И. С. Лисевич
ПРИЛОЖЕНИЕ. Фея реки Ло Антология переводов
Воспроизводится по изданию: Антология китайской поэзии в 4-х томах. Том 1. / М., ГИХЛ, 1957. - Прим. ред.
В третьем году эры Хуанчу {То есть в 222
году новой эры.} я был на аудиенции у государя
в столице, на обратном пути переправлялся
через реку Ло. У древних есть рассказ о том,
что духом этой реки является Ми-фэй - госпожа
Ми. Взволнованный тем, что рассказал Сун Юй
чускому князю об этой фее, я написал эту оду.
Столицу я покинул... В свой удел
Я возвращался... За моей спиной
Осталась Ицюе... Через хребет
Хуаньюань перевалить успел, -
Пройдя Тунгу, подняться на Цзиншань...
Уж солнце к западу склонилось!..
Кренился и нырял мой экипаж,
Опасно становилось ехать в нем, -
Устали кони... Распрягать скорей
Я торопил; среди душистых трав
На берегу, в полях, где чжи растет,
Пасти мою четверку приказал...
Сам между тем по Роще тополей
Прогуливался я... Следил мой взор,
Как плавно Ло-река струилась...
Но в этот миг во мне смутился дух, -
Внезапный страх возник в душе моей,
Вдруг разбежались мысли, как в бреду..
Вниз быстро поглядел я - ничего...
Вверх поглядел, - возникло чудо вдруг!
Красавица стояла наверху -
Она к утесу прислонилась...
И я возницу за руку схватил
И потащил... Я спрашивал его:
- Ты видишь? Или нет там никого?
Что за виденье, что за человек?
Красавица какая! Видишь, да?
Не видишь? Может быть, приснилось?
Спокойно мне возница отвечал:
- У Ло-реки есть фея, говорят,
И многие ее видали встарь...
Зовется госпожою Ми - слыхал...
Уж не она ли это, государь?
Скажите, какова она собой?
Вы правду расскажите мне скорей! -
И я ему сказал, не утаив:
- Прекрасный этот облик вот какой:
Легко, как лебедь вспугнутый, парит,
А гибкостью - летающий дракон!
Осенней хризантемы в ней покой,
Весенняя сосна не так пышна!
Видна же неотчетливо, как сон...
Как месяц, но за облачком, она...
Мелькнет, вспорхнет, - и вот не удержать:
Снежинкой в ветре закружилась!..
"Но какова же издали?" - спроси!..
- Она, как солнце ясное, светла,
Что в тонкой дымке утренней встает!
А ежели разглядывать вблизи, -
Свежо сверкает пламя красоты,
Как лотос из зеленой тени вод,
Где вся прохлада притаилась!
Гармония - вот истинный закон
Той красоты, что в небе родилась:
Связь тонкости и плотности частей,
Высокого с коротким, круглым связь...
Как выточены плечи красоты!
Как тонко талия округлена!
Стан - сверток шелка белого точь-в-точь...
Затылок хрупок, шея так стройна!
Прозрачна кожа, призрачны черты!
Зачем помада? Пудра не нужна, -
Краса нам без прикрас явилась!
Прическа взбита очень высоко,
Длина ее изогнутых бровей
И тонкость - изумительны! Глаза
Блестят великолепно - звезд живей!
Покой царит на яшмовом лице,
И жесты благородны. Простота,
Непринужденность, ласковость манер
Пленяют, очаровывают мир:
В них - снисхождение и милость!
Накинув газовый наряд,
Она сверкает в нем светло:
Каменьям драгоценным счета нет,
Убор из перьев над ее челом,
А жемчуга, подобно светлякам,
Не устают хозяйку озарять, -
То мирно светят перед ней, то вслед...
Обута в туфельки узорные она.
А шлейф, как призрачная дымка, как туман
Таится, орхидеей в дебрях трав, -
На край горы она ступила...
Легко и быстро выпрямилась вдруг,
Чтобы к другим бессмертным убежать,
Но поспешила руку протянуть
К священному прибрежью Ло-реки
И выхватила черный стебель чжи,
Растущего средь неспокойных вод,
Где быстрина его крутила!
Я был пленен воздушной красотой...
И сердце трепетало тяжело:
Ни сладких слов, ни хитрых свах не знал,
Посредников не ведал, где найти?
Каков обычай для любви такой?
Мне тягостно и жутко было!..
Я обратился к волнам старой Ло,
Завел я странный разговор с водой,
Просил, как сваху, передать слова,
Которые мне сердце подсказало!..
Я от наряда своего потом
Подвеску яшмовую отвязал,
Желая этим явно показать,
Что дар я принести готов любой,
Что без любви - ничто не мило!
Увы, красавица в обычаях тверда,
Приличия, как видно, знала все,
И в церемониях была искушена,
И понимала утонченные стихи, -
Все рассудила, что сказала ей вода,
Подвеску яшмовую тронула свою,
Намереваясь одарить меня в ответ, -
И, указав мне на речную быстрину,
На свой подводный смутно видимый дворец,
Уже назначить срок решила...
Сомненьем я охвачен был,
Я от любви был сам не свой!
Обмана опасался между тем,
По книгам я ведь знал обычай фей!
Что стоит фее смертных обмануть?
Не вспомнить о легенде я не мог:
О том, как слово дали Цзяо Фу,
Но обманули, - сон его завлек!
И я на обезьяну стал похож
Ветревоженностью злобною своей!
И чутко подозрительным я стал,
Как самая завзятая лиса!..
Но все-таки, успев сообразить,
Как выгляжу я, страстью возбужден,
Смягчил я выражение лица,
Я тотчас обуздать себя сумел, -
Ведь есть же у рассудка сила!
...Растрогалась, я видел, фея Ло:
Чего мне это стоит - поняла!
То стала подходить, то отходить,
То медленно ко мне, то от меня...
То ярче становился свет ее -
Мерцающего тела ореол, -
То чем-то затемнялся, отплывал,
То как бы прояснялся в полумгле, -
Внезапно форму птицы приобрел!
То легкая стояла фея Ло,
Подобно молодому журавлю,
Который собирается взлететь,
Но крыльями еще и не взмахнул.
То медленно ступала по тропе,
Заросшей ароматною травой, -
Волшебный доносился аромат:
Все это сердце не забыло!
...Воспела фея вечную любовь...
Была протяжна песня и грустна.
И много духов собрались толпою,
Слетаясь и маня своих подруг:
Одни играли в чистых струях вод,
Другие облетали островок,
Светящиеся смутно жемчуга
Сбирали чередой за духом дух,
Другие - равнодушны к жемчугам, -
Искали зимородков перья, пух...
Две госпожи, что, будучи в живых,
Считали Южный Сян своей отчизной, -
Ту фею взяли за руки, что встарь
Ходила погулять на берег Хань;
Вздыхать о Паогуа - о звезде,
Что друга не имеет, стали вновь
И песню завели о Пастухе,
Что вечно в одиночестве живет!..
То легких одеяний дивный дым
Вздымали, прихотливо закрутив,
То, льющимся туманом рукавов
Закрыв свои черты, стояли так...
То вдруг забудутся уныло!..
...Легчайшая стопа на зыби волн...
В пыли алмазной кружевной чулок...
Движенья не такие, как у нас:
Без правила "вперед" или "назад",
"Направо" и "налево" или "вспять", -
Идут, как бы не ведая преград, -
Идут или стоят - нельзя сказать,
Летят, или скользят, или текут?
Иль заново всплывают всякий раз?
Опаснейшие кручи обогнув,
Исчезнув, - остаются тут как тут!
Оглянутся - из глаз струится свет.
Дыханье - запах диких орхидей...
Лоснящаяся влажно яшма щек...
Растаявшие сладко на устах,
Но не произнесенные слова...
Походка же не та, что у людей! -
И взором я ловил их тонкий след...
О пище плоть моя забыла!
Но именно тогда Пин И призвал
Покорные ему ветра домой,
А дух речной все волны усмирил,
Чтобы порядок воцарился вновь,
Фэн И в свой барабан тогда забил,
Запела чистым голосом Нюй-ва...
Летающие рыбки поднялись, -
Пора им колесницу окружать,
Как страже подобает в этот час.
Воздушный колокольчик зазвонил -
"Всем вместе в путь пора!" - хотел сказать.
Красиво соблюдая этикет
И ровно - с головою голова, -
Шесть вьющихся драконов повезли
Почтительно и плавно экипаж;
И, вынырнув, подводные киты
Под легкие колеса, не ленясь,
Подставили волнистые хребты, -
И вылетала стая птиц морских!..
Вот через северную речку Чжи
Успели переправиться уже...
И вот, перевалив за Южный кряж,
Кортеж как бы затмился и затих...
Внезапно оглянулась фея Ло:
Вновь тянется она к моей душе!
Вдруг вытянула шею и глядит!
Вот алыми устами шевелит,
Желая непременно рассказать
О том, что могут дух и человек
Между собой общаться иногда!
Есть правила, как ладить эту связь...
Зачем же разлучаемся навек?
Зачем не знались в юные года?
Заплакала, взроптала фея Ло:
- Всего лишь раз мы встретились - и все?
Расходимся мы в разные места, -
Как будет друг без друга тяжело!
Всего лишь раз расстались мы - и все? -
Ей нечем одарить меня, увы!
Она мне только серьги отдает -
