Японская поэзия – грациозная, немногословная, столь непохожая на творчество западных поэтов – явление уникальное. И многие специалисты полагают, что именно эпоха Серебряного века (конец XIX – первая половина XX века) представляет собой период наивысшего расцвета японского стиха. В настоящую антологию, подготовленную известным востоковедом и переводчиком японской поэзии Александром Долиным, вошли произведения крупнейших поэтов Серебряного века (среди которых встречаются такие прославленные имена, как Рюноскэ Акутагава и Нацумэ Сосэки). Книгу дополняют вводные статьи и примечания, воссоздающие панораму многочисленных поэтических школ и направлений Серебряного века.
class="v">колесо водяное крутить –
посадка риса… [47]
Маленький домик –
все окрестности заросли
летним кипарисом… [48]
Пареной репы
с соевым творогом съел –
и сижу уныло…
Посреди полей
затерялось святилище Сума [49]
под сенью вишен…
Путешественник!
В Ёса вижу на зимнем поле
стаю снежных цапель…
Лиственница
стоит одиноко, печально.
Красные стрекозы…
Прохладно цикаде
на широком древесном листе –
свежий ветер дует…
День Науки [50] настал.
Шуршат под руками шелка
старинных свитков…
В Нара [51] вернулся –
а там ждет цветущий подбел [52].
Уезжал любоваться цветами… [53]
На фоне луны
дым чернеет, вздымаясь клубами, –
городское небо…
Клич соколиный –
он будто бы ветром дохнул,
срывая листья…
Праздник в деревне.
Багрянцем горят фонари.
Дальний зов оленя…
Закопченный очаг
и гнездо над ним отыскала
ласточка весною…
Из книги «Собрание хайку нового направления»
Цикада упала,
бьет крылышками на песке –
зной еще сильнее…
На луг выхожу.
Осыпается мак – над цветами
пролетают цапли…
Варю картошку.
В безмолвном просторе Вселенной
ребенок плачет…
Всю долгую ночь,
пока я сочиняю хайку,
жена моя шьет…
У меня под ногами
цыплята пищат и пищат
в траве росистой…
Дом без ворот –
для ночлега избрали болото
дикие гуси…
Из книги «Собрание хайку Мэйсэцу»
Вечерняя луна.
Над амбаром и над конюшней
ветви слив в цвету…
Мой собственный голос
обратно приносит ко мне
осенний вихрь…
Луффа [54] с плети свисает,
рядом белые огурцы.
Ветер осенний…
Фонарь засветив,
в час ночной человек гуляет
под цветущей сливой…
Сияет луна.
Ступил на мостик висячий –
скрипнули доски…
Первый карп на шесте [55] –
значит, есть мальчишка-японец
и под этим кровом!..
Мухи резвятся.
На тушечнице лучи
вешнего солнца…
Растворяется в дымке
странствующий монах.
Колокол дальний…
Стая скворцов
пронеслась надо мною в небе –
прошумели крылья…
Получил подарок –
в чайной чашке домой несу
золотую рыбку…
Кисо-река
так сердита, а горы Кисо
расплылись в улыбке!
Колокольчик-фурин
купил, на веранде повесил –
а вот и ветер!..
Об одном лишь прошу –
о доброй горячей грелке.
Ну и мороз!
В прозрачной воде
неподвижны сонные рыбы.
Ветер осенний…
Поселилась в луче –
и за солнышком переползает
зимняя муха…
Из книги «Собрание хайку Нацумэ Сосэки»
Ясная луна.
Тень моя, как далека
твоя родина!..
Мака цветы –
все не верилось, что, как обычно,
опадут и они…
Отчего это я
об одном лишь думаю нынче:
«Похолодало»?..
Зимний денек.
На циновку скользнула с котацу
книга «Дневник в Тоса»… [56]
Храм Оидэра.
Как легко цветы облетают
с прибрежных вишен!..
Светлая роса –
слышно, как с гибискуса
падают капли…
Птица летит.
Зимним вечером крон колыханье
в лучах заката…
Молодые травы! [57]
Сочится водою корзина
с ракушками-сидзими…
