Уильям Шекспир - Антоний и Клеопатра

Ты прекрасный малый.

Он близок с Цезарем, как никогда.

Я дам тебе богатство.

Но, царица…

Вот не люблю я этих «но». Вся речь
Свелась на нет. Чтоб я их не слыхала!
«Но» — это что-то вроде палача
В предшествии злодея. Лучше разом
Вываливай хорошее с дурным.
Антоний в дружбе с Цезарем, свободен
И, говоришь, здоров?

Свободен? Нет.
Я этого не говорил. Он связан
С Октавией.

С Октавиею? Чем?

Постелями.

Мне дурно, Хармиана.

Он с нею в браке.

Чтоб ты околел!

Приди в себя, царица.

Клеопатра
Вон отсюда!

Подлец! Я выколю тебе глаза
И вырву волосы.

Тебя отхлещут
Железной розгой. Я тебя сварю
В рассоле.

Милосердная царица,
Я весть принес, но я их не венчал.

Скажи, что это ложь, и ты получишь
Наместничество, славу, ты мне в счет
Поставишь нанесенные побои
И взыщешь все, что совесть разрешит.

Царица, он женился.

Нечестивец,
Твой час настал.

Нет, лучше убежать.
Чем виноват я пред тобой?

Царица,
Приди в себя. Он, правда, ни при чем.

Гром может и невинного постигнуть.
Пусть на Египет хлынет Нил! Пускай
Голубки обратятся в злобных гадов!
Где этот раб? Вернуть его назад.
Хоть я бешусь, кусаться я не стану.

Он оробел.

Я не коснусь его.

И так уж руки об него марала,
А виновата только я сама.

Поди сюда. Носить дурные вести
Хоть честный, но неблагодарный труд.
Пусть радости нам разглашают хором,
А горе настигает нас без слов.

Я исполнял свой долг.

Так он женился?
Ты ненавистней, если скажешь «да»,
Не станешь мне.

Царица, он женился.

Чтоб ты пропал! Опять ты за свое?

Так что ж, мне лгать, царица?

Лги, несчастный,
Хоть пол-Египта провались и стань
Садком для крокодилов! Убирайся!
Будь ты Нарцисс лицом, ты б вызывал
Во мне гадливость. Он женат?

Царица,
Помилосердствуй!

Он женат?

Прости,
Что я тебя не унижаю ложью,
А только исполняю твой приказ:
Антоний на Октавии женился.

Пусть к половинной низости твоей
Прибавится Антониева низость!
Пошел отсюда! Римский твой товар
Мне не по средствам. Забирай поклажу
И пропади.

Владычица, смирись.

Я Цезаря Антонию в угоду
Бесславила.[17]

О да, и сколько раз!

Вот и наука. Ира! Хармиана!
Идем отсюда. Я лишаюсь чувств.
Не надо. Догони его, Алексас.
Узнай, какое у нее лицо,
Года какие, склонности, оттенок
Волос, и вмиг назад.

А с ним навек
Покончено. Навек ли, Хармиана?
Он — чудище одною стороной
И божество — другой.

Пускай Алексас
Узнает рост Октавии. Ну вот.
Без слов мне посочувствуй, Хармиана.
Дай обопрусь. Теперь пойдем ко мне.

Заложники у вас и у меня.
Давайте побеседуем до битвы.

И я начать хотел бы с мирных слов.
Мы в письмах выставили предложенья.
Достаточно ли их, чтоб ты вложил
Свой меч в ножны и распустил обратно
В Сицилию всю эту молодежь?
В противном случае они погибнут.

Я спрашиваю вас, оплот богов,
Единственные господа вселенной,
Должна ли память моего отца
Остаться без возмездья? Он оставил
Друзей и сына. Вам ли объяснять,
Что значит мститель? Вами Юлий Цезарь
В Филиппах отомщен, где тень его
Являлась Бруту. Что могло заставить
Быть в заговоре Кассия? Зачем
Честнейший Брут, живая совесть римлян,
С десятком прочих пламенных голов
Решились окровавить Капитолий?
Я думаю, — единственно затем,
Чтоб человек был равен человеку.
Для этого я оснастил свой флот,
Который пенит бешеное море
И с помощью которого воздам
Неблагодарным римлянам, забывшим
Покойного отца.

Не промахнись.

Помпей, ты нас не запугаешь флотом.
Поговорим и на море с тобой.
На суше сам ты знаешь нашу силу,

Еще б не знать: на суше ты забрал
Дом моего отца.[18] Но ведь кукушка
Не вьет гнезда. Поэтому живи,
Пока не гонят.

Это все не к делу.
Не отвлекаясь в сторону, скажи,
Как смотришь ты на наши предложенья?

Вот именно.

Причем имей в виду
Не голос чувств, а чистые расчеты.

И вред иных, обманчивых путей.

Вы уступаете в мое владенье
Сицилию с Сардинией, а я
Берусь очистить море от пиратов
И посылаю груз пшеницы в Рим?
Враждующие в случае согласья
Расходятся без боя по домам?

Да, таковы условья.

Ну, так знайте:
Я шел сюда с решеньем их принять,
Но ты поколебал меня, Антоний.
Не стоит оглашать, но, так и быть,
Придется. В дни, когда твой брат и Цезарь
Врагами были, матушка твоя
Нашла в Сицилии гостеприимство.