Кто где, кто с кем и кто куда.
Ох, ябеда, ах, ябеда,
Противнейшая в целом мире Мэри.
А в голове без перемен
У Мэри Энн, у Мэри Энн.
И если пела Мэри,
То все вокруг немели,—
Слух музыкальный у нее,
Как у глухой тетери.
Слезливое море вокруг разлилось,
И вот принимаю я слёзную ванну.
Должно быть, по морю из собственных слёз
Плыву к Слезовитому я океану.
Растеряешься здесь поневоле
Со стихией одна на один,
Может, зря
Проходили мы в школе,
Что моря
Из поваренной соли?
Хоть бы льдина попалась мне, что ли,
Или встретился добрый дельфин!
* * *
Король, что тыщу лет назад над нами правил,
Привил стране лихой азарт игры без правил.
Играть заставил всех графей и герцогей,
Вальтей и дамов в потрясающий крохей.
Названье крохея от слова «кроши»,
От слова «кряхти», и «крути», и «круши».
Девиз в этих матчах: «Круши, не жалей!»
Даёшь королевский крохей!
Не зря лягушата сидят —
Посажены дом сторожить.
И главный вопрос лягушат:
Впустить — не впустить?
А если рискнуть, а если впустить,
То выпустить ли обратно?
Вопрос посложней, чем «быть иль не быть?»,
Решают лягушата.
Квак видите, трудно, ква-ква,
И мыслей полна голова.
Вопрос этот главный решат
Мудрейшие из лягушат.
ПЕСЕНКА МАРТОВСКОГО ЗАЙЦА
Миледи! Зря Вы обижаетесь на зайца!
Он, правда, шутит неумно и огрызается,
Но он потом так сожалеет и терзается!
Не обижайтесь же на Мартовского зайца!
Ну проявите интерес к моей персоне!
Вы, впрочем, сами — тоже форменные сони:
Без задних ног уснёте — ну-ка! Добудись!
Но здесь сплю я — не в свои сони не садись!
Ах! На кого я только шляп не надевал!
Mon dieu! С какими головами разговаривал!
Такие шляпы им на головы напяливал,
Что их врагов разило наповал.
Сорвиголов и оторвиголов видал:
В глазах — огонь, во рту — ругательства и кляпы.
Но были, правда, среди них такие шляпы,
Что я на них и шляп не надевал.
И на великом короле, и на сатрапе,
И на арапе, и на римском папе,—
На ком угодно шляпы хороши!
Так согласитесь, наконец, что дело в шляпе,
Но не для головы, а для души.
* * *
Мы браво и плотно сомкнули ряды,
Как пули в обойме, как карты в колоде.
Король среди нас, мы горды,
Мы шествуем бодро при нашем народе.
Падайте лицами вниз, вниз,—
Вам это право дано.
Пред королём падайте ниц
В слякоть и грязь — всё равно!
Нет, нет, у народа не трудная роль:
Упасть на колени — какая проблема!
За всё отвечает король,
А коль не король, ну тогда королева!
Света светлейших их лиц, лиц
Вам рассмотреть не дано.
Перед королем падайте ниц
В слякоть и грязь — всё равно!
Спасите, спасите! О ужас, о ужас!
Я больше не вынырну, если нырну.
Немного проплаваю, чуть поднатужась,
Но силы покинут — и я утону.
Вы мне по секрету ответить могли бы:
Я — рыбная мышь или мышная рыба?
Я тихо лежала в уютной норе,
Читала, мечтала и ела пюре.
И вдруг — это море около,
Как будто кот наплакал.
Я в нем как мышь промокла,
Продрогла, как собака!
Спасите, спасите! Хочу я, как прежде,
В нору, на диван из сухих камышей.
Здесь плавают девочки в верхней одежде,
Которые очень не любят мышей.
И так от лодыжек дрожу до ладошек,
А мне говорят про терьеров и кошек.
А вдруг кошкелот на меня нападет,
Решив по ошибке, что я — мышелот?
Ну, вот! Я зубами зацокала
От холода и страха.
Я здесь как мышь промокла,
Продрогла, как собака!
ПЕСНЯ ОБ ОБИЖЕННОМ ВРЕМЕНИ
Приподнимем занавес за краешек:
Такая старая, тяжелая кулиса!
Вот какое Время было раньше,
Такое ровное — взгляни, Алиса!
Но… плохо за часами наблюдали
Счастливые,
И нарочно Время замедляли
Трусливые,
Торопили Время, понукали
Крикливые,
Без причины Время убивали
Ленивые.
И колёса Времени
Стачивались в трении —
Все на свете портится от тренья…
И тогда обиделось Время
И застыли маятники Времени.
И двенадцать в полночь не пробило,
Все ждали полдня, но опять не дождалися.
Вот какое Время наступило —
Такое нервное — взгляни, Алиса!
И… на часы испуганно взглянули
Счастливые,
Жалобные песни затянули
Трусливые,
Рты свои огромные заткнули
Болтливые,
Хором зазевали и заснули
Ленивые.
Смажь колеса Времени —
Не для первой премии —
Им ведь очень больно от тренья.
Обижать не следует Время.
Плохо и тоскливо без Времени.
[1975]
БАЛЛАДА О КОРОТКОМ СЧАСТЬЕ
Трубят рога: «Скорей! Скорей!»
И копошится свита.
Душа у ловчих без затей
Из жил воловьих свита.
Ну и забава у людей —
Убить двух белых лебедей!
И стрелы ввысь помчались.
У лучников наметан глаз!
А эти лебеди как раз
Сегодня повстречались.
Она жила под солнцем, там,
Где синих звёзд — без счёта,
Куда под силу лебедям
Высокого полета.
Вспари и два крыла раскинь
В густую трепетную синь!
Скользи по божьим склонам
В такую высь, куда и впредь
Возможно будет долететь
Лишь ангелам и стонам.
Но он и там её настиг,
И счастлив миг единый.
Но только был тот яркий миг
Их песней лебединой.
Двум белым ангелам сродни,
К земле направились они —
Опасная повадка!
Из-за кустов, как из-за стен,
Следят охотники за тем,
Чтоб счастье было кратко.
Цикл баллад для фильма.
Вот отирают пот со лба
Виновники паденья:
Сбылась последняя мольба —
Остановись, мгновенье!
Так пелся этот вечный стих
В пик лебединой песни их —
Счастливцев одночасья.
Они упали вниз вдвоём,
Так и оставшись на седьмом,
На высшем небе счастья!
БАЛЛАДА О ВОЛЬНЫХ СТРЕЛКАХ
Если рыщут за твоею непокорной головой,
Чтоб петлёй худую шею сделать более худой,
Нет надёжнее приюта — скройся в лес, не пропадёшь,
Если продан ты кому-то с потрохами, ни за грош.
Бедняки и бедолаги, презирая жизнь слуги,
И бездомные бродяги, у кого одни долги,—
Все, кто загнан, неприкаян, в этот вольный лес бегут,
Потому что здесь хозяин — славный парень Робин Гуд!
Здесь с полслова понимают, не боятся острых слов,
Здесь с почётом принимают оторви-сорви-голов.
И скрываются до срока даже рыцари в лесах.
Кто без страха и упрёка — тот всегда не при деньгах.
Знают все оленьи тропы, словно линии руки,
В прошлом слуги и холопы, ныне — вольные стрелки.
Здесь того, кто всё теряет, защитят и сберегут.
По лесной стране гуляет славный парень Робин Гуд!
И живут да поживают, всем запретам вопреки,
И ничуть не унывают эти вольные стрелки.
Спят, укрывшись звёздным небом, мох под рёбра подложив.
Им, какой бы холод не был, жив — и славно, если жив!
Но вздыхают от разлуки, — где-то дом и клок земли, —
Да поглаживают луки, чтоб в бою не подвели.
И стрелков не сыщешь лучших — что же завтра, где их
ждут?
Скажет лучший в мире лучник — славный парень
Робин Гуд!
Торопись! Тощий гриф над страною кружит!
Лес — обитель твою — по весне навести!
Слышишь? — гулко земля под ногами дрожит!
Видишь? — плотный туман над полями лежит! —
Это росы вскипают от ненависти!
Ненависть
в почках набухших томится,
Ненависть
в нас затаённо бурлит,
Ненависть
потом сквозь кожу сочится,
Головы наши палит.
Погляди! Что за рыжие пятна в реке?
Зло решило порядок в стране навести!
Рукояти мечей холодеют в руке,
И отчаянье бьётся, как птица, в виске,
И заходится сердце от ненависти.
Ненависть
юным уродует лица,
Ненависть
просится из берегов,
Ненависть
жаждет и хочет напиться Чёрною кровью врагов.
Да, нас ненависть в плен захватила сейчас.
