О, будь я так же молод и горяч,
Как в день, когда с отцом твоим отважным
Пробились мы сквозь тысячи французов
И выручен был нами Черный Принц,
Сей юный Марс, сей доблестный воитель,
Тогда бы я своей рукой, вот этой,
Теперь, увы, параличом сведенной,
Тебя за преступленье покарал!
Болингброк
Но в чем моя вина, светлейший дядя,
Какое совершил я преступленье?
Йорк
Какое? Тяжелейшее из всех:
Ты в мятеже повинен и в измене.
Срок твоего изгнанья не истек,
А ты посмел вернуться и оружье
Поднять на государя своего.
Болингброк
Я изгнан из страны, как Херифорд,
В нее я возвратился, как Ланкастер.
Взгляните, дядя, беспристрастным оком
Какие мне наносятся обиды!
Я вижу в вас отца: ведь старый Гант
Мне мнится, воплотился в вас. Отец!
Потерпите ли вы, чтоб я скитался
В чужих краях бродягою бездомным,
А все мои богатства и права
Отобраны у их владельца были
И отданы каким-то проходимцам?
Кто я такой? Раз мой кузен король,
То по тому же праву я — Ланкастер.
У вас есть сын, Омерль, мой славный родич.
Когда бы умерли вы, а не Гант,
И с ним бы обошлись несправедливо,
Ему бы дядя заменил отца
И ополчился на его невзгоды.
Я все права имею на наследство,
Но грамот здесь моих не признают.
Распродано отцовское добро,
Оно пошло на низменные цели.
Что было делать мне? Я обратиться
Решил, как верноподданный, к закону,
Но стряпчие не приняли мой иск.
И мне не оставалось средств иных,
Как самому явиться за наследством.
Нортемберленд
Обижен тяжко благородный герцог.
Росс
Вступитесь же за правду, ваша светлеть.
Уиллоби
Его добром владеют подлецы.
Йорк
Позвольте мне ответить вам, милорды.
Я знаю, что племянник мой обижен,
И для него я сделал все, что мог.
Но вторгнуться с оружьем, пробиваться
К своим правам неправедным путем
То значит быть мятежником. А вы,
Бунтовщика поддерживая, сами
Не менее виновны в мятеже.
Нортемберленд
Но благородный герцог дал нам клятву,
Что ищет только прав своих законных.
Ему помочь мы в этом поклялись,
И стыд тому, кто сей обет нарушит.
Йорк
Ну, ну, — добра не жду я от войны,
Однако же ей помешать не в силах.
Нет войска у меня; все врозь идет…
О, если бы я мог, — клянусь творцом,
Я вас бы тотчас заключил под стражу
И головою выдал королю.
Но я бессилен; потому останусь
Покамест в стороне. Итак, прощайте.
А, может быть, со мною в этом замке
Вы проведете нынешнюю ночь?
Болингброк
Охотно, дядя, примем приглашенье.
А вы участвовать не согласитесь
В походе нашем на бристольский замок?
Там, говорят, засели Буши, Бегот
И те, кто с ними заодно сосут
Все соки из народа. Я поклялся
Их вырвать прочь, как сорную траву.
Йорк
Посмотрим… Поразмыслю я сначала:
Мне нарушать законы не пристало.
Я вам не друг, но и не враг. Ну что ж,
Что сделано, того уж не вернешь.
Уходят.
Лагерь в Уэльсе.
Входят Солсбери и капитан отряда уэльцев.
Капитан
Милорд, мы здесь стоим уж десять дней,
Моим уэльцам это надоело,
Известий же от короля все нет.
Мы разойдемся по домам. Прощайте!
Солсбери
Повремени хоть день, уэлец верный,
Лишь на тебя надеется король.
Капитан
Нет, мы уйдем. Король погиб, должно быть.
Засохли все лавровые деревья,
Грозя созвездьям, блещут метеоры,
А бледный месяц стал багрян, как кровь;
Зловещие блуждают ясновидцы
И страшные пророчат перемены;
Богатые мрачны, а чернь ликует:
Одни за выгоды свои боятся,
Другие от войны себе ждут выгод.
А знаменья такие предвещают
Паденье или гибель королей.
Не удержать мне земляков своих,
Известно им: нет короля в живых.
(Уходит.)
Солсбери
О Ричард! Я гляжу с тяжелым сердцем,
Как на землю с небес звездой падучей
Твое величье катится стремглав.
Увы, покинула тебя удача!
Диск солнца твоего заходит, плача.
Везде — враги; друзья твои бегут.
О, время потрясений, время смут!
(Уходит.)
Лагерь Болингброка под стенами Бристоля.
Входят Болингброк, Йорк, Нортемберленд, Перси, Уиллоби, Росс.
Болингброк
Пускай их приведут.
Входят Буши и Грин, под стражей.
Сейчас ваш дух проститься должен с плотью,
И перечнем всех ваших преступлений
Не стану я вам души отягчать:
Ведь это не было бы милосердно.
Но вашу кровь с себя хочу я смыть,
А потому пред всеми объявляю
Причины, по которым вы умрете.
Вы короля на путь дурной толкнули,
Прекраснейший, светлейший государь
Обезображен вами и растлен.
Втянув его в свой мерзостный разврат,
Его вы от супруги оттолкнули,
Нарушили мир царственного ложа
И юной королевы красоту
Заставили от едких слез поблекнуть.
Я, кровный принц, был близок к государю
И по родству и по любви к нему,
Но вы меня пред ним оговорили,
И я, склонясь под бременем неправды,
Дышать был должен воздухом чужбины,
Был должен есть изгнанья горький хлеб;
А вы меж тем моим добром кормились,
Срубили на дрова леса и парки,
Со стекол замка вытравить велели
И мой девиз и родовой мой герб,
Так, что и знаков моего дворянства
Нет у меня, — осталась только жизнь
Да память обо мне в людских сердцах.
Лишь перечисленным, — добавить мог бы
Я вдвое больше, чем уже сказал,
Вы, Грин и Буши, заслужили смерть.
(Страже.)
Да предадут обоих смертной казни.
Буши
Прощайте, лорды! — Хоть страшна мне смерть,
Но Болингброк для Англии страшнее.
Грин
Я верю, небо примет наши души
И адом покарает беззаконье.
Болингброк
Милорд Нортемберленд, возьмите их.
Нортемберленд и другие уходят, уводя Буши и Грина.
Так королева, дядя, в вашем доме?
Пекитесь же о ней, молю вас богом.
Ей передайте низкий мой поклон,
Я вас прошу — об этом не забудьте.
Йорк
Я к ней гонца отправил и в письме
Подробно описал все ваши чувства.
Болингброк
Благодарю, любезный дядя. — Лорды,
Пора нам в путь с Глендауром сразиться
И с соумышленниками его.
Окончим труд и отдых свой заслужим
Уходят.
Берег Уэльса. Вдали — замок.
Входят король Ричард, епископ Карлейльский, Омерль и солдаты.
Король Ричард
Ведь это замок Барклофли как будто?
Омерль
Да, государь. Не легче ль вам дышать
С тех пор, как вы ступили вновь на сушу?
Король Ричард
Дышать легко. И плачу я от счастья,
Что я в свое вернулся королевство.
Приветствую тебя, моя земля,
Хоть ты и терпишь, чтоб тебя топтали
Бунтовщики копытами коней.
Как разлученная с ребенком мать
Встречается с ним вновь, смеясь сквозь слезы,
Так я, моя земля, смеюсь и плачу,
Тебя лаская царственной рукой.
Будь, добрая моя земля, сурова
С врагами государя своего:
Их алчности не дай своих плодов,
Нет, пауков, твой яд в себя впитавших,
Да мерзких жаб навстречу им пошли.
Пускай они вредят стопам злодеев,
Преступно попирающим тебя.
Взрасти моим врагам одну крапиву;
Когда ж сорвут с груди твоей цветок,
Пусть спрятанную в нем найдут змею,
И пусть ее раздвоенное жало
Убьет врагов монарха твоего.
Не смейтесь над моим заклятьем, лорды:
Скорей моя земля мой зов услышит,
В солдат все эти камни превратив,
Чем задрожит перед мятежным войском
Ее природный властелин, король.
Карлейль
У власти, подарившей вам корону,
