Teologica - Maxim Berns

*** (Плавно плавит гроза)

Плавно плавит гроза

Парафин твоих лет.

Он старинный поэт,

Он дрожит, он слеза

На лице всех ветров,

На конце тех начал,

Где, как ты, я кричал,

Но не слышали слов.

И в пустынях дворов,

И на свалках больших,

Обернувшийся в стих

Пионерских костров,

Отравляющий газ

Мне махнет под ребро.

Он, как шелк, серебро

Плавно сплавит в пластмасс.

Вольск, 16.09.98 года

Вечная платина

Напряжения мыслей

Через взгляды историй

Стать готовы убийцей

И сподвижником боли,

В нас закапав кристаллы

И взрываясь от страха,

Как чужие порталы,

Как последняя плаха.

Космогеновой пудрой

Запудрив, что было,

Просыпается утро

В белой пене от мыла.

В тонкой власти кефира,

В свежесваренном кофе

Я хожу по квартире,

Как Иисус по Голгофе.

Телефонят и пишут,

Кто остался за дверью,

Пусть они не услышат,

Как скребутся к нам звери —

Белогрудые птицы

С серебром вместо крови

Стать готовы убийцей

И сподвижником боли.

Зачеркнув календарный

Год на миг переправив,

Мы за все благодарны,

Чаевые оставив

Всем лакеям подъездов,

Всем маньякам на свете,

Депутатам партсъездов

На email в интернете.

Так давайте напьемся,

Наливая и плавя,

И на утро проснемся

Брови в зеркале править —

Выпьем литр текилы

И поспорим о мире

С белой пеной от мыла,

Со следами кефира.

Вольск, 17.12.98 года

Сбитый с ног

Механизмы железной любви

Поглощает холодный огонь,

И усталость металла равна

Красоте электрических звезд.

От распада молекул тепла

Мне спокойно и тихо в тебе,

И горит сумасшедшая ночь

В белом море тугих простыней.

Говори мне о дальних садах,

И о солнце, что сдáлось врагам,

О предательствах желтой луны,

Обо всём, ведь мы еще здесь.

Я не верю уже никому,

Даже чистой и белой тебе —

Я как будто и не был с тобой,

Потому что не чувствовал джаз.

Вольск, октябрь 98 года

Наутро

Через бурю, через гром,

Через десять тысяч лет,

Под резиновым теплом,

Под люминесцентный свет

Наглотались темноты,

Надурманились рекой,

Как последние скоты

Мы уходим за весной.

Поиграв в блестящий пух,

Истерзав невинность слов,

Мы пытаем мысли вслух

Про напившихся богов,

Про потерянные дни,

Про насилующий асфальт,

Про пути, где шли они

В свой последний Бухенвальд.

А наутро брызгал свет,

И в похмелье белых стен,

Мы вскрывали, как паштет

Теплотрассы бледных вен.

Вольск, 19.02.99 года

Откровения

Знаешь, я был много раз с темнотой,

Я был её перламутровый раб —

Темень играла с моей наготой,

Как с голой жертвой играет сомнамб 11.

Я видел ночи немые глаза

И разговаривал с белой звездой,

Капал в туман, будто неба слеза

И уводил полземли за собой.

Знаешь, я стал перфоратором снов,

Я научился плавить металл,

Чтобы потом для извечных оков

Странный Морфей его в цепи ковал.

Чтобы курили желтый ислам

И христианство в иконах зажгли —

Веришь, я может быть был даже там,

Где от пространства остались угли.

Вольск, 12.03.99 года

Небо без облаков

Горят кострами наши мечты,

И плачет воск, и капает в снег.

Тогда, когда мы были на «ты»

Меж нами сидел чужой человек.

И я чужой. И время не то,

И слезы нас в память зовут.

К тебе вернусь лет через сто —

Я сам себе и король и шут.

Мы плачем, как оттепель бледной весной,

И стынем. Мы – желатина стакан.

Когда-то я был болен тобой,

Как смертью больны зарин 12 и зомáн 13.

И письма наши похожи на прах,

По коему стонет взорванный плач,

Я понял в крови языческих плах,

Что сам себе и судья и палач.

Когда-нибудь. Может. Будет любовь

Дрожать в знаменах наших полков —

В старье подъездов, в вони дворов

Мы станем небом без облаков.

Струна, ошибаясь, делает джаз,

И тянет нервы эта струна.

Такую боль я видел не раз —

Я сам себе и солдат и война.

Вольск, 31.03.99 года

* * * (Накорми меня светом…)

Накорми меня светом

Фар на забытых дорогах,

Я устал от движений

Бега от собственной тени.

Я был радостным летом,

И это – совсем неплохо:

В мягкой поступи лени

Терзаться в волнах значений..

Ты ведь помнишь, как вместе

Мы гуляли по лужам

И ловили костры

Водой кривых отражений.

Ты хотела невестой

Войти в эту зимнюю стужу

Как итогом игры,

Где я устал от движений.

Надоело писать

Пером неровные буквы,

Ставить точки на том,

Как все в этих днях нереально.

Кто же смог бы нам дать

Такие часы и минуты,

Где б остались вдвоем

В тишине эрегируемых спален.

Где сказали, что ночь

Сохранила все стремные тайны

Наших сломанных рук,

Ищущих лето в пространстве.

Где звезде не помочь,

Что падает в дебри окраин,

И сердец ее стук

Учит луну улыбаться.

Вольск, 22.04.99 года

* * * (Поцелуй меня так…)

Поцелуй меня так,

Чтобы стало тепло,

Чтобы горький коньяк

Наливался в вино.

Я хочу помнить сны,

Я хочу знать о том,

Как богиню весны

Ты смешала с дерьмом.

Знать пугающий скрип

Твоих старых дверей

И почувствовать грипп

В организмах людей

Где стирали черты

И пророчили грязь,

Мы сжигали мосты

Как последнюю связь.

Вольск, 08.09.99 года

На пыльных мостовых

Я жду тебя под пылью мостовых,

В немых кафе, где прячут в зеркалах

Свою любовь и этот странный стих,

Что я писал иголкой на руках.

Я жду тебя во взглядах тех людей,

Что не бояться заходить сюда,

Чтобы открыть безумие идей

И не вдохнуть в них жизни никогда.

Я знал тебя, как знает свет звезды

Свой долгий путь с начала до конца,

Как помнят рыбы скользкий бег воды

И понимает смертник цель свинца.

Я провожал тебя закатом в ночь,

Встречал рассветным криком голубей —

Я смог бы все, чтобы потом не смочь

Забыть тебя в названиях этих дней.

Ты уходила, плача в образа,

И возвращалась с ветром налегке —

Горели сказкой дикие глаза,

Облизывая розу на руке.

Ты умирала, но не в этом суть —

Мне говорили плакать на кресте,

И что тебя во веки не вернуть…

Ты воскресала рифмой на листе!

Я жду тебя, теряясь в именах

И телефоном космос обзвонив,

Прощупав преисподнюю в зеркалах

И рай на тысячи лет опередив.

Ты приходи, я приготовлю сон,

Я накурю постель, расплавлю воск,

Я буду выть с волками в унисон,

Чтоб ты вошла калибром в бледный мозг.

Вольск, 08.06.99 года

* * * (Он был в миллионах вселенных…)

Он был в миллионах вселенных,

Он знал миллиарды галактик,

Расстреливал военнопленных,

Как сотни движений и статик.

И тысячью глаз в атмосфере

Он видел, что падает космос,

Он был только облаку верен,

Хоть это и было непросто.

Ковал сапогами железо

И чувствовал время дрожанием,

Разрядом из серии «пьеза»

И музыкой солнцестояния.

Он верил, что мысль бесконечна,

Что боль искажает пространство,

И сказка все так же беспечна,

Как господа белое братство.

Вольск, 01.07.99 года

Вечного скитальца

Долетай до неба, возвращайся снегом

Мягким и пушистым в грубость моих пальцев,

Пролети над ветром легким тоном бега,

Жестом неумелым вечного скитальца.

Я возьму в ладони холод блеклых красок,

Все твои миноры и немного дальше,

Ты растаешь в страшной сути лисьих сказок,

В грусти томных песен без единой фальши.

Ты заплачешь солью радости и смерти,

Превратишься в воду, растворишься в теле.

У нас