, что опасности нет, начинает колдовством добывать мороженое. Для этого снимает с головы шляпу, кладет ее на стол и произносит популярное в их семействе заклинание.) Анды-шаланды-баланды! (Лезет под шляпу рукой и достает эскимо.) Ура… Жаль, что маленькое… (Оглядывается по сторонам и вновь произносит заклинание.) Анды-шаланды-баланды… (Снова достает эскимо.) Снова сработало…! Анды-шаланды-баланды! (Достает эскимо.) Вот это я …! Анды-шаланды-баланды! (Достает эскимо.) О-го-го! Анды-шаланды-баланды! (Достает эскимо.) Эх, и никто не видит! А впрочем, хорошо, что не видят: влетит еще… Анды-шаланды-баланды! (Достает эскимо.) Анды-шаланды-баланды…! (Достает эскимо.)
Появляется Лешак. Минька, увлеченный колдовством, не замечает его.
МИНЬКА. Анды-шаланды-баланды!
ЛЕШАК (громко и строго). Абрус-кадабрус!
Минька вздрагивает, оглядывается на отца, затем все же лезет рукой под шляпу и достает очередную порцию эскимо. Лицо Миньки расплывается в улыбке.
МИНЬКА. А я уж подумал… У-ух, пронесло…
Минька, в предвкушении приятного пиршества, разворачивает эскимо, и тут улыбка на его лице сменяется выражением крайнего изумления. Он осматривает эскимо, обнюхивает его, пробует на зуб, а затем стучит им по столу. Эскимо издает металлический звук. Минька пробует «на звук» все свои порции мороженого. Увы, Лешак превратил их также в металлические бруски.
МИНЬКА (сокрушенно). Такое чудо пропало…
ЛЕШАК. Я, кажется, запрещал тебе заниматься колдовством, ведовством и чародейством!
МИНЬКА (ноет). Ну, папочка-а…!
ЛЕШАК. Без взрослых — нельзя! По технике безопасности не положено.
МИНЬКА. А что я сделал? Раздваивался? Нет! Огонь глотал? Нет! Кого-нибудь в жабу превратил? Нет! Всего-то и наколдовал — несколько порций мороженого. Что тут опасного?
ЛЕШАК. Ты мог увлечься. Ты уже увлекся! (Считает порции мороженого.) Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь… Восемь порций! Ангина гарантирована! (После паузы.) Все, лишаю тебя чародейной силы! На неопределенный срок! Абрус-швабрус! Анды-шаланды-баланды!
МИНЬКА (ревет). А-а-а-а…!
Вбегает Лешачиха.
ЛЕШАЧИХА. Минечка…! Снова убился?!
ЛЕШАК. Пусть поревет, это я его наказал.
МИНЬКА (подходит к матери и ревет ей персонально). А-а-а…!
ЛЕШАЧИХА. Деточка… Лешенька мой… (Лешаку.) Ты подумал о нервной системе ребенка?!
ЛЕШАК. Подумал. Колдует, сорванец, втихомолку!
ЛЕШАЧИХА. Это правда, Минечка?
МИНЬКА (словно не слышит). А-а-а-а…!
ЛЕШАК. Я всегда говорю правду!
ЛЕШАЧИХА. Ай-яй-яй, Минечка… Но папа тебя простит. (Лешаку.) Ты простишь его?
ЛЕШАК. Пока — нет. И вообще, решим этот вопрос позже. До Нового года остались считанные минуты! А я еще соленья из погреба не достал. (Уходит.)
МИНЬКА (грустно). Вот мне и сюрприз… Вот мне и подарочек к Новому году… Чародейства лишили…
ЛЕШАЧИХА. Успокойся, Минечка, папа у нас отходчивый. На, держи шоколадку. (Дает Миньке шоколадку.)
МИНЬКА (все еще с грустью). С орехами? Спасибо, мамочка.
ЛЕШАЧИХА. Иди, сынок, умой личико, протри глазки.
Минька послушно идет в ванную комнату. Лешачиха достает из кармана платочек, весь перевязанный узелками.
ЛЕШАЧИХА (перебирая узелки). Это — сделала, это — приготовила, это — сварила, это — испекла, это… (С ужасом.) А это что?! Что — это?!
Появляется Брумка с флаконом духов в руках. Брумка еле сдерживает негодование.
