Бен Джонсон - Вольпоне (Volpone, or the Fox)

                                                  Так-так.
Жар этот - жизнь; он в кровь проник. - Эй, Моска!

Ну как, синьор? День снова ясным стал?
Здоровы? Выпутались из ошибок
И видите перед собой дорогу?
Опять - за прежнее?

                         Мой чудный Моска!

Умненько мы их провели.

                                     И ловко!
В невзгоде ум становится острей.

Безмерно глупо было бы доверить
Трусливому уму большое дело.
А суд вас, видно, не увлек?

                                           О, больше,
Чем если бы ту женщину я взял.
Да обладание всем женским полом
С подобным наслажденьем не сравнится.

Вот это речь! Теперь пора уняться
И отдохнуть: ведь это наш шедевр,
И нам его не превзойти.

                                   Да, верно.
Ты выиграл, мой дивный Моска...

                                   Правда!
Суд обмануть...

                              И отвести грозу,
Ее обрушив на невинных...

                                                  Да,
Создать гармонию из этой фальши...

Я поражен, как ты сумел устроить,
Что эти все, друг друга ненавидя,
Меня или тебя не раскусили,
Не усомнились.

                              Нет, они не видят;
Их ослепляет слишком яркий свет;
Так одержим своей надеждой каждый,
Что все противоречащее ей
Хотя бы это было несомненно
И очевидно - будет отвергать...

Как искушенье дьявола...

                                      Вы правы.
Пусть о торговле говорят купцы,
А об угодьях выгодных - вельможи,
Но, если плодороднее найдете
В Италии почву, чем клиенты наши,
Скажите - вру я. Адвокат каков?

"Отцы! О вы, почтенные отцы!..",
"С соизволения отцов достойных...",
"Где ж облик правды?", "Если их деяньям
Мы будем потакать, отцы...". - Едва я
Не рассмеялся.

                         Все ж вас пот прошиб.

Вспотел немного...

                         Ну, синьор, признайтесь,
Перепугались?

                           Говоря по правде,
Смутился я, но все ж не растерялся,
Не изменил себе.

                                     Охотно верю.
Теперь, на сердце руку положив,
Сказать я вот что должен: адвокат ваш
Так много потрудился, что достоин,
По скромному сужденью моему,
Вам не в обиду, быть великолепно...
Обжуленным!

                         Так я и сам решил,
Услышав его речи окончанье.

О! А начало! Если б вы слыхали,
Как тезисы он набросал сперва,
А после стал их развивать усердно,
Прибегнув к риторическим фигурам!
Из кожи лез, потел - и все из чистой
Любви к вам, не ища награды...

                                           Верно.
Я должное воздать ему бессилен
Пока; но, к просьбе снизойдя твоей,
Начну немедленно их мучить всех
Тотчас же.

                         Славно!..

                                    Евнуха сюда
И карлика зови.

Кастроне, Нано.

Здесь!

                         Будет фарс.

                               Как вам угодно.

                                               Живо
Вдвоем на улицу и разглашайте,
Что умер я, - настойчиво, с печалью.
Вы слышите? Скажите, что от горя,
От клеветы.

                         Что вы хотите?

О!
Немедленно слетятся коршун, ворон
С вороною сюда, на эти вести
Клевать добычу; прибежит волчица,
Все жадные и полные надежд...

Которые из пасти тут же вырвем!

Вот именно! Хочу, чтоб ты оделся
И притворился, будто ты - наследник.
Предъявишь завещанье: в той шкатулке
Достань один из бланков, я тотчас же
Впишу тебя.

                         Вот будет диво!

                                          Да!
Едва раскроют пасть - глядь, их надули...

Ага!

          А ты держи себя наглее!
Оденься поживей.

                          А если вдруг
Про тело спросят?

Скажешь, что прогнило.

Скажу - протухло и пришлось немедля
В гроб водворить и вытащить отсюда.

Что хочешь говори. Вот завещанье.
Возьми колпак, перо, чернила, опись,
Бумаги разложи: сиди, как будто
Ты список составляешь, я ж устроюсь
На стуле за портьерой; буду слушать,
Украдкой выгляну и посмотрю,
Как сразу кровь у них от щек отхлынет.
О, смехом я на славу угощусь!

Ваш адвокат от злости онемеет.

Мы выдернем ораторское жало.

А скрюченный вельможа наш свернется,
Как вошь свиная от прикосновенья.

Ну, а Корвино?

                                   Этот побежит
С веревкой и кинжалом завтра утром
По улицам; совсем сойдет с ума!
И леди тоже, что явилась в суд
За вас свидетельствовать ложно...

                                                Да,
И целовала там меня, хоть было
Лицо покрыто мазями...

                                           И потом.
Что ж, золото - известное лекарство;
Любой развеет неприятный запах;
Оно урода превратит в красавца,
Как сказочный кушак. И сам Юпитер
Укрытья лучшего не мог придумать,
Чтобы дозор Акрисия пройти.[37]
Оно - краса, веселье, юность мира!

Мадам в меня влюбилась.

                                 Кто? Миледи?
Она ревнует вас.