Юлия Друнина - Ты – рядом, и все прекрасно… (сборник)

И откуда
Вдруг берутся силы
В час, когда
В душе черным-черно?..
Если б я
Была не дочь России,
Опустила руки бы давно,
Опустила руки
В сорок первом.
Помнишь?
Заградительные рвы,
Словно обнажившиеся нервы,
Зазмеились около Москвы.
Похоронки,
Раны,
Пепелища…
Память,
Душу мне
Войной не рви,
Только времени
Не знаю чище
И острее
К Родине любви.
Лишь любовь
Давала людям силы
Посреди ревущего огня.
Если б я
Не верила в Россию,
То она
Не верила б в меня.

Запорола сердце, как мотор —
В нем все чаще, чаще перебои…
До каких же, в самом деле, пор
Брать мне каждый сантиметр с бою?..
Ничего! Кто выжил на войне,
Тот уже не сдастся на «гражданке»!
С нестерпимым грохотом по мне
Проползают годы, словно танки…

Ни от себя,
Ни от других не прячу
Отчаянной живучести секрет:
Меня подстегивают неудачи,
А в них, спасибо, недостатка нет…
Когда выносят раненой из боя,
Когда в глазах темнеет от тоски,
Не опускаю руки,
А до боли
Сжимаю зубы я
И кулаки.

Он смотрит на меня —
Ровесник века,
Еще как будто крепкий старичок.
Войн, испытаний ураганный ветер
Его качал,
Но в землю вбить не смог.
За все болеет.
И в его-то годы!
А в нас во многих
Огонек погас…
О люди драгоценнейшей породы!
Что будем делать
На земле без вас?..

Пусть было черно и печально,
Пусть с разных палили сторон —
Не скажет надутый начальник,
Что шла я к нему на поклон.
Порою казалось, что силы
Кончаются, но никогда
Я даже друзей не просила —
Была и осталась горда.
Шагаю по белому свету,
Порой пробиваюсь сквозь тьму,
Считая присягой лишь это:
«Жизнь – родине, честь – никому!»

Я прошла по житейским волнам
Яко посуху – как по суше.
Не питая почтенья к чинам,
Почитая большие души.
И в кипящие злобой дни
Я взываю к Тебе безмолвно:
«Память сердца не обмани —
Лишь тогда поглощают волны».

Я не привыкла, чтоб меня жалели,
Я тем гордилась, что среди огня
Мужчины в окровавленных шинелях
На помощь звали девушку, меня.
Но в этот вечер, мирный, зимний, белый,
Припоминать былое не хочу.
И женщиной – растерянной, несмелой
Я припадаю к твоему плечу.

Не встречайтесь с первою любовью,
Пусть она останется такой —
Острым счастьем, или острой болью,
Или песней, смолкшей за рекой.
Не тянитесь к прошлому, не стоит —
Все иным покажется сейчас…
Пусть хотя бы самое святое
Неизменным остается в нас.

Не бывает любви несчастливой.
Не бывает… Не бойтесь попасть
В эпицентр сверхмощного взрыва,
Что зовут «безнадежная страсть».
Если в душу врывается пламя,
Очищаются души в огне.
И за это сухими губами
«Благодарствуй!» шепните Весне.

Мне дома сейчас не сидится,
Любые хоромы тесны.
На крошечных флейтах синицы
Торопят походку весны.
А ей уже некуда деться,
Пускай с опозданьем – придет!
…Сегодня на речке и в сердце
Вдруг медленно тронулся лед.

Как объяснить слепому,
Слепому, как ночь, с рожденья,
Буйство весенних красок,
Радуги наважденье?
Как объяснить глухому,
С рожденья, как ночь, глухому,
Нежность виолончели
Или угрозу грома?
Как объяснить бедняге,
Рожденному с рыбьей кровью,
Тайну земного чуда,
Названного Любовью?

Позови меня!
Я все заброшу.
Январем горячим, молодым
Заметет тяжелая пороша
Легкие следы.
Свежие пушистые поляны.
Губы.
Тяжесть ослабевших рук.
Даже сосны,
от метели пьяные,
Закружились с нами на ветру.
На моих губах снежинки тают.
Ноги разъезжаются на льду.
Бойкий ветер, тучи разметая,
Покачнул веселую звезду.
Хорошо,
что звезды покачнулись,
Хорошо
по жизни пронести
Счастье,
не затронутое пулей,
Верность,
не забытую в пути.

Ты – рядом, и все прекрасно:
И дождь, и холодный ветер.
Спасибо тебе, мой ясный,
За то, что ты есть на свете.
Спасибо за эти губы,
Спасибо за руки эти.
Спасибо тебе, мой любимый,
За то, что ты есть на свете.
Ты – рядом, а ведь могли бы
Друг друга совсем не встретить…
Единственный мой, спасибо
За то, что ты есть на свете!

Опять лежишь в ночи, глаза открыв,
И старый спор сама с собой ведешь.
Ты говоришь:
– Не так уж он красив! —
А сердце отвечает:
– Ну и что ж!
Все не идет к тебе проклятый сон,
Все думаешь, где истина, где ложь…
Ты говоришь:
– Не так уж он умен! —
А сердце отвечает:
– Ну и что ж!
Тогда в тебе рождается испуг,
Все падает, все рушится вокруг.
И говоришь ты сердцу:
– Пропадешь! —
А сердце отвечает:
– Ну и что ж!

Нет в любви виноватых и правых.
Разве эта стихия – вина?
Как поток раскаленной лавы
Пролетает по судьбам она.
Нет в любви виноватых и правых,
Никого здесь нельзя винить.
Жаль безумца, который лаву
Попытался б остановить…

День начинается с тоски —
Привычной, неотвязной, жгучей.
Коснуться бы твоей руки
И куртки кожаной скрипучей.
Плеча почувствовать тепло,
Закрыть глаза
И на минутку
Забыть,
Что прахом все пошло,
Забыть,
Что жить на свете жутко…

Вот и нету ровесников рядом —
Не считаю я тех, что сдались.
Почему им «под занавес» надо
Так цепляться за «сладкую жизнь»?
Разве гордость дешевле опалы?
А холуйство – спасательный круг?..
Я устала, я очень устала
Оттого, что сдаются вокруг.

Я была современницей Анны,
Я могла позвонить бы ей, но
Сердце вдруг набухало, как рана,
И в глазах становилось темно.
Разве смертный звонит богине?..
Шла она, завернувшись в пургу…
Но поныне, поныне, поныне
Я себя оправдать не могу!

Два сильных крыла
Расправляют нам спины —
Величие Анны,
Мятежность Марины.
Все громче дыханье
Ахматовской шали…
Как страшно в Елабуге
Мы оплошали!
Хоть личной вины
Тут, пожалуй, и нету:
Вина ль, что дышать
Стало нечем поэту?
Марина и Анна,
Марина и Анна! —
Гремят имена
Словно голос органа.
Величие Анны,
Мятежность Марины…
И все ж мы повинны.
И все ж мы повинны!

Мы родились два раза.
И вторым был День Победы —
Как забудешь это?..
И с той поры, далекой той поры
Нет для меня святее даты, нету!
Все наши праздники люблю и чту.
Но День Победы – это День Победы.
Душа летит в такую высоту —
Летит за невернувшимися следом…

Загадочны горы во мраке,
Таинственны ночью, пусты.
Но вот уже вспыхнули маки,
Из тьмы выбегают кусты.
Зажглись костерки горицвета,
Горят облака надо мной.
И первая песенка спета
Какой-то пичугой лесной.
Исчезла тумана завеса —
Завеса над пропастью лет.
В глуши партизанского леса
Встречаю с друзьями рассвет.
Штормовка. Рюкзак за плечами.
Землянок следы узнаю…
Не только Победу встречаем —
Встречаем мы юность свою.

В наш праздник я думаю снова
О тех, что сегодня не спят —
С войною повенчанных вдовах
И стареньких мамах солдат.
Смирились с бедою.
И все же…
Кто логику сердца поймет?
Порою случайный прохожий
Заставит рвануться вперед.
Он спросит:
– Что с вами, мамаша?
Хотите, чтоб чем-то помог?
И голос услышит упавший:
– Прости, обозналась, сынок…

В канавах, где буйствует мята,
В кюветах с железной травой,
Как вы угадали, внучата,
Траншеи второй мировой?
От памяти некуда деться —
Ведь были же, были слышны
Короткому нашему детству
Раскаты гражданской войны…

Я порою себя ощущаю связной
Между теми, кто жив
И кто отнят войной.
И хотя пятилетки бегут
Торопясь,
Все тесней эта связь,
Все прочней эта связь.
Я – связная.
Пусть грохот сражения стих:
Донесеньем из боя
Остался мой стих —
Из котлов окружений,
Пропастей поражений
И с великих плацдармов
Победных сражений.
Я – связная.
Бреду в партизанском лесу,
От живых
Донесенье погибшим несу:
«Нет, ничто не забыто,
Нет, никто не забыт,
Даже тот,
Кто в безвестной могиле лежит».