побудет! – сказал Виктор и пошёл вслед за женой.
О том, что произошло, узнали только на утро. Подготовку к похоронам взял на себя Виктор. Соседи прекрасно знали могучего и безотказного добряка Суворова и помогали Виктору кто чем мог. Тем временем Арина так и сидела на кухне. И ни Варвара, ни Виктор, ни Родька не могли вывести её из оцепенения. Было такое впечатление, что на кухне находилось одно тело Арины, а душа её страдала отдельно, где-то в неведомом никому месте. Похороны были назначены через три дня после смерти. Виктор очень торопился побыстрее закончить со всем этим, так как серьёзно опасался, что Арина просто – напросто сойдёт с ума. К одиннадцати часам утра во дворе стал собираться народ. Виктор с соседями поехал на похоронном автобусе за телом. Во дворе выставили две табуретки, на которые и поставили открытый гроб для прощания с теми, кто не поедет на кладбище. Оркестр играл похоронный марш. Варвара вывела окаменевшую Арину и встала вместе с ней в изголовье гроба. Затем по указанию Виктора гроб накрыли крышкой и поставили его в автобус. На кладбище, где уже ожидал священник, приехали минут через сорок. Отпевание прошло в скорбном молчании. Последнее слово вслед за батюшкой произнёс и Виктор.
По обычаю с усопшим должны были проститься, прежде всего, близкие родственники, но Арина так и осталась безучастной ко всему происходящему и никакие попытки Вари не смогли заставить её очнуться. Всё это происходило в напряжённо гнетущей тишине под перешёптывание присутствующих. И вдруг в воздухе зародился какой-то внутриутробный щемящий звук. Все нервно закрутили головами, но природу этого звука так и не смогли обнаружить. Между тем звук усиливался с каждой секундой, врываясь в души присутствующих и раздирая их своим леденящим звериным холодом. Арина, стоявшая до этого неподвижно, начала раскачиваться из стороны в сторону. Затем, как бы очнувшись и осознав происходящее, она бросилась к людям, зарывающим гроб, растолкала их и, упав на землю, принялась голыми руками выгребать из могилы мёрзлые комья земли. Копившееся где-то внутри неё горе вырвалось, наконец, наружу. Слёзы потоком хлынули из её глаз и тоскливый безнадёжно отчаянный крик «Са-а-а-а-ша!» разнёсся над всей территорией кладбища. Варя бросилась к подруге, пытаясь поднять её с земли, но ничего не смогла сделать. Очнувшиеся от оцепенения люди пришли на помощь Варе, но и у них тоже ничего не получалось. Арина вырывалась из рук женщин и мужчин и вновь бросалась к могиле, пока, наконец, четверо мужчин не смогли оттащить её от могилы. «Зарывайте! – закричал Виктор и, взяв лопату, стал помогать работникам кладбища. Истерика Арины продолжалась до тех пор, пока её безумный взгляд не наткнулся на покинутого и забытого всеми сына. Малыш, широко открыв от страха глаза, стоял совершенно один. Дрожь сотрясала его маленькое тельце, и мокрое пятно расплывалось по его штанишкам. Взгляд Арины, до этого совершенно безумный, стал осмысленным. Она умолкла и перестала вырываться. Увидев, что она пришла в себя, мужчины отпустили её. Арина подошла к сыну, обняла его и зашептала:
– Всё будет хорошо, сынок. Всё у нас будет хорошо.
Глава 4
Так они и зажили вдвоём. Жили, конечно, трудно, так как зарплаты, которую Арина получала в школе, едва хватало, чтобы сводит концы с концами. Всю свою неистраченную любовь и нежность Арина обратила на сына. Родька, лишившись с малолетства отцовского присмотра, не разбаловался и рос всё таким же послушным и любознательным. Свой интерес к дереву не утратил и уже к десяти годам настолько преуспел в этом, что мог не только самостоятельно смастерить табуретку, но и стал вырезать из дерева фигурки животных, которые раздавал всем малышам в округе. Он был не по годам развит не только умственно, но и физически. В шестом классе записался в городскую секцию бокса и уже через год стал лучшим в своей весовой категории. Попав в городскую юниорскую сборную по боксу, втайне мечтал о звании чемпиона страны.
К шестнадцати годам, благодаря постоянным занятиям спортом, Родька превратился в настоящего мужчину и стал победителем республиканских соревнований по боксу в супертяжёлом весе среди мужчин. Несмотря на молодость, пользовался большим успехом у девушек значительно старше его по возрасту. Детская стеснительность уступала место уверенности в том, что так и должно быть, и последние три месяца он встречался со своей новой пассией Светланой, двадцатилетней белокурой красавицей. Посещение дискотек и баров являлись их основным времяпрепровождением, ибо ничего другого Светлана не признавала.
И в этот вечер договорились пойти в один из популярных баров, однако при встрече Светлана предложила пойти в гости к своим знакомым. Ехали через весь город в троллейбусе, и вышли на конечной остановке. Светлана повела Родьку за собой, свернув в один из тёмных переулков. Переулок не освещался, но она шла так уверенно, что было понятно – дорога ей хорошо знакома. Пройдя метров пятьдесят, остановились возле массивной железной двери. Светлана нажала на кнопку вызова домофона и, ответив на вопрос, вошла в открывшуюся автоматически дверь, потянув за собой Родиона. Абрис большого дома чётко выделялся на фоне звёздного неба. Поднявшись на крыльцо, Светлана открыла дверь, и они вошли внутрь. Светлых тонов прихожая сияла чистотой, хотя на дворе было дождливо и слякотно.
– Обувь снимать не надо, – сказала Светлана. – Вытри хорошенько ноги и всё, а пальто повесь сюда, – указала она на встроенный шкаф и добавила. – И за мной поухаживай, кавалер.
Из глубины дома доносилась приятная негромкая музыка.
– Пошли, – сказала она, когда разделись. Свернув за угол, прошли по коридору и только тогда Родька смог по-настоящему оценить размеры дома. Дойдя до конца коридора, Светлана вновь повернула и открыла дверь, ведущую на второй этаж. Поднявшись, постучала в дверь и, получив разрешение, вошла внутрь, увлекая Родьку за собой. Открывшаяся взору Родиона комната, представляла собой большой зал, покрытый толстым ковром. Вдоль стен стояло несколько диванов, на одном из которых сидели два молодых человека спортивного телосложения. В комнате царил полумрак. В дальнем углу находился столик, рядом с которым в удобных креслах сидели ещё двое более взрослых мужчин. Светлана подвела Родьку к этому столику:
– Здравствуйте, Игорь Николаевич, – сказала она. – Это мой друг Родион. Я вам рассказывала о нём.
– Здравствуйте, здравствуйте, – радушно ответил Игорь Николаевич, приятной интеллигентной наружности человек лет сорока.
– Рад познакомиться, Родион! – сказал он, однако руку по обычаю не подал. – Присаживайся, – указал на свободное кресло. – В ногах правды нет. А ты, Светик, оставь нас, пожалуйста. Мужские разговоры не для женского уха.
Светлана, не выразив неудовольствия, послушно вышла из комнаты.
– Ну, вот и хорошо, – произнёс Игорь Николаевич. – Кофе? – спросил он. – Или что-нибудь
