Глава 9
Под уклон, гремя с разбега,
Едет — просто чудеса!
Без коня сама телега,
Все четыре колеса.
И, кого ни встретит, всякий
Долго-долго смотрит вслед.
А увяжутся собаки
Три версты отбою нет.
Моргунок гремит с телегой
В неизвестной стороне:
Не видали ль человека
На копейчатом коне?
Моргунок волочит ноги
Тяжело, и, как назло,
Растянулось вдоль дороги
Бесконечное село.
Никуда от глаз не скрыться,
На виду мужик у всех.
По окошкам липнут лица.
Лай собачий — смех и грех.
Моргунок везет понуро,
Не ворочаться ж назад.
Шум, смятенье, даже куры
Растревоженно кричат.
Дальше — к мосту — скат крутой,
Поскорей бы с глаз долой!
И пошел, пошел с разбега,
Только грохот поднялся.
Пропадай, моя телега,
Все четыре колеса.
За мостом дорога в гору,
Позади, в пыли густой:
— Стой! — кричат, как будто вору.
Стой! Стой!.. Подбегают:
— Стой-ка, дед!
Заворачивай в Совет.
И народ кругом посыпал,
Рассуждая горячо:
— Мало, что ли, всяких типов,
Поглядишь, а тут еще...
— На поселке нищий в бане
Двое суток ночевал,
С золотыми был зубами
Вроде бывший генерал...
И, упершись в грядки, миром
Помогают Моргунку.
— Только ты не бегай, милый...
— Да куда я побегу?..
В сельсовете председатель
Предложил на лавку сесть
И сказал учтиво:
— Дайте
Документы, если есть.
Из-за ворота рубахи
Тащит целый узелок,
Достает свои бумаги
Никита Моргунок.
Бумаги пожелтелые,
Как деньги — еле целые.
Зацапанные, мазаные,
Крест-накрест перевязанные.
— Вот, при одной коровке
Семья моя — семь душ.
И хлебозаготовки,
И лесозаготовки,
И страх,
И труд,
И гуж[14]
И двор со всей скотиной,
И хата в три окна.
Единый
Семь с полтиной,
Уплаченный сполна.
Деревня Васильково,
Касплянский сельсовет,
И карточка конева,
А вот коня — и нет...
— Ну что ж, понятно, в целом,
Одно неясно мне;
Без никакого дела
Ты ездишь по стране.
Вот, брат! И председатель
Потер в раздумье нос:
Ну, был бы ты писатель,
Тогда другой вопрос.
Езжай! И в самом деле,
Чего с тебя возьмешь?
— А что ж, у вас — артели?
— Кругом артели. Сплошь.
И гремит телега снова.
Застилая пылью след...
— Не видали ль верхового?..
Отвечают:
— Что-то нет...
Моргунок телегу тянет.
Плечи стертые горят...
— Братцы! Где тут есть цыгане?
— Вон, в колхозе, — говорят.
Знал Никита Моргунок
Правило простое,
Что медведь блинов не пек,
Волк двора не строил.
Удивился Моргунок,
Видит: на поляне
Ходят вдоль и поперек
С косами цыгане.
Косят, словно мужики,
Ряд за рядом ходят.
Только носят оселки
Не по форме вроде.
Пахнет медом и росой,
Добрая работа!
Самому пройти с косой
Моргунку охота.
Хороша, густа трава,
Самый срок и время,
Да забита голова
Думами не теми.
Так и так. Иду полдня.
Карточка в кармане...
— Воротите мне коня,
Граждане цыгане.
— Так и быть, — сказал один,
Ты — мужик хороший.
Заявляю — отдадим,
Как признаешь лошадь.
Сено свежее пока
На покосе вянет,
На конюшню Моргунка
Привели цыгане.
Попросили Моргунка
Чуть посторониться,
Конь выходит из станка,
Гладкий, точно птица.
Конь невиданной красы,
Уши ходят, как часы.
Конь хорош, и, что хорош,
Сам об этом знает.
— Ну, хозяин, признаешь?
Признавай, хозяин!
Попросили Моргунка
Постоять снаружи.
И выходит из станка
Конь второй — не хуже.
На спине играет дрожь,
Шея — вырезная.
— Ну, хозяин, признаешь?
Признавай, хозяин!
Попросили Моргунка
Отойти немного.
И выводят из станка
Жеребца, как бога.
Корпус, ноги — все отдай,
Шерсть блестит сквозная.
— Ну, хозяин, признавай,
Признавай, хозяин!
— Извиняюсь, не могу,
Врать, мол, нет расчета.
— То-то, — пальцем Моргунку
Погрозили, — то-то...
Он оглобли подвязал
Кверху, для ночлега:
— Завтра, малец, на базар
За конем. С телегой.
— Дядь, зовут нас.
Слышишь, дядь?
Дескать, места хватит.
— Не желаю ночевать
Я в цыганской хате.
Ночь. Затих в загоне скот.
Пахнет пыль золою.
И цыганское встает
Солнце над землею.
И звенит во тьме комар
Тоненько, знакомо,
Как остывший самовар
После бани, дома.
И, вздохнув, на правый бок
Повернулся Моргунок.
Но не спится Моргунку
И на правом на боку.
Комариный звон в тиши,
Замирая, тонет...
"До чего же хороши,
Боже ты мой, кони!"
И, вздохнув, на левый бок
Повернулся Моргунок.
Но не спится Моргунку
И на левом на боку.
И, подумав, Моргунок
Бородою к звездам лег.
Кони рядом. И спроста
Ненадежно спрятаны:
Из соломы ворота
Лыком запечатаны.
Моргунок лежит, сопя,
Рассуждает про себя:
— Лошадей цыгане крали?
— Крали.
— Испокон веков у всех?
— У всех.
— А у них теперь нельзя ли?
У цыган? Не грех?
— Не грех...
Не лежится на спине,
Точно спит на бороне.
Встал и бережно пошел
За сарай. До ветру, мол...
Слышит — близко за спиной
Осторожный шорох.
— Что за люди? Кто такой?
Спрашивает сторож.
— Я до ветру, — как урок
Отвечал Никита.
И для виду все, что мог,
Справил деловито.
— Значит, ходишь по часам?
— Надо, милый, надо...
— Эхе-хе-хе-хе!..
А сам —
Задом, задом, задом...
Сапоги надел скорей,
Хоть на босу ногу,
И с телегою своей
Тронулся в дорогу...
Большаком три ночи и три дня
Ехала телега без коня.
И шутил невесело мужик,
Что к коневой должности привык.
— Подучусь, как день еще пройду,
Все, что надо, делать на ходу.
А овсом питаться — не беда:
Попадала в хлеб и лебеда.
Стоя спать — уменья мало здесь.
Приходилось спать — и лапти плесть!
В неизвестный город большаком
Шла телега вслед за мужиком...
От куста идут и до куста,
От моста до нового моста.
От пятьсот девятого столба
До пятьсот десятого столба.
Далека родная сторона!
Что там баба делает одна?..
Ждет она хозяина с конем,
Знать она не знает ни о чем,
Как идет с телегой Моргунок
По одной из тысячи дорог...
Вышел в поле тракторный отряд,
По путям грохочет скорый поезд,
Самолеты по небу летят,
Ледоколы огибают полюс...
И, по-конски терпелив и строг,
Волокет телегу Моргунок.
Мальчик — ни на шаг от мужика...
Пусть идет — дорога широка.
Так идут, идут и слышат вдруг
Впереди, вдали копытный стук,
Будто в ступе коноплю толкут,
Будто бабы где-то кросна бьют.
Отголосок стороной идет,
И ездок покажется вот-вот...
Гоп-та-тах!.. И перед Моргунком
На коне,
На сером,
Поп верхом!..
Поп назад откинулся, сдержал,
Конь узнал хозяина, заржал.
Но в одну минуту Моргунок
Из оглобель выскочить не мог.
Он ремни распутывал, а поп
Повернул коня и дал в галоп.
То ли поп коня того купил,
То ли вор у вора утащил...
— Стой!.. — бежит Никита за конем,
Сапоги, пиджак горят на нем.
Сбилась шапка мокрая на лоб,
Вверх и вниз в глазах ныряет поп.
— Стой!.. — кричит, бежит Никита вслед,
Голосу в груди и духу нет.
Он бежит, и замирает "сто-й!"
На дороге пыльной и пустой,
И, как рану, зажимая бок.
Падает на землю Моргунок.
Он лежит, как мертвый, недвижим,
Но земля сама бежит под ним.
Обернулись реки и мосты,
Вверх ногами — травы и кусты.
Но уже далече скачет поп,
Пропадает за холмами топ.
Тише, тише движется земля,
По местам становятся поля...
И лежит Никита Моргунок
На одной из тысячи дорог...
Пыль по-над дорогой незаметнее,
Вечер начинается вдали.
И березы старые, столетние
Опустили ветви до земли.
Тишина хорошая кругом...
— Дядь, вставай,
А, дядь?..
Вставай. Пойдем...
