Друг закадычный не пилит меня.
Курчавые девы занятны,
Покладисты, в сексе легки.
Их локоны невероятны,
Чаруют, манят завитки.
Причёски воздушны, приятны,
На ощупь упруги, мягки…
Конечно, они не бесплатны,
Но скаредность тут не с руки!
Я сам уехал далеко.
Зачем умчался далеко?
Прости, родная,
Моя родная.
Решиться было нелегко.
Исполнить было нелегко.
Теперь страдаю.
В глуши скучаю.
Томятся горестные дни.
Печальные толкутся дни.
Тебя нет рядом,
Со мною рядом.
Ты потерпи, ты погоди,
Совсем немного подожди.
Вернусь с нарядом
Любви снарядом.
Я на тебя в ночи молюсь,
Неистово крестясь, молюсь.
Ведь ты – икона,
Моя икона.
На всех, кто рядом, страшно злюсь.
Лютую. Беспричинно злюсь.
Жду почтальона
У телефона.
Стрелою пущенной помчусь,
Ядром из пушки возвращусь
К тебе румяной,
Всегда желанной.
Я на коленях объяснюсь.
Сложив ладони, повинюсь
В грехах нежданных,
Поступках странных.
Пойми: я – глупый пилигрим,
Наивный, страстный пилигрим.
В ночи летаю,
В мечтах витаю.
Свой путь окончу, смою грим.
Порву все маски, смою грим.
На нашу встречу
Всё променяю.
На нашу встречу
Всё променяю.
Всё променяю.
Всё променяю.
Супруг с супругою в постели
Раз увлеклись любовью днём,
Забыв на время канители,
Предались близости вдвоём.
Нечасто днём они встречались —
У всех рабочие дела,
А тут в кровати оказались
И раскалились добела.
Она его ласкала нежно,
Он был брутальнейший самец.
Часы летели безмятежно,
Вдруг оргии пришёл конец.
Звонок настойчивый раздался,
И дверь входную затрясло.
Супруг изрядно испугался,
Жену буквально обожгло.
Она вскочила: «Муж вернулся!
Быстрее прячься на балкон».
Мужик с обидой чертыхнулся:
«Подвёл коварный Купидон!»
В мгновенье ока вынес вещи:
«Ну рогоносец и свинья,
Прервал свидание зловеще…»
Сразила мысль: «А кто же я?!»
Чуть слышно музыка играет,
В бокалах красное вино,
Балык на блюде подсыхает,
А сыр завял уже давно.
Без косточек блестят маслины,
Фундук рассыпан и миндаль,
В корзинке – спелая малина,
Огранкой хвастает хрусталь.
Укроп гарцует на картошке,
Бока у шпротин в янтаре,
Цилиндром сложены лепёшки,
Застряли суши в имбире.
Улыбки яблок наливные
Скрывает тёмный виноград,
Потеют груши золотые,
И пузырится лимонад.
Не до еды – сплелись, как змеи,
Лишь Евы на тебе наряд.
Мы в сексуальной эпопее
Уже девятый час подряд
Рекорды ставим, заводилы.
В постели нет запретных тем…
Когда иссякнут напрочь силы,
Я непременно всё доем!
Юные годы прошли безвозвратно,
Дети окончили школу уже.
Я говорю сам себе деликатно:
«Притормози на крутом вираже.
Хватит нестись рысаком оголтело,
Побереги лучше шейку бедра,
Не бесконечны ресурсы у тела,
Не алкоголь тебе друг – медсестра».
Так рассуждаю спокойно и трезво,
Но в голове тараканы снуют,
С жаждой азарта проносятся резво
И заставляют оставить уют.
Я уплываю в далёкие страны,
Не нацепив на седины парик.
Мне говорят комплименты путаны:
«Шустрый какой, хотя с виду старик».
Двери свои раскрывают таверны,
Щурятся мило в портах кабаки,
Ночи полны кутежами чрезмерно,
Здравому смыслу порой вопреки.
Для «серпантина» взят родстер в аренду —
Скорость, безумие, адреналин!
Я сочиняю для близких легенду,
Мол, прозябаю в деревне один.
Дни провожу в эйфории, летая,
Но возвращаюсь в налаженный быт.
Спит тараканья притихшая стая,
В заднице шило, устав, не свербит.
