Гудолл. Но, сударь, здешний хозяин – мой сын!
Блефф. О, мое почтение, сударь! Сердечно рад вашему возвращению. Позвольте вам представить этого господина, сударь. Monsieur le marquis Quelquechose, le p?re de monsieur Valentine [11].
Маркиз. Ah, monsieur, que je suis ravi de vous voir [12].
Гудолл. Ваш покорный слуга, господа!
Блефф. Позвольте вам сказать, сударь: вам выпала честь быть отцом одного из самых утонченных людей нашего времени. Он образован и воспитан, и до того щедр, что, полагаю, не расстанется с гостем, пока в его кармане найдется хоть один шиллинг или он сумеет его где-нибудь на короткое время занять.
Гудолл. Возможно, вы правы, сударь. А потому вам должно быть понятно, что я горю нетерпением повидать его.
Блефф. К чему такая спешка, разлюбезный сударь! Давайте лучше потолкуем о ваших собственных делах. Надеюсь, вы преуспели там в Индиях [13], облапошили компанию и изрядно разбогатели.
Гудолл. Да, жаловаться не приходится.
Блефф. Рад это слышать, сударь, и уверен, что сына вы этим тоже весьма утешите. Позвольте вам сообщить: ваши деньги будут весьма кстати. Он очень в них нуждается! Вы даже не представляете себе, сударь, какой изысканный образ жизни стал вести мистер Валентин после вашего отъезда. Вы от души порадуетесь, когда узнаете, какой он завел выезд, какие закатывает балы и пиршества. О них говорит весь город. Трудиться для такого сына – большое счастье, сударь! Клянусь, он человек высокой души! Ваши деньги не пропадут даром. И поверьте, сколько бы вы ни заработали, он всему найдет применение!
Гудолл. Дайте же мне взглянуть, господа, на моего необыкновенного отпрыска.
Блефф. Вы бы уже давно его увидели, сударь, но, понимаете, сударь, в доме сейчас некоторый беспорядок. Мебель осталась только в одной комнате, а туда набилось столько народу, что, боюсь, не сыщется лишнего стула. Вы даже не представляете себе, сударь, как своевременно вы появились. В доме уже нет ни одной вещи, за которую дали бы хоть фартинг.
Гудолл. Куда же девались мои картины?
Блефф. Они были проданы первыми, сударь. Он вынужден был их продать, поскольку у него очень деликатный вкус. Он юноша редкой скромности и не раз жаловался мне, что его оскорбляет бесстыдная откровенность, с какой эти художники выставляют напоказ обнаженное женское тело. Право, сударь, у вас просто непристойная коллекция, и пока она была в доме, он не ведал покоя.
Явление седьмое
Валентин, Блефф, Гудолл, маркиз.
Валентин. Мой отец вернулся! О, дайте мне пасть к его ногам! Знайте, сударь, я и радуюсь встрече и стыжусь взглянуть вам в лицо.
Блефф. Ну, не говорил ли я вам, что он самый скромный юноша во всей Англии, сударь!
Гудолл (сыну). Что ж, вам есть чего стыдиться. Однако я хочу войти в свой дом: убедиться, что хоть стены целы.
Валентин. У меня там, сударь, уйма светских господ, так уж вы, пожалуйста, не позорьте меня перед ними.
Гудолл. Благодарствуйте, сударь. Я бесконечно признателен этим господам, что они в своем великодушии не побрезговали гостеприимством ничтожного горожанина и согласились выжрать весь дом.
Блефф. Послушай, Вал, а может, нам потехи ради поподкидывать старика на одеяле?
Валентин (отцу). Сударь, я надеюсь на вашу снисходительность и доброту. Я буду ждать вас внутри.
Гудолл. До чего я дожил – страшно подумать!
Маркиз. Pardi! Voila hornme extraordinaire! [14](Уходит.)
Явление восьмое
Гостиная в доме Гудолла. Лорд Прайд, лорд Пуфф.
Прайд. Попомните мои слова, милорд: ему скоро крышка! Когда забрали карету, я понял: очередь за хозяином.
Пуфф. Я тоже помог делу, обыграв его однажды в пикет.
Прайд. А велик ли был выигрыш?
Пуфф. Так, пустячок, милорд! И говорить бы не стоило, если б это касалось кого другого. Однако для него, в нынешних его обстоятельствах, полагаю, это был ощутимый удар.
Прайд, Преизрядная потеха, черт возьми, разорять этих ремесленников, возомнивших, будто они могут тягаться в расточительности с нами, дворянами.
Пуфф. Нет, подумайте: эти жалкие плебеи, вынужденные отдавать долги, хотят соперничать с нами, дворянами, которые своих долгов не платят!
Явление девятое
Гудолл, Валентин, Шарлотта, полковник Блефф, маркиз, Прайд, Пуфф, дамы.
Валентин. Дорогие гости, мой родитель, только что прибывший из индийских земель, просит, чтоб его приняли в ваше почтенное общество.
Гудолл. Почтенные лорды (говорю так, дабы никого не принизить в звании), я весьма признателен вам за высокую честь, какую вы оказываете мне и моему сыну, наполняя мое скромное жилище своими благородными особами, а свои благородные желудки – моим скромным вином и провизией. Не сомневаюсь, что все вы, как могли, подбивали моего сына на его сумасбродства. Посему выражаю вам свою признательность, а заодно смиренную надежду, что больше не увижу ни его самого, ни кого-либо из вас.
Прайд. Кузен Пуфф, к чему клонит этот старик?
Пуфф. Будь я проклят, если знаю!
Гудолл. Я рад-радешенек, что мой сын промотал свое состояние в столь изысканной компании. Теперь, когда я лишу его наследства, ему будет на кого рассчитывать. Я тешу себя надеждой, что, будучи людьми влиятельными, вы можете с легкостью раздобыть ему место и обеспечить продвижение в должности.
Прайд. Сударь, к его услугам все, чем я располагаю,
Пуфф. И я.
Прайд (Гудоллу). Но позвольте вам шепнуть, сударь: ваш сын – большой мот.
Гудолл. Сущая правда, сударь! Однако надеюсь, вы примете во внимание, что немало помогали ему в этом, а потому в трудную минуту поддержите его парой тыщонок!
Прайд. Я что-то не понимаю вас, сударь!
Гудолл. Тогда, сударь, чтоб вам было понятно, скажу попросту: мой сын на том и разорился, что потчевал разных господ, вроде вас.
Прайд. Полно, сударь, что за вздор! Да будет вам известно, что я оказал вам немалую честь тем, что переступил порог вашего дома. Таково мое мнение! И все же я рад полученному уроку: впредь я буду держаться на изрядной дистанции от подобного сброда. Пойдемте, Пуфф, нам пора в оперу. У кого в жилах нет благородной крови, того никакое богатство не сделает джентльменом.
Пуфф. Плебеи! (Уходит вместе с Прайдом.)
Гудолл. Ублюдки! Я прямо вне себя! Доколе меня будут попрекать тем, что в жилах у меня, дескать, неблагородная кровь?! Чертовы паразиты! Да вся их благородная кровь – это не более, чем мое вино!
Первая дама. Кажется, наши лорды отбыли, душечка! Компания распалась, так поспешим и мы, а то никуда уже не поспеем.
Вторая дама. О, я с радостью! Мне ужасно здесь надоело!
Третья дама. Пойдемте отсюда, пойдемте!
Дамы уходят.
Маркиз. Allons, quittons le bourgeois! [15]
Блефф. Вы ничтожество, сударь! Если б я не водил дружбу с вашим сыном, я бы мигом обучил вас тому, как обращаться со светскими господами! (Уходит вместе с маркизом.)
Шарлотта. Бедняжка Валентин, как я сочувствую его горестям!
Гудолл (сыну). Что же вы не следуете за своими дружками, сударь?
Валентин. Ах, батюшка, я жестоко раскаиваюсь в своих поступках. Мне впору бежать в пустыню из страха перед вашим справедливым гневом. Да, я так и поступлю! Там я и останусь, пока не заслужу вашего прощения.
Гудолл (Шарлотте). А вы кто такая, сударыня, и почему не спешите вослед за ушедшими? Этот дом уже посетили все беды, а посему светской даме здесь больше нечего делать.
Шарлотта. Я осталась, чтобы просить вас за вашего бедного, несчастного сына, который не переживет вашей немилости.
Гудолл. Ах, сударыня, если только это удерживает вас в моем доме, то спешите себе прочь, ибо я не намерен больше терпеть его присутствие.
Шарлотта. Так знайте же, сударь: я решила идти с ним! Не печалься, Валентин! У меня есть небольшая сумма, которую тетка не может у меня отнять: на какое-то время нам хватит, и мы будем счастливы. И право, я предпочту год, месяц, день с любимым – унылой вечности без него.
Валентин. А я, моя радость, предпочту один час с тобой всем блаженствам рая! Я так счастлив, поверь, что мне больше не страшны никакие невзгоды!
Ударил в небе гром,
Осыпал землю град,
И голубки вдвоем
В свое гнездо летят.
И утоляют страсть,
Вернувшись в свой приют,
И, смерти не страшась,
Воркуют и поют.
Мне сердце лгало – понял я,
Что в темноте блуждал;
Была б легка судьба твоя,
Я б страсть не распознал.
Правдиво ль чувство? Мудрено
Нам разобраться в нем;
Любовь и золото дано
Проверить лишь огнем.
Явление десятое
Гудолл, Валентин, Шарлотта, Олдкасл, миссис Xаймен.
Олдкасл (к миссис Хаймен). Что ж, сударыня, коли вы мне не верите, поверьте собственным глазам.
Миссис Хаймен. Что я вижу?! Моя племянница в объятиях соблазнителя, а его папаша – соучастник этого преступления! (Гудоллу.) Позвольте вам объявить, сударь, что ваша невменяемость не может служить оправданием подобного поступка.
