Александр Назаров
К Эвридике
Снова смерть скачет на пепельном коне,
Юные души ребят манит к себе.
Он забирает жизнь наугад.
Фландрии нет…
По Фландрии скачет смерть.
Смерть восседает на белом коне
Как белый снег на красной земле.
Смерть танцует с девчонками вальс,
Смерть тоже хочет чувствовать страсть.
Фландрии нет…
По Фландрии скачет смерть.
Когда он идет, стучат барабаны,
Ты чувствуешь ритм, болят твои раны.
Стучит кровь в такт и рвется из вен,
Покоем смерть оплатит ей взамен.
Фландрии нет…
По Фландрии скачет смерть.
Когда первый раз он бой выбивает,
Кровь из сердец солдат истекает.
Когда он ударит раз второй,
В могиле солдаты лягут одной.
Фландрии нет…
По Фландрии скачет смерть.
Когда третий раз он пробьет не спеша,
Уставшее тело покинет душа.
И больше не будет слышно боев,
Останется только звон колоколов.
Фландрии нет…
По Фландрии скачет смерть.
Едет смерть на сгнившем коне
По костям, по упавшей листве.
Он вновь барабанит и вас он зовет,
И каждый, услышавший ритм, умрет.
Фландрийский ветер колышет мак.
В крестах на поле – вот наш знак:
Здесь мы лежим, и в небесах
Скворцы поют нам и летят
Сквозь черный дым и гул стрельбы.
Все мы мертвы, но жили мы.
В лучах заката снились сны.
Любили нас, любили мы до боли,
Сейчас лежим в фландрийском поле.
Примите знак борьбы с врагом,
Путь осветите этим фонарем!
Теперь он ваш, так в бой, вперед,
Не подведите тех, кто мертв,
Иль не уснем в цветочном поле,
В багряном фландрийском поле.
Когда растают беды и кончится война,
Мы будем танцевать до самого утра,
А с первыми лучами отправимся в полет.
Над сизыми горами Борей нас понесет.
Под звездными садами, да в лунном серебре
И душу я и сердце отдам тебе, тебе…
Назад не повернусь я, из тьмы сбегая вновь,
Лишь за руку возьму, о кровь моя и плоть!
Я презираю Мойр, их кружево судьбы:
Мы птицы, мы свободны, а вовсе не рабы.
Ты слышишь, моя муза, тобою каждый стих
Был вдохновлен и для тебя одной на свет проник.
Ты только не молчи, ведь мы с тобою рядом,
И тишина мне будет лишь только черным ядом.
Хочу тебя обнять, но страх меня снедает:
Коль обернусь – конец, видение растает.
Шагов твоих не слышно, легки они, что сон.
О, тишина сжигает, как пламя Флегетон.
Не повторю ошибки, ты слышишь, в этот раз
На свет мы выйдем вместе в святой рассветный час.
Тебя милее нету на свете для меня,
Душа твоя и образ, сияют, так маня.
Считаю дни и ночи, чтоб их увидеть вновь,
Чтоб в сад прийти с тобою, где вечная любовь.
Разделяя лучи солнца,
Льют деревья водопад:
Пламя, бронза, кровь и роза
Сердце осени, виват!
Небо все еще спокойно,
Жизнь еще кругом царит,
Ноты движутся так стройно,
Воздух сладок, он манит.
Сердце бьется что есть мочи,
Нету сил сидеть в тени.
Дни мелькают все короче,
Мне душа кричит: «Иди!»
Сумрак мягкий, сумрак нежный
Принимает здесь меня.
Я стремлюсь идти неспешно,
Жизни радуясь, любя
Но в потоке суетливом
Счастья я не нахожу.
В этой сказке быть счастливым
Невозможно одному.
Рождены на половину
Все не свете были мы,
Ну, а чтобы жить в всю силу
Завершить себя должны.
Счастье нам приносит горечь,
Радость укрепляет боль,
И судьба – лишь злая сволочь,
Когда нет любимой той…
Осень, я иду по скверу.
Плачет небо, всё скорбя,
Я иду попутно ветру,
Представляя здесь тебя
О, как в мир снов желаю я вернуться,
Где в детстве долго по полям бродил,
И в этот омут с головою окунуться,
В мир снов и грез, что сам я сотворил.
Здесь жизнь течет лесной реке подобно,
И отраженья наших незабвенных снов
Тут воплощаются без страха и свободно
Отринув бренный вес земных оков.
Я побывал в пустых развалинах Сарната.
Взбирался я и на хребты горы Нгренек.
Ступил к пескам я Ленга, то моя отрада,
Что не бывал там раньше человек.
Я думал: будет мое счастье вечным.
И путешествия со мною навсегда,
Сон не будет слишком скоротечным.
О, как же сильно ошибался я тогда!
И тьма, как саван, на меня спустилась.
Тот лунный путь ко снам закрыт.
Так моя жизнь в муку превратилась.
Чудесный образ мира грез забыт!
Не видеть больше Селефаиса дворцов,
Не видеть в лету канувших людей,
И не заброшенных обителей творцов,
Ни башню, чей Владелец – чародей.
Не быть мне больше в мире снов,
Не встретить ту, что мила мне одна:
Не вырвусь к ней из будничных оков,
К той, что одна ко мне не холодна.
С тех пор покоя мне не ведать при луне.
И взор мой потемнел, что небо при грозе.
Скитаться обречен я вечно по земле,
Блуждая вновь по замкнутой стезе
Ответь же мне, ткач сна и грез Морфей,
Где ключ от лестницы подлунной?
Избавь меня от всех земных цепей!
Уйти дай из пустыни сей безлюдной!
И когда взойдет луна,
Между туч мелькнет звезда,
сквозь сон явится она,
Одинокая слеза.
Я любил её под час
Без обмана и гримас,
Светлый лик её во тьме,
Милый образ в пустоте.
Меня ранила она
Без орудья и ножа,
Лишь упрёком горьких слов,
Ледяных любви оков.
Но не рана мне страшна,
Лишь вина моя греша:
Давши зренье за любовь,
Потерял я разум вновь.
Обратились чувства в страх,
А мечты мои во прах.
Обречен я вспоминать,
На надежду уповать.
Вновь я вижу светлый локон,
Взгляд улыбки чувством полон,
Снова вспыхнула свеча,
Полыхая, рвя, меча.
И при свете той свечи
Что во дне и что в ночи
Мне и больно и тепло
Элиш помню все-равно.
Неужто душа постарела?
Неужто померкла звезда?
И
