Курсио
Назад.
Тирсо
Тебя покорно просим,
Не подходи.
Курсио
Друзья, не может
Терпеть душа. О, дайте видеть
Мне этот бездыханный труп,
Руину времени, осколок
Звезды несчастной, лик зловещий
Моих печалей роковых.
Какой бездушный рок (о, сын, мой милый!)
Тебе велел предстать, как скорбный прах,
Чтоб ты нашел в моих сединах саван?
О, памятник, возникший на песках!
Скажите мне, друзья: кто был убийцей
Того, чья жизнь всегда была моей?
Менга
Вот скажет Хиль; когда его убили,
Он в рощице стоял среди ветвей.
Курсио
Скажи, приятель, кто убил Лисардо?
Хиль
А я не знаю; знаю лишь, что он
Назвался Эусебио при споре.
Курсио
Могу ли я быть больше оскорблен?
Вдвойне я Эусебио ограблен;
Он отнял жизнь и честь.
(К Юлии.)
Ну, что ж, готовь
Его желаньям буйным оправданье,
Скажи: вполне чиста его любовь,
Ведь он, за неимением бумаги,
Ее твоею кровью записал.
Юлия
Сеньор...
Курсио
Не отвечай мне, и сегодня ж
Поступишь в монастырь, как я сказал.
Не то готовься, что с Лисардо вместе
Во мгле могилы будешь роковой,
В один и тот же день вас хороню я:
Он мертвый в мире, в памяти живой,
Ты мертвая во мне, живая в мире.
Иду и замыкаю эту дверь,
Останься с мертвым, чтоб, при виде смерти,
Как умирать - узнала ты теперь.
(Уходят.)
СЦЕНА 11-я
Юлия; Лисардо, мертвый; Эусебио.
Юлия
Тысячекратно собираюсь,
О, Эусебио жестокий,
С тобою говорить, но сердце
Тысячекратно не велит,
И прекращается дыханье,
И на устах слова смолкают.
О, я не знаю, я не знаю,
Как мне с тобою говорить:
Ко мне в одно и то же время
Приходит гнев и состраданье,
Горят в одно и то же время
Негодованье и любовь.
Глаза хотела бы закрыть я,
Чтобы не видеть этой крови,
Чтобы не знать, что цвет гвоздики {5}
Взывает к мщенью за себя:
И оправдать тебя хочу я,
При виде слез твоих, затем что
Глаза и раны, в нашей жизни
Уста, которые не лгут.
В одной руке держа влеченье,
Другой рукой готовя кару,
Одновременно я хотела б
Тебя казнить и защищать.
И меж таких слепых сомнений,
И между помыслов столь сильных
Меня сражает милосердье
И побеждает боль тоски.
Так значит - так меня ты ищешь?
О, Эусебио, так значит
Взамену нежности ты хочешь
Меня жестокостью пленить?
В то время как, на все решившись,
Ждала я моего венчанья,
Ты хочешь мне, в замену свадьбы,
Устроить пышность похорон!
Когда я для тебя в угоду
Перед отцом явилась дерзкой,
Ты для меня готовишь траур
В замену праздничных одежд!
Когда, поставив жизнь на карту,
Я наш восторг осуществила,
Ты вместо свадебного ложа
(О, небо!) мне готовишь гроб!
Когда, презрев преграды чести,
Тебе я руку предлагаю,
Ты мне протягиваешь руку,
Всю обагренную в крови!
Как буду я в твоих объятьях,
Когда, желая нашей страсти
Дать жизнь горячею любовью,
Я тотчас натолкнусь на смерть?
Что может мир сказать, узнавши,
Что предо мною постоянно,
Коли не облик оскорбленья,
Так тот, кто совершил его?
И если б силою забвенья
Я схоронить его желала,
Чуть обниму тебя, и память
Его мне тотчас возвратит.
Тогда невольно, если даже
Тебя я страстно обожаю,
Самозабвенные услады
Я в гневность мести превращу.
И как, скажи, душа могла бы
Жить в столь мучительном разладе,
Что каждый миг ждала бы кары
И не желала бы ее?
Довольно будет, если в память
Того, что я тебя любила,
Тебя прошу, но не надейся
Меня увидеть никогда.
Из этого окна ты можешь
Проникнуть в сад; беги, спасайся,
Чтобы отец мой, возвратившись,
Не мог тебя увидеть здесь.
Беги, здесь быть тебе опасно,
И, Эусебио, запомни,
Сегодня ты меня теряешь,
Раз потерять меня хотел.
Забудь меня, живи счастливо,
И не смущай свое блаженство,
И не плати за радость счастья
Ни огорченьем, ни тоской.
А я монашескую келью
Для жизни сделаю темницей
Или, быть может, даже гробом,
Чтоб волю выполнить отца.
Там я оплачу злополучья
Звезды такой немилосердной,
Судьбы такой бесчеловечной,
Влияния таких страстей,
Планеты, мне такой враждебной,
Созвездий, столь упрямо-буйных,
Любви настолько несчастливой,
Настолько низменной руки,
Что жизнь мою она убила
И не дала мне этим смерти,
Чтоб я всегда жила в печали
И умирала без конца.
Эусебио
Когда с жестокими словами
Жестокость рук ты сочетаешь,
Ты можешь отомстить немедля,
Я падаю к твоим ногам.
Смотри, я схвачен преступленьем,
Твоя любовь - моя темница,
Мои погрешности - оковы,
И сила помыслов - палач;
Когда твои глаза - мне судьи,
Мой приговор конечно смертный,
Но обо мне промолвит слава:
"Он умер, так как он любил".
Да, только в этом я преступник,
Что я люблю тебя; не буду
Себя оправдывать, чтоб грех мой
Не показался не грехом;
Лишь одного теперь желаю,
Убей меня и будь отмщенной,
Возьми кинжал, пронзи им сердце,
Которым ты оскорблена,
Исторгни дух, в тебя влюбленный,
Пролей потоки жгучей крови,
Тебе самой принадлежащей.
А если ты меня убить
Сама не хочешь, пусть для мщенья
Придет отец, пойду, скажу я
Ему, что я в твоем покое,
Пускай спешит.
Юлия
Остановись!
В последний раз с тобою буду
Я говорить, и ты исполнишь
То, что скажу я.
Эусебио
Обещаю.
Юлия
Итак, иди скорей туда,
Где жить ты можешь безопасно.
Есть у тебя и дом, и люди,
Чтоб защитить тебя.
Эусебио
Разумней
Мне было бы утратить жизнь.
Раз жив я буду, невозможно,
Чтобы тебя не обожал я,
И даже в келье монастырской
Не будешь безопасна ты.
Юлия
Сумей сберечь себя, сумею
Хранить себя и я.
Эусебио
С тобою
Увижусь?
Юлия
Нет.
Эусебио
И нет исхода?
Юлия
Не жди его.
Эусебио
Уже меня
Ты ненавидишь?
Юлия
Постараюсь
Все сделать, чтобы ненавидеть.
Эусебио
Меня забудешь ты?
Юлия
Не знаю.
Эусебио
Тебя увижу?
Юлия
Никогда.
Эусебио
Но наше прошлое блаженство?..
Юлия
Но эта кровь передо мною?..
Ты слышишь: дверь сейчас откроют.
Иди скорей.
Эуеебио
Лишь для тебя.
И не увижусь я с тобою!
Юлия
И не увидишь ты меня!
(Слышен шум, каждый уходит
а свою сторону, входят несколько слуг
и уносят тело.)
ХОРНАДА ВТОРАЯ
СЦЕНА 1-я
Гора.
Рикардо, Селио, Эусебио, одетые бандитами,
с мушкетами {1}.
(За сценой слышен выстрел.)
Рикардо
Ударил в грудь ему свинец жестокий.
Селио
Свирепейший удар запечатлел
Трагедию - его горячей кровью,
Излитой на цветы.
Эусебио
Его удел
Свершился. Крест над ним скорей поставьте.
Да не казнит Господь грехи его!
Рикардо
Разбойникам не чуждо милосердье.
(Рикардо и Селио уходят.)
Эусебио
И если воля рока моего
Чтоб стал я предводителем бандитов,
Пусть будут преступления мои,
Как и мои страданья, бесконечны.
В свирепости, в каком-то забытьи,
Они меня преследуют, - но я ведь
Лисардо не изменою убил;
И вот казнить я должен столько жизней,
Чтоб только сам живым и сытым был.
Имущества они меня лишили,
Мои все виллы забраны в казну,
И даже мне отказывают в пище.
Так каждому я голову сверну,
Кто подойдет сюда к уступам горным.
СЦЕНА 2-я
Рикардо, бандиты; Альберта,
схваченный ими. - Эусебио.
Рикардо
Я посмотреть на рану пожелал,
И нечто необычное увидел.
Эусебио
Рассказывай.
Рикардо
Он на груди держал
Вот эту книгу; об нее-то пуля
Расплющилась, и, чувств лишившись, он
Оправился. Он здесь перед тобою.
Эусебио
Ужаснут я и вместе восхищен,
Скажи мне, досточтимый старец, кто ты,
Что небо, в благосклонности своей,
В твоем лице свое явило чудо?
Альберто
Счастливейший я между всех людей:
Служителем быть Церкви удостоен,
Хоть чести я не заслужил такой;
И сорок лет в Болонье неусыпно
Учил я теологии святой.
Святейшеству Его, за это рвенье,
Меня угодно было наградить:
Святой Отец, как дар благой, изволил
Мне Трентское епископство вручить;
Дивясь, что у меня на попеченьи
Так много душ, свою же я забыл,
Я лавры бросил, я от пальм отрекся,
Я от мирских обманов отступил,
Ушел искать уроков достоверных,
Спасающих от ложного, - и вот
Я прохожу по сим местам пустынным,
Где правда обнаженная живет.
