Душу терзал и ранил.
Расхрабрилась, расшалилась краснощёкая весна,
Разметалась, расплескалась в небе ясном синева,
Разлетевшись, расшумевшись с бойким криком озорниц,
Рассвистелась, разыгралась стая резвая синиц,
Разлеглось в широком поле ароматом первых трав
Безграничное раздолье. В тишине седых дубрав
Сердце дышит нежным светом торжества и доброты,
И звенит душа поэта чистым голосом весны.
Эх, поддавшись откровенью, на берёзу б, словно кот,
Прыгнул! Так… для ощущений: поглазеть за горизонт,
Помечтать о лунной ночи, и взмахнуть на всё хвостом,
Как крылом,
Чтоб раствориться в чём-то лучшем, неземном.
Весна! Весна ласкает мир,
И жжёт горячим поцелуем.
А солнца бешеный эфир
В душе его огнём ликует,
Горит, безумствует, шалит!
И рвёт листвой смолистой почки
От робких сполохов зари
До первых звёзд апрельской ночи.
Туманов лёгкий аромат
Волшебным утром незаметно
Уже летит в вишнёвый сад
Вуалью розового цвета.
Живее, ярче птичья трель
Пронзает вольные просторы,
В которых сочная пастель
Плетёт зелёные узоры
Пахучих, робких, первых трав,
Что шелковистым одеялом,
Укрыв холмов крутой анклав,
Лежат под тёплым опахалом
Ладоней ласковых ветров,
Глядясь в небесные юдоли,
Где белый бархат облаков
Бурлит в пурпурном ореоле.
Весна! Готовит эликсир
От тягот грёз и снов тревожных,
Чтоб снова стал счастливым мир,
И всё желанное — возможным.
Меняя сон на миг грядущей встречи,
Оставив в прошлом тлеющий очаг,
Ярмо утрат кладя себе на плечи,
Я выбрал путь, не сдерживая шаг,
Туда, где ночь царит на небосклоне,
И где в награду искренних молитв
Звезда, упав, уснёт в моей ладони,
Тепло любви навеки сохранив.
Было лето, станет осень,
Сменит золото зима,
Огонёчком папиросы
Вспыхнет шалая весна.
Круг замкнётся по привычке,
Повторяясь, будто сон,
И закроется в кавычки
Слова странного: «сезон».
Наблюдая длинный-длинный
Сонм находок и потерь
Этой нити серпантинной,
Понимаем, что теперь
Мы — пробелы одиночеств,
Не нашедшие покой
Между выдуманных точек
Вечно замкнутой кривой.
***
Канут в лету дождь и осень,
Сгинет лютая зима,
И листвы зелёной косы
Срежет шалая весна.
Разомкнётся круг привычки,
Исчезая, будто сон,
И откроются кавычки
Слова странного: «сезон».
Наблюдая перерывы
Меж находок и потерь,
Застываем у обрыва,
Понимая, что теперь
Мы — пригоршня одиночеств,
Обретающих покой
В череде безумных точек
Нескончаемой прямой.
Из неба и ветра, дождей и печалей,
Из сора, из пыли дорог и времён
Мы души свои изначально соткали,
Чтоб чувствовать этот безудержный сон,
Его бесконечных веков перемены,
Дыхание звёзд и подлунных часов,
Иллюзии мимо летящих мгновений,
И жалость потери фальшивых даров.
Распахнуты душ ненадёжные двери,
Но всё, что в грядущем достанется нам,
Лишь пепел и холод, тоска и потери.
Ведь сон — как и жизнь! — пустота и обман.
Я искал себя в чём-то малом.
В тишине, в дождевом узоре,
Суете городских вокзалов,
Их гудках по утрам усталых,
В брызгах волн на песке у моря,
В бессердечии одиноком,
В чьей-то детской слезинке горя,
И молчании долгих сроков.
Приходили на ум зарницы
За ночным горизонтом лета,
Луж не высохшие глазницы,
И мечты неземного цвета.
Я хотел отыскать живое,
То, что время всегда скрывало,
Что-то важное и простое
В уходящем, былом и малом.
А, быть может, и в чём попало…
Кто ж спорить станет! Будут впереди
Нелёгкие дорожки преисподней,
Ведь жизнь прожить, не поле перейти.
Но не сегодня, братцы, не сегодня.
Пей кофе, чай, вино. Гляди в окно.
Отматывай рукою незаметно,
Как плёнку чёрно-белого кино,
Рулон бумаги мягкой туалетной.
Предай себя течению реки,
Что носит имя бренности и лени,
Лежи, мечтай и майся от тоски,
Оформив две недели в бюллетене.
Но как приятен нынче карантин
В родной глуши, в деревне, где поныне,
В сердцах бурлит шальной адреналин,
И девки наливные, словно дыни.
Смазливы ведьмы! Чудо хороши.
А как полны кокетства и соблазна!..
Вот это счастье — ёшки! — это жизнь.
Не карантин считай, а вечный праздник.
Бросайте к чёрту ваши города,
Друзья мои. Бегите на приволье.
Бегите. Там пленительны всегда
Блаженство дней и бойкое застолье…
Таков удел. Такие вот дела.
Такая приключилась заварушка.
И радуйтесь, что всё же не война.
А так… считай, забава да игрушка.
