юность моя поседела:
Её не вернуть никогда.
Казалось, вчера был проворным,
Не знал я усталости гнет.
Теперь же за телом тлетворным
Любовь в моем сердце гниет.
За что же венец из печали,
Покрывший мне голову, жмет?
За что же и днями, ночами
Тревога никак не уйдет?
И вроде бы весел снаружи,
Смеюсь, а в глазах огоньки,
Не страшны ни ветер, ни стужи,
Но ночью щемит мне в груди.
В былую эпоху восхода
Легко я шагал впереди,
Стремясь взять звезду с небосвода,
Сомненья давил я внутри.
Не знаю, вернусь ли когда-то
В тот край, где нет места тоске.
Туда, где усталость противна,
Где ждет возвращение к мечте.
(Посвящается повести Джозефа Конрада «Фрейя семи островов»)
По утрам я смотрю на немой океан,
Вспоминая тебя, о прекрасная Фрейя.
Навсегда твой закрыт мне меридиан.
Я смотрю в океан, сам в это не веря.
Лишь подует обманчиво свеже вдруг бриз,
Я в морской ностальгии смыкаю глаза,
Каждый шорох его и каждый каприз
Просверкает в сознании моем как гроза.
Тебя вновь вспоминаю, ты в беленьком платье,
С головы льются волны светлейших волос,
А глаза синих далей полны благодатью.
Вспоминаю тебя, я – умерший матрос.
Но куда же пропали все наши мечты,
Где желали мы вместе отправиться в путь?
Все они затонули у черной черты.
Наступает злой час и мне утонуть.
Мы любили друг друга так чисто, без зла
И мечтали, что вместе мы уплывем
В те моря, где несла бы нас дружно волна,
Где мы тихое счастье с тобою найдем.
Но коварная зависть соленой чумой
В сердца въелась потемки капитана-голландца,
И решил он тогда разлучить нас с тобой,
Хоть никак ему было со мной потягаться.
Затаивши обиду, решил Хемскирк мстить.
Захватив мой корабль близ устья реки,
Его бросив на рифы, сумел он добить
Те надежды, что свято лелеяли мы.
И не видеть мне больше твой лик никогда,
Не бывать никогда у твоих берегов,
Так прощай дорогая, прощай навсегда
Моя милая Фрейя Семи островов.
Хрустит между зубами
Нитроглицерин.
Мадам, мы с вами
Тимин и Аденин.
Я побегу как речка,
Создам серотонин,
Чтобы твое сердечко
Назвать теперь моим
Мы как две ветви ДНК,
Кружим вокруг друг друга.
И мы с тобою как всегда
Узнаем ключ другого.
Так выпьем же с тобою
Этиловый мы спирт,
И с винной кислотою
Хмель вновь в нас закипит.
Мы просто углеводы,
Липиды и белки,
В нас водят хороводы
Нейронные огни.
Но как мне сладок выброс
Гормонов в голове:
Их уровень вдруг вырос
При мысли о тебе.
Пыль дорог и холод вод
Речек, пройденных мной в брод,
Шум листвы и солнца пламя,
Реет трепаное знамя.
Ноги – корни, лес – глаза,
Дух и разум – небеса.
Я иду – со мною день,
Догорая, бросит тень.
Длинный путь, длиннее жизни
Словно океан безбрежный.
Время кости оголяет,
Но закат их согревает,
Сердце обнажает хор
Бьется кровь, силен напор.
Не узнаешь ты покоя,
Коль не стал ты кучкой гноя.
Путь есть жизнь и я в нем вечен,
А кто сдался скоротечен.
Жизнь – боль дорог, скитаний,
Радость встреч или познаний.
В постулатах сомневайся,
Неизвестностью пленяйся,
Делай смело шаг во тьму,
Веря чувствам и чутью.
Тебя ждет огонь созвездий
Мощь квазаров, звездных бестий.
Стань единым ты с дорогой,
Целуй небо, звезды трогай.
Жизнь возьмет с тебя твой скальп,
Не воздаст тебе похвальб,
Когда будешь гнить в земле,
Не придет ничто извне.
На кленовом листе, да на мягкой строфе
Память легкой росою блестит о тебе.
Все что сбыться могло, но угасло на век,
Все те память и чувства, сей лист – человек
Память мед на уста не спеша проливает,
На листе образ прошлого мне проявляет:
Эта память о днях, что не смог я прожить,
Это пламя и чувства, что мне не дарить
На опавшей листве, в пожелтевшей траве
Бьется пламя в кленовой полночной свече.
Это свет твоих глаз, это чистый алмаз,
Что тепло человека дарили не раз.
Ночь разлетелась осколками стекла,
Сквозь шторы ко мне заглянула луна.
Выхожу на балкон, чтоб сгореть в серебре,
Раствориться в межзвездной её пустоте.
Услыхал я шаги между шелестом звезд,
По ступеням луны шла та дева из грез.
И развеялся звездный туман,
Иль её я увидел, иль это обман.
В черном платье, со светлой – пресветлой косой.
Ты явилась ко мне, иль пришла ты за мной?
Гало в глазах, так пронзителен взгляд.
Ветер колышет полночный наряд.
Её кожа нежна, а движенья легки,
Её губы так близко, но так далеки.
Я тяну свои руки, дева тянет свои.
Я касаюсь, но чувствую холод тоски.
И развеялся звездный туман,
Иль её я увидел, иль это обман.
В черном платье, со светлой – пресветлой косой.
Ты явилась ко мне, иль пришла ты за мной?
Я терпеть не могу, так хочу я обнять,
Тебя дева, к груди своей прижимать.
Я иду за тобою, ты слышишь? Иду!
Выхожу за туманной ночи пелену.
И развеялся звездный туман,
Иль её я увидел, иль это обман.
В черном платье, со светлой – пресветлой косой.
Ты явилась ко мне, иль пришла ты за мной?
Я лечу, я – фотон – мимо звезд мириад,
Растворилась луна, подо мной лишь асфальт.
Бываю ли я одиноким, сидя в полночной тиши,
Когда нету точки опоры, и мысль блуждает в глуши?
Когда пульсом бьются вопросы: «Что делать и как дальше жить?»
И нету, кого приласкать мне, хоть сердце и рвется любить.
Да. Время бывает противно и тяжко, не хочется ждать,
Когда вновь поднимется солнце; больно и стыдно лежать.
И в это полночное время я вновь обращаюсь к строкам,
К мирам, персонаж и чувствам, что нет, но которых создам.
Здесь каждое слово живое: материю дух создает.
Мой мир, ловко созданный словом, вовек никогда не умрет.
Я радуюсь вместе с героем и плачу с калекой хромым,
Танцую я с девой прекрасной и чай пью с пророком седым.
О, сколько же вы пережили, герои мечтаний моих,
Когда верный путь свой искали,
