Пол женский или пол мужской?
Тут с речью выступил такой
Один мужчина: «Всякий знает —
Жена хозяйством заправляет;
Но я напомню господам,
Что первым создан был Адам,225
И сделал бог его единым
Над женщиною господином.
Все подтвердят мои слова:
Мужчина в доме — голова!»
Тут одна женщина сказала:
«Мы знаем все, что бог сначала
Адама создал. Но рассказ
О том лишь выгоден для нас:
Ведь создал бог его из глины!
Недаром так грубы мужчины,
Нет спору, то не их вина;
Их голос груб, рука грузна,
Они громоздки, неуклюжи
И непонятливы к тому же.
Для Евы же всевышний бог
Ребро Адама приберег;
Мы род ведем от кости белой,
И белоснежно наше тело,
Наш голос нежен, мы стройны,
Красивы, ладно сложены,
Быстры в труде, легки в походке,
Со всеми ласковы и кротки
И, хоть мужчина — господин,
Мы превосходим вас, мужчин!
Недаром нам хвалы за это
Поют известные поэты;
Их песни испокон веков
Возносят нас до облаков!»
Другой ответил ей лукаво:
«Да, в этом вы, пожалуй, правы.
И в самом деле женский пол
Начало от ребра повел;
Вот потому-то, нам на диво,
Вы так шумливы и болтливы,
И хоть язык ваш без костей,
А словно кость стучит, ей-ей,
Не отдыхая ни минутки!»
Все гости рассмеялись шутке.
Тут молвил третий: «Ну, а я
Хочу вам возразить, друзья.
О том, как Ева появилась,
Совсем иное говорилось.
Вот что мне рассказал один
В Талмуде226 сведущий раввин:227
Когда господь, взяв в руки глину,
Впервые вылепил мужчину,
Сказал он: «А теперь начну
Я делать для него жену».
В Адама нож вонзив глубоко
И вытащив ребро из бока,
Заделал он дыру землей.
Ребро же положил с собой
Пока что рядом, наготове.
Но вдруг случайно брызги крови
Увидев на руках своих,
Господь задумал вымыть их.
Чтоб не запачкать кровью Еву…
И тут случись, к господню гневу,
Так, что бежавший мимо пес
Ребро Адамово унес!
Бог, о творении радея,
Пустился догонять злодея,
И, только он его настиг, —
Был хвост отрублен в тот же миг!
Так повелись, коль то не враки,
Короткохвостые собаки,
А из хвоста сотворена
Была Адамова жена.
Теперь, пожалуй, станет ясно
Для всех, откуда пол прекрасный,
Имея ум и красоту,
Черты, собачьему хвосту
Присущие, имеет тоже.
Все жены на собак похожи:
Когда от мужа ждет жена
Подарка ценного, она
Его умасливает всяко.
Так пред хозяином собака,
Чуть он ей мясо посулит,
Хвостом виляет и юлит.
Коль встретит вас жена умильно,
Накормит вкусно и обильно
И ласково поговорит,
То знайте: женин добрый вид
Вам дорогонько обойдется
И ваш карман порастрясется.
А нет — такой поднимет лай,
Что хоть из дому убегай;
Начнет на вас рычать, бросаться,
Ну только-только не кусаться…
И наконец скажу я так:
Роднит и женщин и собак
То, чем одни они страдают:
Их вечно блохи заедают.
Всегда у женщин из-за блох
Шумиха и переполох;
Собаки давят их зубами,
А жены — острыми ногтями.
Причина, господа, проста:
Все от собачьего хвоста!
Добавить будет здесь уместно,
Что нам, мужчинам, только лестно
То, что мы все произошли
От нашей матери земли.
Земля щедра: она от века
Поит и кормит человека;
Вот так и мы, своим трудом
Кормя семью, содержим дом.
Мы нашу землю защищаем
И государством управляем!»
Другая дама подала
Тут голос: «Знаем их дела!
Одно бахвальство да зазнайство.
А женщина — веди хозяйство!
Ведь поглядеть, так без жены
На что вы были бы годны?
Мы создаем во всем порядок,
Заботимся, чтоб стол был сладок,
Дом чист, одежда хороша,
Мы зря не выбросим гроша,
Мы вам наследников рожаем,
Вас вкусной пищей ублажаем,
Вам помогаем в трудный час!
Ну, что б вы делали без нас?!
Хоть нам и докучают блохи,
А все же мы не так уж плохи!
И если создана жена
Так, чтоб она была верна
Ей богом данному супругу,
То и супруг свою подругу
Любить обязан и беречь!
На этом я закончу речь».
Тут все воскликнули: «Вы правы!
Вы рассудили очень здраво!»
И тут же каждая жена
Была вином угощена.
А чтоб покончить с этим спором,
Все гости объявили хором,
Что он был шуткой, что обид
Никто в душе не затаит
И что с женою каждый дружен.
На этом был закончен ужин,
И все веселою толпой,
Довольные, пошли домой.
Хороший шванк не докучает:
Он, забавляя, поучает
И часто бьет не в бровь, а в глаз.
Ганс Сакс в том заверяет вас.
СВЯЩЕННИК В РИЗЕ
228
Один священник жил в деревне
Поблизости от Праги древней.
Сносив немало риз и ряс,
За новой ризой как-то раз
Поехал в город сей священник.
С собою взял толику денег.
Двенадцать гульденов народ
Насыпал от своих щедрот
В мошну попа на этот случай.
Желая выбрать самый лучший
Товар, направил поп стопы
К купцу, у коего попы
Обычно ризы покупали:
Священники в округе знали,
Что наилучший бархат мог
Им предложить купец Ганс Бок.
Пощупав много разных тканей,
Поп выбрал ризу побагряней.
«Она, — сказал он, — впору мне
По ширине и по длине,
Но все же, чтоб покрой проверить,
Ее мне надобно примерить».
Ему Ганс Бок ответил: «Что ж!
На глаз и впрямь не разберешь.
Но платье вы снимите прежде».
Поп снял и в сброшенной одежде
Оставил сдуру кошелек.
Близ мест, где торговал Ганс Бок,
Бродил отъявленный мошенник;
Как только в ризу влез священник
И стал тянуть ее с боков,
Он хвать мошну и был таков.
Хоть вор обстряпал дело споро,
Однако поп заметил вора
И громко крикнул: «Негодяй!
Кошель немедленно отдай!»
Карманник выскочил из лавки
И мог бы затеряться в давке, —
Но тут священник завопил
И прямо в ризе, как и был,
За вором припустился следом.
То было лишь начало бедам:
Когда пробрался в лавку вор,
Купец как раз отвел свой взор
Куда-то в сторону и даже
Не заподозрил наглой кражи.
Он свой товар считал, а тать
Успел тем временем удрать.
Однако показался вором
Купцу священник, на котором
Надет был лучший образец
Его товара. Наш купец
Решил, что хочет, вероятно,
Поп ризу получить бесплатно,
И бросился за ним, крича:
«Держите вора-ловкача!»
Но поп, исполненный задора,
И сам кричал: «Держите вора!»
И вор — отчаянный нахал —
«Держите вора!» заорал.
Толпа, прислушавшись к их крику,
И вовсе сбилась с панталыку,
Не поняла, кто вор из них,
И пропустила всех троих.
Отчасти также из почтенья
К попу в церковном облаченье, —
Хоть и неслись во весь опор
Хозяин лавки, поп и вор, —
Бежать им разрешили с миром.
Однако поп, заплывший жиром,
От бега выбился из сил,
И за полу его схватил
Ганс Бок, а вор, смекнув умишком,
Что ждать расчета нет воришкам,
Пока поймают их, тотчас
Нырнул в толпу и скрылся с глаз,
Довольный тем, что увернулся.
Священник от купца рванулся
И, весь в поту, давай опять
Вслед за карманником бежать.
Такая прыть купца взбесила:
Он бросил камень что есть силы.
И поп убит был наповал.
Купец товар с него сорвал
И людям рассказал, как ловко
Была священником обновка
Без денег приобретена.
Итак, покража вменена
Была попу, а он, убитый,
Не мог потребовать защиты,
Хотя и не был виноват.
Но вскоре, жадностью объят,
Попался вор на новом деле:
Уж тут его не проглядели.
Когда под пыткой он признал,
Что у попа мошну украл,
Его повесили, а Бока,
Который поступил жестоко,
Жизнь у невинного отняв,
Подвергли штрафу. Этот штраф
Был на него за то наложен,
Что, будучи неосторожен,
Он мстил, размыслить не успев.
Он должен был сдержать свой гнев,
Не затевать возни опасной
Из-за какой-то ризы красной.
Нас учит этот шванк тому,
Что в лавке, в мастерской, в дому
Нам должно с толком делать дело,
Беречь добро свое умело.
А если кто ущерб понес,
Тот пусть задаст себе вопрос —
Что было этому причиной? —
Дабы не пострадал невинный.
Нельзя бросаться сгоряча
И, осердясь, рубить сплеча,
Мстя за ущерб кому попало.
С умом нам действовать пристало,
Вредом не умножая вред.
Ганс Сакс дает такой совет.
КУЗНЕЦ, БОЛЕВШИЙ ЗУБАМИ
229
Кузнец когда-то в Ульме жил,
Он нравом всех кругом дивил.
Сидит, бывало, за столом,
Будь то под вечер или днем,
С ним — подмастерья, домочадцы,
