Александр Артёмов - Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Мы теперь привыкли на экране
Познавать событий стиль и план.
Моряки по площадям Восстанья
Движутся колоннами в туман.

Движутся, готовые на муки,
Бомбы падают
И разрывают строй.
Но уже сквозь дым вздымают руки
Над рядами стяг победный свой.

И когда в конце зовет с экрана
Гул «Авроры»
В смертный бой: «Пора!» —
От волненья прервано дыханье,
Мы не в силах выкрикнуть «ура».

Как же быть!
Жалеть, что опоздали,
Что не мы горели в том огне,
Что сегодня
Об октябрьском шквале
Мы читаем лишь на полотне?

Тосковать ли
По тому кипенью,
Где не мы кипели как назло?
Становись же, наше поколенье,
На поверку, коль на то пошло!

Разве мы на вахте в непогоду
Не стоили,
Родины сыны?
Разве мы не добывали воду
Молчаливым пашням
Ферганы?

Не от нас ли
В сопках удирали
Битые дивизии врагов
И не мы ли с песнями вступали
В наш родной, издревле братский Львов?

Выходи же, наше поколенье,
На дорогу жизни,
Выходи,
По которой шел
Великий Ленин.
Дел еще немало
Впереди!

Батареи всю ночь грохотали,
А когда занялась заря,
Мы раскрыли и перечитали
Милый сердцу том «Кобзаря».
Фронтовые будни суровы.
Нежность… Некогда думать о ней,
Но Тарасово светлое слово
Ощущаешь сквозь бурю дней.
Прочитаешь — и вот приснится:
Жито, поле, над полем зной…
Иль весеннее марево, птицы
Возвращаются в край родной…
О земля моя, не пристало
Нам о тихих тропах мечтать,
Но меня ты заколдовала
И теперь — не могу я спать.
Только б встретить тебя, как друга,
Вновь к тебе, дорогая, прийти,
Там, где свищут буран и вьюга,
Вечный след кобзаря найти.
Только знать бы, что здесь, у тына,
Молодая вишня цвела,
Что Шевченкова Катерина
Здесь когда-то молча брела.
Тополь стройный обнять бы в поле
И сказать, что каждый из нас
Не изменит священной воле,
Для которой страдал Тарас.
Край родимый, хоть ветром синим
Из далекой земли повей:
Ты под немцем не сгорбил спину,
Ты встаешь всей силой своей!
И Холодный Яр оживает,
На врага ополчась, как встарь,
Из концлагеря убегает
Непокорный слепой кобзарь.
Он заходит в каждую хату,
Он приносит привет от нас:
«Подымайтесь, близка расплата!
Бейте недруга, в добрый час!»
И о землю гремят оковы,
И сквозь пламя, за рядом ряд,
Партизаны выходят снова —
Это факелы их горят.
Батареи гремят, негодуя…
Край родимый, с прижатым к груди
«Кобзарем» вновь к тебе иду я,
С гордым словом родимым. Жди!..

Нас атака ждала ночная,
А пока, дожидаясь тьмы,
Затянули, с чего — не знаю,
Невоенную песню мы.

В песне Я́трань-река петляла
И куда-то во мгле плыла.
Загляделся на́ реку малый —
Видно, в сердце тоска была.

Пули тихую песню скосили.
Ночь дымилась в разрывах бомб.
Мы в огонь и воду ходили,
Мы со смертью сходились в лоб.

И трава под ногами билась
Там, где вражья точилась кровь.
Песня нам на рассвете снилась,
Мы потом ее пели вновь.

Я прошел за врагом по следу
Много верст и в метель, и в зной,
И всегда, как вера в победу,
Ходит песня со мною в бой.

Так иди по спасенным селам
Нежной песнею соловья,
Гневной, ласковой и веселой,
Боевая отрада моя.

Ну, а если паду от раны,
Если сердце замрет в груди,
Ты на поле среди тумана,
Ты меня на жнивье найди.

Не веди ты меня к кринице,
Только весело зазвени,
Только словом простым, сестрица,
Ты тогда на меня дохни.

Расскажи мне, как Я́трань вьется
Там, на Киевщине родной,
Птицей сердце мое забьется,
Встану я и пойду на бой.

Встану я и от боя к бою
Понесу свой крылатый стяг.
Песня, будь же всегда со мною,
Будь подругой моей в боях!

Волны брызжут пеной на бегу,
Молния распарывает тучи,
Любо мне на этом берегу
Слушать, буря, голос твой могучий.

Всей душой люблю я с малых лет
Вихрь безумный, огненную вьюгу,
Не успел родиться я на свет —
Буря постучалась к нам в лачугу.

Молния рассыпала огни,
Тополь наш зеленый стал багряным,
И от бурь и пламени в те дни
Сделался я огненным —
                                       Гуряном!

Высоко всегда лети, мой стих,
Только всё высокое любя, —
Я на высях гор тебя взрастил,
На высотах вынянчил тебя.

Не спускайся с гордой вышины,
Помни — падь бескрылым лишь мила.
Благодарный радостям весны,
Берегись несчастия и зла.

И не унижай, мой стих, себя,
Не сбивайся с верного пути,
Только всё высокое любя,
Высоко
              всегда лети!

Ночного неба надо мной
Расцвеченная арка…
То меркнут звезды надо мной,
То вспыхивают ярко.

Ковром разостлан небосвод
Прозрачный, бесконечный,
Прохлада ласковая льнет
К замешкавшимся встречным.

От звезд, от синей высоты
Не отвожу я взгляда:
О, если б вдруг воскресла ты,
Татик, моя отрада…

Когда родился я на свет
В избе своей убогой,
Седая, скорбная от бед,
Она молилась богу.

Когда родился я, она
Сказала через силу…
Та ночь была черным-черна,
И с неба моросило…

«Твоей звезды, родимый мой,
Не видно за ненастьем,
Твоя звезда покрыта тьмой —
Ты родился без счастья».

Я пережил, я перенес
Все горести недоли,
И стал я на ноги, подрос.
Как деревцо средь поля.

С отцом тащился за сохой,
Босой, полураздетый,
Во мраке той поры глухой
Мечтал о звездном свете.

Одна другой мрачней, страшней
Промчались те годины,
И я дошел до светлых дней
Страны моей родимой.

Ночного неба надо мной
Расцвеченная арка,
То меркнут звезды надо мной,
То вспыхивают ярко.

Ковром разостлан небосвод
Прозрачный, бесконечный,
Прохлада ласковая льнет
К замешкавшимся встречным.

От звезд, от синей высоты
Не отвожу я взгляда:
О если б вдруг воскресла ты,
Татик, моя отрада…

Моей звезды счастливый свет
Течет по всей вселенной,
Другой нигде на свете нет
Такой родной, бесценной.

Моя звезда — звезда Кремля
Горящая, вот эта,
Звезда, которой вся земля
Из края в край согрета.

Везде под небом голубым
Светить мне будет вечно
Вот этот пламенный рубин
Моей пятиконечной.

Сияй всё ярче сквозь года,
Сквозь тучи и ненастья,
Ты, человечества звезда,
Маяк людского счастья.