Песня-сказка про джина
У вина достоинства, говорят, целебные, —
Я решил попробовать — бутылку взял, открыл…
Вдруг оттуда вылезло чтой-то непотребное:
Может быть, зеленый змий, а может — крокодил!
Если я чего решил — я выпью обязательно, —
Но к этим шуткам отношусь очень отрицательно!
А оно — зеленое, пахучее, противное —
Прыгало по комнате, ходило ходуном, —
А потом послышалось пенье заунывное —
И виденье оказалось грубым мужиком!
Если я чего решил — я выпью обязательно, —
Но к этим шуткам отношусь очень отрицательно!
И если б было у меня времени хотя бы час —
Я бы дворников позвал бы с метлами, а тут
Вспомнил детский детектив — «Старика Хоттабыча» —
И спросил: «Товарищ ибн, как тебя зовут?»
Если я чего решил — я выпью обязательно, —
Но к этим шуткам отношусь очень отрицательно!
"Так, что хитрость, — говорю, — брось свою иудину —
Прямо, значит, отвечай: кто тебя послал,
Кто загнал тебя сюда, в винную посудину,
От кого скрывался ты и чего скрывал?"
Тот мужик поклоны бьет, отвечает вежливо:
"Я не вор, я не шпион, я вообще-то — дух, —
За свободу за мою — захотите ежели вы —
Изобью за вас любого, можно даже двух!"
Тут я понял: это — джин, — он ведь может многое —
Он ведь может мне сказать: «Враз озолочу!»…
"Ваше предложение, — говорю, — убогое.
Морды будем после бить — я вина хочу!
Ну а после — чудеса по такому случаю:
Я до небес дворец хочу — ты на то и бес!.."
А он мне: "Мы таким делам вовсе не обучены, —
Кроме мордобитиев — никаких чудес!"
«Врешь!» — кричу. «Шалишь!» — кричу. Но и дух — в амбицию, —
Стукнул раз — специалист! — видно по нему.
Я, конечно, побежал — позвонил в милицию.
«Убивают, — говорю, — прямо на дому!»
Вот они подъехали — показали аспиду!
Супротив милиции он ничего не смог:
Вывели болезного, руки ему — за спину
И с размаху кинули в черный воронок.
…Что с ним стало? Может быть, он в тюряге мается, —
Чем в бутылке, лучше уж в Бутырке посидеть!
Ну а может, он теперь боксом занимается, —
Если будет выступать — я пойду смотреть!
Вы учтите, я раньше был стоиком,
Физзарядкой я — систематически…
А теперь ведь я стал параноиком
И морально слабей и физически.
Стал подвержен я всяким шатаниям —
И в физическом смысле и в нравственном,
Расшатал свои нервы и знания,
Приходить стали чаще друзья с вином…
До сих пор я на жизнь не сетовал:
Как приказ на работе — так премия.
Но… связался с гражданкою этой вот,
Обманувшей меня без зазрения.
…Я женился с завидной поспешностью,
Как когда-то на бабушке — дедушка.
Оказалось со всей достоверностью,
Что была она вовсе не девушка,
Я был жалок, как нищий на паперти, —
Ведь она похвалялась невинностью!
В загсе я увидал в ее паспорте
Два замужества вместе с судимостью.
Но клялась она мне, что любимый я,
Что она — работящая, скромная,
Что мужья ее были фиктивные,
Что судимости — только условные.
И откуда набрался терпенья я,
Когда мать ее — подлая женщина —
Поселилась к нам без приглашения
И сказала: «Так было обещано!»
Они с мамой отдельно обедают,
Им, наверное, очень удобно тут,
И теперь эти женщины требуют
Разделить мою мебель и комнату.
…И надеюсь я на справедливое
И скорейшее ваше решение.
Я не вспыльчивый и не трусливый я —
И созревший я для преступления!
Как ныне сбирается вещий Олег
Щита прибивать на ворота,
Как вдруг подбегает к нему человек —
И ну шепелявить чего-то.
"Эй, князь, — говорит ни с того ни с сего, —
Ведь примешь ты смерть от коня своего!"
Но только собрался идти он на вы —
Отмщать неразумным хазарам,
Как вдруг прибежали седые волхвы,
К тому же разя перегаром, —
И говорят ни с того ни с сего,
Что примет он смерть от коня своего.
"Да кто вы такие, откуда взялись?! —
Дружина взялась за нагайки, —
Напился, старик, — так пойди похмелись,
И неча рассказывать байки
И говорить ни с того ни с сего,
Что примет он смерть от коня своего!"
Ну, в общем, они не сносили голов, —
Шутить не могите с князьями! —
И долго дружина топтала волхвов
Своими гнедыми конями:
Ишь, говорят ни с того ни с сего,
Что примет он смерть от коня своего!
А вещий Олег свою линию гнул,
Да так, что никто и не пикнул, —
Он только однажды волхвов вспомянул,
И то — саркастически хмыкнул:
Ну надо ж болтать ни с того ни с сего,
Что примет он смерть от коня своего!
"А вот он, мой конь — на века опочил, —
Один только череп остался!.."
Олег преспокойно стопу возложил —
И тут же на месте скончался:
Злая гадюка кусила его —
И принял он смерть от коня своего.
…Каждый волхвов покарать норовит, —
А нет бы — послушаться, правда?
Олег бы послушал — еще один щит
Прибил бы к вратам Цареграда.
Волхвы-то сказали с того и с сего,
Что примет он смерть от коня своего!
Долго Троя в положении осадном
Оставалась неприступною твердыней,
Но троянцы не поверили Кассандре, —
Троя, может быть, стояла б и поныне.
Без умолку безумная девица
Кричала: «Ясно вижу Трою, павшей в прах!»
Но ясновидцев — впрочем, как и очевидцев —
Во все века сжигали люди на кострах.
И в ночь, когда из чрева лошади на Трою
Спустилась смерть, как и положено, крылата,
Над избиваемой безумною толпою
Кто-то крикнул: «Это ведьма виновата!»
Без умолку безумная девица
Кричала: «Ясно вижу Трою, павшей в прах!»
Но ясновидцев — впрочем, как и очевидцев —
Во все века сжигали люди на кострах.
И в эту ночь, и в эту смерть, и в эту смуту
Когда сбылись все предсказания на славу,
Толпа нашла бы подходящую минуту,
Чтоб учинить свою привычную расправу.
Без умолку безумная девица
Кричала: «Ясно вижу Трою, павшей в прах!»
Но ясновидцев — впрочем, как и очевидцев —
Во все века сжигали люди на кострах.
Конец простой — хоть не обычный, но досадный:
Какой-то грек нашел Кассандрину обитель, —
И начал пользоваться ей, не как Кассандрой,
А как простой и ненасытный победитель.
Без умолку безумная девица
Кричала: «Ясно вижу Трою, павшей в прах!»
Но ясновидцев — впрочем, как и очевидцев —
Во все века сжигали люди на кострах.
I
Здравствуй, Коля, милый мой, друг мой ненаглядный!
Во первых строках письма шлю тебе привет.
Вот приедешь ты, боюсь, занятой, нарядный —
Не заглянешь и домой, — сразу в сельсовет.
Как уехал ты — я в крик, — бабы прибежали.
«Ой, разлуки, — говорят, — ей не перенесть».
Так скучала за тобой, что меня держали, —
Хоть причины не скучать очень даже есть.
Тута Пашка приходил — кум твой окаянный, —
Еле-еле не далась — даже щас дрожу.
Он три дня уж, почитай, ходит злой и пьяный —
Перед тем как приставать, пьет для куражу.
Ты, болтают, получил премию большую;
Будто Борька, наш бугай, — первый чемпион…
К злыдню этому быку я тебя ревную
И люблю тебя сильней, нежели чем он.
Ты приснился мне во сне — пьяный, злой, угрюмый, —
Если думаешь чего — так не мучь себя:
С агрономом я прошлась, — только ты не думай —
Говорили мы весь час только про тебя.
Я-то ладно, а вот ты — страшно за тебя-то:
Тут недавно приезжал очень важный чин, —
Так в столице, говорит, всякие развраты,
Да и женщин, говорит, больше, чем мужчин.
Ты уж Коля, там не пей — потерпи до дому, —
Дома можно хоть чего: можешь — хоть в запой!
Мне не надо никого — даже агроному, —
Хоть культурный человек — не сравню с тобой.
Наш амбар в дожди течет — прохудился, верно, —
Без тебя невмоготу — кто создаст уют?!
Хоть какой, но приезжай — жду тебя безмерно!
Если можешь, напиши — что там продают.
II
Не пиши мне про любовь — не поверю я:
Мне вот тут уже дела твои прошлые.
Слушай лучше: тут — с лавсаном материя, —
Если хочешь, я куплю — вещь хорошая.
Водки я пока не пью — ну ни стопочки!
Экономлю и не ем даже супу я, —
Потому что я куплю тебе кофточку,
Потому что я люблю тебя, глупая.
Был в балете, — мужики девок лапают.
Девки — все как на подбор — в белых тапочках.
Вот пишу, а слезы душат и капают:
Не давай себя хватать, моя лапочка!
Наш бугай — один из первых на выставке.
А сперва кричали — будто бракованный, —
Но очухались — и вот дали приз-таки:
Весь в медалях он лежит, запакованный.
Председателю скажи, пусть избу мою
Кроет нынче же, и пусть травку выкосют, —
А не то я телок крыть — не подумаю:
Рекордсмена портить мне — на-кось, выкуси!
Пусть починют наш амбар — ведь не гнить зерну!
Будет Пашка приставать — с им как с предателем!
С агрономом не гуляй, — ноги выдерну, —
Можешь раза два пройтись с председателем.
До свидания, я — в ГУМ, за покупками:
Это — вроде наш лабаз, но — со стеклами…
Ты мне можешь надоесть с полушубками,
В сером платьице с узорами блеклыми.
…Тут стоит культурный парк по-над речкою,
В ем гуляю — и плюю только в урны я.
Но ты, конечно, не поймешь — там, за печкою, —
Потому — ты темнота некультурная.
