Чужих детей не бывает…
Раннею весною,
К ОРВИ вдогонку,
Загремели с сыном
Мы в инфекционку.
И в отдельной низенькой
Старенькой пристройке
Разместились оба
На больничной койке.
Узкая кроватка,
Скомканный матрас
Да тонкая подушечка
Приютили нас.
Горькие таблетки,
Больные уколы.
Тут лечились детки
Из садика и школы.
А я их старался
Как-то развлекать,
Днем играть, а на ночь
Сказки им читать.
Шестеро мальчишек
В палате многоместной
И один мужчина
С книжкой интересной.
Историю о Рыцаре —
Призраке одном —
Я читал мальчишкам
Тихо перед сном.
В госпитале деткам
Не хватает ласки,
А от злых уколов
Горько плачут глазки.
В дырках ягодицы
Поперёк и вдоль.
Но от доброй сказки
Отступала боль…
Высыхали слёзки,
Горяч ели пятки,
И сладко засыпали
Детки на кроватке.
Сына зарывался
Под мою подмышку.
И под покровом ночи
Закрывалась книжка…
Так и проходили
Дни и вечера,
И часы спокойствия
С ночи до утра…
Кто-то прибавлялся,
Кого-то отпускали.
А на пустых кроватях
Мальчики скакали.
Но как-то раз под вечер
На пустую койку
Накидали вещи,
Словно из помойки.
Медсестра пакеты
Бросила небрежно.
И пошла на вахту
Шагом безмятежным.
Я, конечно, слышал
Множество историй,
Что, увы, больница —
Не профилакторий.
Что сюда, естественно,
Попадать не надо.
Ибо к пациентам тут
Относятся как к стаду.
Но чтобы как к отбросам —
Это я не знал.
И покрепче сына
На груди обнял.
Ругань в коридоре
Приближалась быстро.
Забежал мальчишка
С видом трубочиста.
А за ним, как Цербер,
Старая уборщица,
У которой волосы
Веником топорщатся.
«Здравствуйте, ребята,
Вот вам новобранец.
Ты куда забрался,
Маленький засранец?!»
Мальчуган чумазый,
С диким серым взглядом,
Сел поверх подушки
Своим грязным задом.
Выяснилось быстро —
Звать его Алёшей.
Внешне он засранец,
Но внутри – хороший.
Лёшеньке три годика
Где-то с половиной,
А проблем на госпиталь
Наложил лавиной.
Просто у Алёши
Папы нет и мамы.
Отказной ребёнок.
Маленькая драма.
Приболел Алёша,
Загремел в больничку.
В его рваной жизни
Новая страничка.
Но пропал куда-то
Лёшин документ.
Это был, как выяснилось,
Роковой момент…
Может, я неточно
Понял и врубился,
Но, похоже, Лёша
Тут давно лечился.
Он уже как месяц
Полностью здоров,
Но не найдут бумажку
В архиве докторов.
А Лёшу без бумажки
В детский дом не сдать.
И вынужден ребёнок тут
В больнице куковать.
Его из отделения
Кидают в отделение.
До удивленья странное
Заботы проявление…
В клинической больнице
Алёша – зуб больной.
Как будто он какой-то
Тифозный и чумной.
Но здесь с отказничками
Не строят разговор.
А если напроказничал,
То ставят в коридор.
Я пригляделся к мальчику.
Голубоглазый, милый,
Но загнанный какой-то.
И с виду очень хилый.
Совсем не говорит…
И дикие повадки.
Стал на техничку яростно
Кидаться из кроватки.
Она ему пытается
Сменить бельё постельное,
А он ее дубасит
Совсем по-беспредельному.
Она на руку скорую
Постельку поменяла
И пулей в коридор,
Ругаясь, побежала.
Мальчишкам не понравилось
Такое обстоятельство.
Соседство с Алексеем
Сочли за издевательство.
И стали зло шептаться,
Сверля Алёшу взглядами,
Врачей и медсестер
Склоняя «злыми гадами».
«Зачем его к нам сунули?»
Мальчишки сильно скисли.
Но у врачей с медсестрами
Такие ж были мысли…
Зачем его к ним бросили?
Вот в чём вся соль вопроса!
Как будто нечистоты им
Пихнули прямо к носу.
И это отношение
Повисло в атмосфере…
Тут брошенный мальчишка
Рванулся к ручке двери.
Заплакал, заканючил,
Похоже – испугался.
И у закрытой двери
Зверёнком заметался.
На шум пришла уборщица
И начала орать:
«А ну давай немедленно
Иди в свою кровать!»
Алёша в визг, кусается,
Брыкается, как дикий.
Тут даже врач дежурный
Пришел на эти крики.
Мальчишки просят доктора
Алёшу увести.
От криков и эмоций
Врача стало трясти.
Алёшу кое-как
Насилу успокоили,
А мальчуганов строгою
Угрозой удостоили.
Что, если они дальше
Выпендриваться будут,
То им врачи такого
Наутро не забудут…
Закрылась дверь в палате…
А за закрытой дверью
Кололи дети Лёшу,
Травили словно зверя.
«Алёша – уходи!
Алёша – вон пошел!»
Тут я прикрикнул строго,
Что так – нехорошо.
Мне просто жалко стало
Чего-то пацанёнка…
Ведь я же рос таким же
Затравленным ребёнком…
Тут, видимо, от страха,
Алёша встал, расплакался.
И под себя в штанишки
Нечаянно обкакался.
Мальчишки побежали
К уборщице Ларисе,
А Лёша, в знак протеста,
На тумбочку написал.
«Зачем он это делает?!» —
Вопрос задал сынишка,
Глядя не отрываясь
На ссущего мальчишку.
Сказал, что так неправильно…
Что он не знает даже,
Что писают – в горшок.
И какают туда же…
Влетела заведённая
Уборщица в палату
С тряпицей из куска
Больничного халата.
Алёша диким криком
Обратно завопил.
Как же он много страхов
На докторов скопил!
Она ему: «Ну как же ты
Усрался-то, зараза!
Опять мне всю постель
Говнищем перемазал…
О господи! А тумбочка-то
Мокрая какая…
Ну что же ты, Алёшенька,
За гадина такая!»
Короче, Лёше вымыли
И попу и кровать.
Переодели в чистое
И положили спать.
Он в одеяло спрятался,
В которое нагадил,
А я не удержался, встал
И мальчика погладил.
Потом вернулся к сыну
И сказку дочитал.
А Лёша мне вдогоночку
Чего-то прошептал.
Чего-то непонятное,
Но что-то очень нежное.
Похоже, что отказничка
Я зарядил надеждою.
И он уснул. Спокойно так,
Как дети спят домашние,
Счастливо переваривая
Радости вчерашние…
И сын уснул в подмышке.
А я захлопнул сказку.
Под сердцем ощущая чутко
Боль, тоску и ласку…
Всю ночь опять ворочался.
Чего-то не спалось.
А утром еле очи
Прочистить удалось.
Не знаю… Прям кипело
Внутри чего-то сильно…
Рождались неприятные
Вопросики обильно.
Алёшу поутру
Сослали в хирургию.
А за окном в часовенке
Служили литургию…
С утра пришли анализы,
Здоров был сына мой.
Нас под мою расписку
Отправили домой…
Ушло уже достаточно
С тех пор воды и времени,
Но вредные вопросики
Копились тяжким бременем.
Давайте разбираться
Без словесного поноса.
И вместе отвечать теперь
На колкие вопросы…
Давайте согласимся уж,
Что есть така проблема.
Что брошенные дети
Для общества – дилемма.
Они – не злая выдумка.
Реально существуют.
Родятся по статистике.
На ласку претендуют.
А общество на это
Разумно отвечает.
Формальностью, конечно,
А не в руках качает…
Давайте предположим-ка,
Что Вы – с отказничком.
Ребёночком с пульсирующим
Нежным родничком…
Давайте предположим то,
Что Вы его нашли.
Не знаю, может, в лифте, может,
В мусорке, в пыли.
Какие Ваши действия?
Давайте размышлять…
Ведь Вы должны немедленно
Чего-то предпринять.
Допустим, Вы – сознательный.
Законо-Вы-послушный.
И Вы дитё в милицию
Несете простодушно.
Таким Вы хитрым образом
Сместили обязательства
Системе государственной.
В момент, без разбирательства…
Всё, в целом, по закону.
Всё кипельно прозрачно!
Если б, на самом деле,
Не выглядело мрачно…
Итак, Вы соскочили
Законно с обязательства.
Создали для ребёнка
Иные обстоятельства.
Какие? Чёрт их знает.
Не Ваша же повинность.
Кому ж нужна такая
По жизни уязвимость?
Ведь найденный живой
Ребёнок – Вам обуза.
Кормить его же надо.
Зелёнкой мазать пузо.
А вот у Вас – работа.
И обязательств – море.
Короче, от находки Вам
По жизни только горе.
Налоги государство
Вроде поднимать готовится.
И брать отказничков в семью
Невыгодным становится.
Живого человека Вы
Сдаете государству.
Бумажку подписали. Раз,
И все! Конец мытарству.
Наверно, позаботится там
Государство наше
О брошенном ребёночке…
Накормит его кашей…
И Вы же не задумались,
Что раньше, всю дорогу,
Таких детей считали лишь
Посланниками Бога.
Считали Белым Голубем.
Несущей Счастье Птицей.
Пока законы ветром не
Надуло с заграницы.
Не важно. Есть Закон.
Он же для всех суров.
Вы действуете правильно,
Не наломавши дров.
Итак, теперь, ребёночек —
Не Ваш текущий гемор.
В коленях, шаг за шагом, всё же
Затихает тремор.
И Вы вприпрыжку скачете!
Ещё бы! Просто класс!!!
Ведь брошенные дети Вас
Не трогают сейчас.
Теперь живой комочек
Не будет к Вам сердит.
Ведь государством, в принципе,
Накормлен и умыт.
А государство нежное и
Чуткое безумно,
Умеет воспитать
Таких детей разумно.
По Кодексу о Ласке
Обязано оно
Детишкам из помойки пальцем
Вытирать говно.
Вести их до Успеха
Рукою материнскою,
По трассе избегая
Проблемы сатанинские.
Правительству сгружаем
Аборты, безработицу…
В надежде, что оно
Об этом позаботится.
А ведь, по сути, как тебе
Сказать, чтоб не обидеть…
Мы скинули проблемы наши,
Чтобы их не видеть…
Чтобы не видеть глазками
Заброшенных детей.
Больных, пенсионеров,
Прочих вредных новостей.
Стерильное должно быть наше
Личное пространство.
Чтоб нас ни наркомания не трогала,
Ни пьянство…
Итак, теперь найдёныша
Берут другие руки,
Которые за денежку
Терпеть согласны муки.
И вот вопрос: а сколько лиц
Из всей честной компании
Работает с найдёнышем
За деньги по призванию?
Процентов двадцать, видимо,
По правилу Паретто.
А остальных призвание,
Мне кажется, не в этом.
А эти остальные
Составляют большинство.
В системе начинается
Твориться волшебство.
Под внешней доброй формой
Идей гуманистических
Система превращается
В порядок механический.
А раз это механика,
То, в принципе, желательны
Сердечность и отзывчивость.
Но всем не обязательны.
И вот метаморфозы
Такие тут творятся,
Когда на подопечных няни
Громко матерятся.
Но это же гуманно, как бы,
Живы же, в тепле.
Питание опять же
Сервируют на столе.
Чего еще им надо?
Никто ж не отощал.
Вам кто-то материнскую
Заботу обещал?
А что, у матерей на деток
Срывы не случаются?
Вот-вот, несостыковочка,
Похоже, получается…
У каждого свои в мозгах
Кукушки и загибы.
Не только в детском доме же
Бывают перегибы.
Обычный, пресловутый
И банальный хьюман-фактор.
Тебя ж обматерили, а не
Переехал трактор.
Возьмите что угодно,
Хоть больницу, хоть тюрьму.
Чего там происходит же
Не видно никому.
Не-вид-но. Это обществу
Необходимо было.
Оно отгородилось и
Спокойненько за-бы-ло.
Но вот вам проблематика
С каёмочкой на блюде.
В таком гуманном обществе
Есть брошенные люди.
Больные, престарелые
И юные создания.
К ним, в форме изоляции,
Применим сострадание.
Но вот какой забавный,
Удивительный момент.
Нам этого достаточно!
К чертям эксперимент.
Больные, престарелые и дети
Не должны
Друг с другом пересечься
В территории Страны.
А если мы по-честному
Решимся их понять?
И медленно систему все же
Станем изменять?
Нарушен детства горького
И так, к чертям, баланс.
Так, что бы не попробовать?
Использовать свой шанс.
Ведь, если вы их бросили,
Они вам не нужны,
То, может быть, друг другу
Они жизненно важны?
Больные, престарелые
И дети отказные.
Они же одинаковы,
Проблемами родные.
Ведь престарелый дедушка,
Скорее всего, знает
То, что чужих детей
На свете не бывает.
