Ринат Валиуллин - Разбивая розовые очки

нет ничего громче чем молчание
я заткнулся
меня попросила ты
теперь будем слушать стены
что они могут сказать
кроме как пожаловаться
что обязаны все время стоять
между нами
а хотели бы сесть
я запирая на ключ
вход в пищевод
рассадник моих словосочетаний
рот обречен на зубы
но я не кусаю
не огрызаюсь даже
ищу бессмысленно
другие развлечения
их не так уж и много
найду свое радио
врублю на полную
успокоюсь
нет ничего громче крика души

сижу в комнате
напротив двери
за спиной напоминает время
у него нервный тик
– так не хочется никуда идти
особенно если жопа вшита в диван
иногда удается урегулировать
не отрывая ее
и себя от уюта
по телефону
вру спокойно что у меня жар
у меня потоп
застрял в пробке
и сегодня уже не успею
если бы это было свидание
встреча с прекрасным
с женщиной
то возможно
мне самому пришлось бы
принять подобную информацию
положив телефон
продолжаю сидеть
вышивкой на диване
врать, как это приятно
если все еще кто-то верит

утро перелистывает страницу
свеча гаснет от перегара
в комнате избыток углекислого газа
ель выросла из паркета
комнаты
расфуфыренная
за окном пурга брошенных человечеством улиц
1 января
на поверхности года я
немая погода
ползущие черви гирлянды
едят дерево
потолок свис белой ватой
я провожаю ладонью поверхность лица
новорожденная щетина
на поверхности года
кошка чешет себе
пустота чешет город
ни организма
они спят
тишиной выбило им глаза
огромный мотыль тумана
окутал воздух
сел на солнце
крыльями
заслонил других от него
жертвы
на поверхности года
свежевыжитый снег
из окна неба
упал и лежит
его тело рассыпалось на сугробы
на поверхности года пустое стекло
содержимое выплеснуто вовнутрь
человечек пьет когда счастье
когда несчастье
или когда ничего не происходило уже давно
праздник необходим
и вот он пришел
по поверхности года
я слышу шаги
скрипнула дверь в туалет
кто-то проснулся
потоки воды устремились вниз
Роллинг Стоунз
на гастроли по трубам
не популярны
катящиеся колобки тоски
ничего по сути не изменилось
на поверхности года
люди также намерены срать
под похоронные марши Битлз
на поверхности года
раздражающих звуков огни
одиночных выстрелов в пустоту
пиротехникой ее не убить
Деды Морозы вымерли сами
сбросили шкуры
1 января
нет дня бесполезней в новом году
слышу совокупление мух на стене
и самих стен
на поверхности пола
одинокий бокал на боку

проснулся от криков
со мной по соседству жил фокусник
хренов иллюзионист
я часто видел как из его квартиры
выбегали кролики
вылетали голуби
голые проститутки
может быть я ему просто завидовал
утром услышав его голос и крики
подумал: опять он пилит
покрылся весь любопытством
кого же сегодня?
любовницу или жену
поставив в ответ Шостаковича
Вечером на лестничной площадке
я встретил стройные ноги
в туфлях на высоком каблуке
настолько длинные
что остального тела не было видно
а может оно было отпилено
за то что спало с другими

губой обидчивой и бледной
подоконник
поддерживал большую вазу
из глотки вазы росли цветы
стол разложился разбросал по полу ноги
устал от рук рукоприкладства и еды
зеленое стекло вина оплавилось свечой
бокалы пьяные напились
устали целоваться
свет падал
медленно
на стол, в салат
его никто не попытался удержать
он вырубился
так и сказал:
пить больше не могу
мне скучно с вами
и ушел во тьму.
когда уходит свет уходят все

продвигаясь сквозь больную фантазию
мрамора
шрамами улиц и переулков
испытывая недостаток в тебе
упиваясь волнами ливня
разбивая себя в пух и прах
только одной мыслью
стухшей

мыслью о том что ты одна
мерзнешь дома в обществе одичавшей тоски
глядя как дождь раскалывает стекло
каждой каплей достучавшись до дна
или с кем-то другим замешана в связь
я безумствую

чувствуешь ли ты ко мне
то что я чувствую?

я так долго гладил шипы этой розы
что они притупились
я так долго смотрел в ее глаза
что они увидели и меня
я так долго вскармливал ее поцелуями
что она открылась
я так долго слушал ее голос
что она научилась молчать
я так долго носил ее на руках
что она стала букетом
я так сильно ее любил
что она почувствовала слабость
и перестала цвести

она вкушала тишину как сладкие конфеты
фантики разбросаны повсюду
над голодом
в них вкус победы
над разумом
тоской и скукой
шоколадной
размазанной
по паркам и бульварам
фантики деревьев
время остановлено
в каждой жизни есть место осени
во вкусах
недостаточно конфетного
как в шуршании
блестящей амальгамы
усердно пальцы комкают
белье для шоколада
объедки света тусклы
вечером никто не сможет объяснить
причины грусти
фас!

я до конца жму на педаль газа
в салоне машины и на кухне
это равноценно самоубийству
никто не верит
так же как и в конец света
в летальный исход
потому что никто не видел собственной смерти
и не увидит
по сути пока ты живешь ты бессмертен
я лечу ей навстречу
и если с ней свИжусь
обгоню время
одна рука лежит на руле
другая от страха спряталась между ног любимой
и там уже что-то нашла
и лижет
инстинкты порождают инстинкты
как любимые любимых
за окном остаются неудачники
их скорость ниже
необходимой
для столкновения со счастьем

клубничный нож в сердце
печали контактные линзы
вялая роза лакает воду из банки
смерть смотрит на звезды
смерть любви
которой так хорошо заниматься

крошечные слова
треплят губы
на кресле царицей
бесчувственно кошка:
нельзя же так долго
ну нельзя же так
убиваться убиваться
и не убиться

улица не скорая помощь
бесячий воздух скуп на кислород
невкусные
буду кусать свои пальцы
пока не подавлюсь их костями
город как огород

в кратере луны совсем сухо
старинный телефон с диском
я выкручиваю случайный номер
алло
разрешите закапывать
бывшую любовь
она меня разлагает
и пришлите завтра другую

наступали дома
выпал чел
все вокруг побелело лицом
стало как-то не по себе
все внутри съежилось сморщилось
подходить не хотелось
подбежала собака облаяла
лизнула его
он встряхнулся
поправил голову и берцовую:
«скользко».
пса погладил поднялся
сунул в зубы ржавые сигарету
посмотрел на глаза
мои удивленные
«огонька не найдется?»
я достал зажигалку:
– что не приняли?
«санитарный день», – прикурил
потом стал отряхивать джинсы и рубашку
видимо, в ней и родился
«с пятого этажа принимают по вторникам»
протянул мне руку:
«Снег»
я ответил своей
он ушел обратно в подъезд
заскрипев белой тропой
«какое странное имя»
я посмотрел наверх:
«кому-то в один конец
ему достался билет туда и обратно»

цитат не надо, жизнь короче
короче, что ты от меня хотел?
какая ночь сегодня
ночью я дороже
яростней развратней ближе
ночью я люблю, не то что днем…
ты думаешь
ты снова о своем, о мизерном
цитату ищешь снова
снова что-то подозреваешь вычисляешь гибнешь
«ночь
я все еще хотела быть тобой
сильнее прочих
что так хотели бы меня в ночи»

времена великой депрессии
скучно везде
вышли замуж подруги
может быть не за тех
отделились и начали делиться сами
друзья нашли своих женщин
одноклеточность стадность
или мне это только кажется
скучно везде
даже в любимом городе
за каждым домом
в парке она за каждым деревом
там где раньше была фантазия
теперь поджидает скука
там где за каждой женщиной была задница
теперь все предсказуемо
бездорожье случайность развратица
скучным голосом позвонил приятель
поделился своею скукой
дошедшей до края:
«скучно даже в постели с любимой
оттого что уже все умеет
и нечем там больше заняться
разве что сексом
но и он тоже не панацея»
я ответил:
«сложно перетрахать безумие»
не то что в постели
скучно даже в глубине Интернета
я играю на клавишах
«бис»
музыку которую мне заказали
скучно с самим собой
и это пугает