Х о б о т о в (встает). Я прошу тебя…
М а р г а р и т а. Чемпион… (Уходит.)
Х о б о т о в. Савва, ты можешь с ней побеседовать?
С а в в а. Лева…
Х о б о т о в. Ты муж или ты не муж?
С а в в а. А вот послушался б ты ее… Как я тебя на катке уговаривал…
Х о б о т о в. Я спрашиваю в последний раз.
С а в в а. Да потерпи ты… Ведь две недели.
Входят Велюров и Соев.
В е л ю р о в. Я ж сказал, что работаю с автором.
С а в в а. Прощенья просим. (Уходит.)
Хоботов нервно курит, хватая после каждой затяжки новую сигарету.
К о с т и к. Здравствуйте, Соев.
С о е в. А-а, Костик, здравствуйте.
К о с т и к. Что-нибудь новенькое принесли?
С о е в (с довольной улыбкой). Моей Ольге Яновне понравилось.
К о с т и к. Говорит само за себя.
В е л ю р о в. Я уважаю вашу супругу и высоко ценю ее вкус, и все-таки посмотрите финал.
С о е в. Очень хороший финал.
В е л ю р о в. Ну, прошу вас.
С о е в. Ей-богу, на вас не угодишь.
К о с т и к. Соев, дорогу осилит идущий. Вам нужен творческий непокой.
В е л ю р о в. Слышите, Соев? Это зритель, для которого мы работаем.
С о е в. Он не зритель, он ваш сосед.
К о с т и к. Нет, подождите. Вы — поэт. Вы — рупор эпохи. Ведь так? Ведь верно?
С о е в (польщен). Это уж слишком.
К о с т и к. В самый раз. Стало быть, необходимы поиски. Создайте какое-нибудь полотно.
В е л ю р о в (обеспокоенно). Зачем ему полотно? Не сбивайте.
К о с т и к. Это относится и к вам. Вы тоже сторонник застывших форм.
В е л ю р о в (с обидой). Попросил бы вас…
К о с т и к. Время от времени вы должны изменять свой облик. Артист обязан перевоплощаться.
В е л ю р о в. У вас навязчивая идея.
К о с т и к (Соеву). Или такое самовыражение — пишите комедию в стихах. Как Грибоедов.
С о е в. Он плохо кончил. Аркадий, завтра я позвоню. (Уходит.)
В е л ю р о в. Вы — соблазнитель.
К о с т и к. Скажите «мерси».
В е л ю р о в. Вы что — хотите лишить меня автора?
К о с т и к. Семейство Соевых вас погубит.
В е л ю р о в. А кто меня выручит? Может, вы?
К о с т и к. Напрасно вы этого не допускаете. У меня талантливое перо. Лев Евгеньич, я вашу бургундскую полечку перепел на родной язык.
Х о б о т о в (нервно). Воображаю.
К о с т и к. Честное слово. Получилось теплое воспоминание о бесправной юности.
Х о б о т о в. Оставьте меня.
К о с т и к. Я представил ее как диалог. Сначала девушка вспоминает. (Напевает.)
«Мой отец запрещал, чтоб я польку тан-це-вала». (Хоботову.) Хорошо?
А потом вспоминает юноша. И что же оказывается?
Он был точно в такой же ситуации. (Напевает.) «Мой отец запрещал, чтоб я польку тан-це-вал».
Х о б о т о в. Волшебно…
К о с т и к. Он ее ободряет: «Не хнычь. И я был в таком же положении».
Х о б о т о в (с тоской). Объясните, чего она хочет?
К о с т и к. Кто?
Х о б о т о в. Маргарита Павловна.
К о с т и к. Вас. Вы ей нужны. Вы должны быть рядом. Это у нее — в подсознании. Поймите, именно так выражается ее потребность в мировой гармонии.
Х о б о т о в. Но это же невозможно!
К о с т и к. Как знать…
Звонок. Хоботов бросается к двери. Входит Людочка.
Х о б о т о в. Людочка, все-таки вы пришли! (Целует ее руки.)
Л ю д о ч к а. Вы заболели?
Х о б о т о в. Сам не знаю. Кисну и не выхожу. (Помогает ей снять пальто.)
Л ю д о ч к а. Ой, бедненький.
К о с т и к. Здравствуйте, Людочка.
Л ю д о ч к а. Здравствуйте, Костик.
К о с т и к. Слышали — последнюю новость? Эмиль Золя угорел.
Л ю д о ч к а. Я не звала.
К о с т и к. Смотрите выключайте конфорки.
В е л ю р о в. Может, вы все же меня представите?
Х о б о т о в. Простите. Это Велюров. Сосед.
В е л ю р о в. Мастер художественного слова. (Целует ей руку.)
Л ю д о ч к а (смутившись). Ой, ну зачем вы?
Х о б о т о в. Пройдемте ко мне.
Л ю д о ч к а (Костику). А где Светлана?
В е л ю р о в. Какая Светлана?
К о с т и к. Одна доцент. (Людочке.) Я вам после скажу.
Хоботов уводит Людочку в свою комнату.
В е л ю р о в. Вечно вас окружают тайны.
К о с т и к. Да я могу жить на Трубной площади. Я весь на виду.
В е л ю р о в. Вы себе на уме.
Поворот ключа. С улицы входит Алиса.
К о с т и к (снимая с нее пальто). Ну, как киношечка?
А л и с а. Глупый фильм.
К о с т и к. Тетя, искусство в большом долгу.
Телефонный звонок. Алиса снимает трубку.
А л и с а. Слушаю вас, мой друг. Ах, Костика? Соблаговолите чуть подождать.
К о с т и к (берет трубку). Да. Это я. Но я уезжаю. В Центральную черноземную область. Надолго. Я вас благодарю. За что? Как за что? Разве не ясно? За тайные мучения страстей. Еще за что? За горечь слез.
В е л ю р о в (Алисе). Это, по-вашему, не кощунство?
А л и с а. Да почему же? Он любит поэзию.
К о с т и к (в телефон). Я обязательно напишу. (Вешает трубку.)
Вам что — уже Лермонтов не угодил? (Кивнул на дверь.)
У вас другие любимые авторы?
А л и с а. Браво! (Велюрову) Парируйте, если в силах.
К о с т и к (с запалом). А вы не можете допустить, что я влюбился как малолеток! Что обрываю старые нити и сжигаю старые письма?
В е л ю р о в. Вы не способны.
А л и с а. Нет, он способен. Я его знаю лучше, чем вы.
К о с т и к. Спасибо, мой друг.
В е л ю р о в. Но как вы спелись!
К о с т и к (целует Алисе руку). Это был достойный ответ.
Алиса, растроганная, уходит.
В е л ю р о в. Могу вам сказать, что ваша тетя довершила ваше растление.
К о с т и к. Ничего вы не понимаете. Тетя — дивное существо, но ей не хватало в жизни событий. Одиночество и беллетристика — вот что досталось в удел этой женщине. Меж тем мое пребывание здесь дает ей возможность пережить игру страстей в непосредственной близости от Покровских ворот. И она благодарна.
В е л ю р о в. Боже, как вы добры и умны.
К о с т и к. Неискренне говорите. А жаль.
В е л ю р о в (махнув рукой). Шуточки… Я всегда был для вас книгою за семью печатями.
К о с т и к. После того, что вы натворили в торжественный день бракосочетания, стало ясно, что ваша сложность идет к вам, как грузчику пенсне.
В е л ю р о в. Я уже принес извинения. Я был…
К о с т и к. Все выглядели людьми, и только вы себя проявили как безусловный враг человечества.
В е л ю р о в. Не вам меня судить.
К о с т и к. Ну, еще бы! Мой друг Савранский на мотороллере едва не врезался в самосвал, когда узнал об этой истории.
Звонок.
Уходите, это она.
В е л ю р о в. Кто еще?
К о с т и к. Она, говорят вам. (Открывает дверь.)
Входит Алевтина. Велюров, вздохнув, скрывается в своей комнате.
Скорее, скорее, я заждался. (Снимает с нее пальто.)
А л е в т и н а. На улице уже пахнет весной.
К о с т и к. Пахнет весной в этой квартире. Вы посмотрите, как я живу, и мы отправимся на Ордынку.
А л е в т и н а. Постарайтесь произвести благоприятное впечатление. Ладно?
К о с т и к. Сделаю все, что могу.
Показываются Маргарита и Савва.
Любуйтесь на дело рук своих. Алевтина. Добрый день.
М а р г а р и т а (неуверенно). Добрый день.
Костик уводит к себе Алевтину.
Знакомая внешность.
С а в в а. Видная девушка.
М а р г а р и т а (стучит к Хоботову). Лев Евгеньич!
Появляется недовольный Хоботов.
Как себя чувствуешь?
Х о б о т о в. Хорошо.
М а р г а р и т а. Я бы хотела, чтобы и ты поехал взглянуть на нашу квартиру.
Х о б о т о в. Я сегодня не выхожу.
М а р г а р и т а. Жаль. Тебя это тоже касается.
Х о б о т о в. Не понимаю. В какой связи?
М а р г а р и т а. Я думаю, ты переедешь с нами.
Х о б о т о в. Зачем это? У меня есть комната.
М а р г а р и т а. Комната никуда не денется. Но жить тебе, видимо, лучше у нас.
Х о б о т о в. Позволь, это какой-то нонсенс.
М а р г а р и т а. Я посоветовалась с Саввой. Савва — точно такого же мнения.
Х о б о т о в. Савва! Как это все понять?
С а в в а (уныло). Будешь у нас на глазах. Так спокойнее.
М а р г а р и т а. А комната твоя пригодится. В дальнейшем мы совершим обмен.
Х о б о т о в. Людочка!
Появляется Людочка.
Маргарита, Савва! Вот моя будущая жена…
М а р г а р и т а. Хоботов, это все несерьезно.
Х о б о т о в (его губы дрожат). Нет, извините.
Л ю д о ч к а. Я лучше уйду.
Х о б о т о в. В таком случае мы уйдем вместе. Где моя шляпа?
