Леонид Заманский: человек без страха - Сергей Владимирович Киреев

Здравствуй, читатель, перед тобой — произведение в редком жанре (роман в стихах). Кроме пушкинского «Евгения Онегина», я не знаю стихотворных романов, представляющих из себя что-то значимое, хотя, возможно, такие романы и есть. Я в смысле мастерства и творческого масштаба всегда хотел походить на А.Пушкина, как, наверное, любой литератор, пишущий в рифму — все хотят, но не у всех получается. Мой роман — заявка на определённое место в нашей русской литературе, на то, что у меня-то как раз получается. Заявку сделать — проще некуда, дальше жизнь неизбежно определяет, кто ты есть на самом деле. Для этого я к тебе, читатель, и обращаюсь: читай мой роман и говори, кто я есть, с большой степенью вероятности я тебе поверю.

Итак, роман этот я написал большей частью для себя, чтобы своё «я» показать. Люди посмотрят и скажут, как оно в действительности дело обстоит.

Но любимое моё слово в русском языке — «мы». Роман — о нас, с кем я в конце восьмидесятых и в девяностые годы прошлого века работал под руководством выдающегося человека — Леонида Заманского. Так что роман написан ещё и для моих друзей того времени, с кем мы вместе трудились, боролись с врагами, помогали друзьям, веселились, зарабатывали деньги, теряли их, снова зарабатывали и снова веселились, чего долго грустить? Кроме Леонида Заманского, все мои герои в той или иной степени — вымышленные персонажи, но в некоторой степени и не вымышленные, сам же Леонид — яркая историческая фигура того времени, человек, создавший много бизнесов из ничего, на ровном месте, исключительно в силу своей энергии и своего таланта. Он творил добро на моих глазах — помогал раскрыться в полной мере тем людям, что приходили к нам на работу — сначала в кооператив «Эхо», затем в советско-австрийское предприятие «Геософт», затем в фирму «Геолинк», группу «Алеф» и т. д. Он занимался благотворительностью тогда, когда и слово-то это ещё толком не звучало — помогал людям деньгами, советами, действиями, а, самое главное — давал шанс на самореализацию практически каждому, с кем его сводила судьба. Он создавал новую Россию, пусть это и звучит громко и пафосно. В общем, роман я написал и для него тоже, пусть Россия знает, кто её создавал. Мне очень нравится то, что сделали такие люди, как Л.Заманский, т. к. мои земляки — молодые люди того времени, выращенные и воспитанные Лёней, у меня до сих пор в большом авторитете, они продолжают активно работать и учат никогда не сдаваться тем, кто приходит им на смену.

Искать какие-то совпадения в описанных мной и имевших место в действительности событиях бесполезно, т. к. их было столько, что на много книг хватит. То, что я написал — не документальное, а художественное повествование, из этого и надо исходить, читая эту книгу.

Сергей Киреев

-1-

Ну чего? Расскажу всё, как было:

Жизнь плелась, как хромая кобыла,

Как по прерии пьяный ковбой, –

Мы на службу послушно ходили,

Бормотуху по праздникам пили,

Хрень какую-то в речке удили,

Песни пели взахлёб, вразнобой.

Что такое эпоха застоя?

Это тихое время, простое,

Без особых примет и причуд, –

Все расклады ясны изначально:

Не высовывай нос, и нормально –

В смысле вряд ли его оторвут.

Я пахал день и ночь, словно зомби,

И однажды мой друг, Игорь Гомберг,

Как бы так от балды, невзначай,

Позвонил, типа, есть тут товарищ –

Влип конкретно. А ты в этом шаришь,

Ты с ментами Вась-Вась. Выручай.

Что ж, ребята, известное дело:

Кто свои — заходи ко мне смело,

Это суть и основа основ –

Хоть вообще вне закона, хоть кто вы,

Я всегда к диалогу готовый

С дружбанами моих дружбанов.

Я не блистал ораторским талантом,

Я больше слушал и на ус мотал,

Я был таким внештатным консультантом –

Вопросы, типа, разные решал.

Товарищ тот, кому задали жару,

Который влип, пришёл ко мне домой –

В берете набок, как у Че Гевары,

Спортивный, ладный, жилистый такой.

Итак, знакомьтесь: человек без страха,

Потом со мною съевший соли пуд,

Поскольку жизнь была у нас не сахар,

Заманский Лёня — так его зовут.

Он первый был и главный по России,

Да по всему Союзу поставщик!

Меня его масштабы поразили,

Я их мозгами так и не постиг!

Гитары, синтезаторы «Ямаха»

И весь подобный профильный товар,

Пьянея от азарта и размаха,

На сотни тысяч Лёнка продавал –

Не в год, в неделю, — жизнь острее перца,

В которой уцелей ещё поди,

Он вёл годами, словно вместо сердца

Какой-то там вулкан в его груди

Горел, бурлил, пылал, не угасая,

И даже мне заметно горячей

Вот так вот стало, вдруг. За полчаса я

В его проблему вник до мелочей.

Его накрыли, вывели из тени,

Подручных взяли всех до одного.

Он рассказал без всякой мутотени

Историю провала своего.

-2-

Склад добра на дому для продажи

Он держал, был на стрёме, на страже,

И облава, как ядерный гриб,

Слева, справа его, с фронта, с тыла,

С головой, с потрохами накрыла –

Перехлёст, как бы так, перегиб!

Как бы этак его долбанула

Жизнь бревном по горбу. Даже скулы

Понятым от похмелья свело –

Обыск шёл семь часов. Всё забрали.

И в тоске трепыхалось, в печали

У майора кривое мурло.

Он сказал: «Тунеядец ты, Лёня!

Ну чего ты в углу, как на троне,

На своей табуретке сидишь?

Люди в космос геройски летают,

Пашут, сеют, моря покоряют,

Ты же только деньгой шелестишь!

Для чего ты живёшь? Для наживы,

Для буржуйских услад!» «Да пошли вы!» –

Лёня грохнул об стол кулаком,

А в ответ ему: «Вместе и выйдем.

План готов. Первый пункт очевиден –

Мы тебя на допрос повезём».

И вдруг подельщик Лёни, с кем крутил он

Свои дела, вошёл к нему: «Привет!»,

И тут же в лапы к этим крокодилам

Попал, как говорится, на обед.

Они сперва приветливо кивали,

Потом его и Лёньку вместе с ним

В железные браслеты заковали:

«А вот теперь, друзья, поговорим!»

И в КПЗ, где стены цвета хаки,

На них наехал опер, словно танк,

И Лёня, мастер яростной атаки,

Сказал себе: