Александр Антонов - Не ангел я…

У меня друзей – по всей России!..
Где же мне на всех любови взять?
Может, чувства старые сносились —
Что не в силах каждого обнять.

Всё тяну, как попрошайка, руки
В Астрахань, в Камчатку, на Таймыр.
Все скитаюсь по дорогам – в муке —
В свитерке, затасканном до дыр.

Господи, как мне их не обидеть —
Где-нибудь, в пути, не помереть!
Все спешу я каждого увидеть.
Все пытаюсь к каждому успеть.

Ну-ка, душу нараспашку!
Пусть сияет в море света.
Подниму-ка я рюмашку
За любимого поэта;

Опрокину ее с ходу:
Пусть живет себе сто лет
Слава русского народа -
Замечательный поэт!

В горло мне вино прольется,
Доберется до крови.
Как Бояринов смеется —
Не смеялись и цари!

Знать, не все на свете зыбко.
Знать, еще продлится век,
Если светится улыбкой
Этот милый человек.

Никогда ни о чем не жалей.
Все расписано в жизни у нас.
Все по разу дается нам в ней.
Каждый дождик, и то только раз.

Только раз нам дается любить.
И рождаемся мы только раз.
Только раз на земле тебе жить.
Только раз, милый друг, только раз.

Спасибо тебе, лето,
За радость бытия.
За то, что среди света
Есть до сих пор и я.

За то, что солнца пляски
Расплавили асфальт.
За то, что в жизни сказке
Душа звучит как альт!

Спасибо тебе, лето,
За красотищу ног!
Любой мужик от этого
Поэтом стать бы мог.

Спасибо тебе, мода,
За танец живота!
В хорошую погоду
Рождается мечта.

За эти дни и ночки
Судьбу благодарю.
Я напишу две строчки
И другу подарю.

И с Витькой мы за Петю
По беленькой нальем.
Не зря же мы на свете
На беленьком живем!

В ручьи болот – не по дороге —
Пойми нас, Боже, и прости,
Который год уносят ноги
Моих друзей от старости.

Мы – мужики, а не пижоны.
И, по привычке мило злясь,
Который год нас терпят жёны,
Тайком, конечно же, гордясь.

Наш голос хрипл, но души – звонки,
А жизнь – каприз, как ни крути:
Не зря глядят на нас девчонки,
Которым нет и двадцати.

Мы фантастически богаты,
Когда, дразня болотный гнус,
Вдыхаем утра ароматы,
Туманы пробуя на вкус.

В задорных песнях коростелей
Мотив, как жизни наши, прост.
Мы не умрем в своих постелях,
Мы птицами взлетим из гнезд.

Нам не закиснуть напрочь дома,
И старость в креслах не начать.
Нас позовут раскаты грома
Рожденье молнии встречать.

Снова мы на болоте —
Я и друг мой со мной.
Мы сегодня в пролете —
Хлещет дождь проливной.

Мы устали, как звери.
Мы промокли насквозь.
И гребем еле-еле.
Бог поможет, авось.

Днище старенькой лодки
Заюзит на мели.
И захочется водки
И немножко любви.

До родного порога
Доберемся вдвоем,
И опять в путь-дорогу!
Только чуть отдохнем.

Только шмотки просушим
У горячей печи.
А рыбацкие души
И так горячи.

Мои друзья живут среди чудес.
Из волшебства там сотканы мгновенья.
Там пеньем птиц с утра разбужен лес —
Изысканное Божее творенье.

Полян зеленых сочные ковры
Не тронуты заезжими ступнями.
Лишь старший братик молодой травы —
Ручей лесной – струится между пнями.

Там хвойный воздух – самый мудрый
врач —
Всех исцелит дыханием покоя.
Друзей моих из города Киржач
Благослови, Господь, Своей рукою.

Два гения собрались за кружкой пива.
Один – поэт, во всем же прочем —
ноль.
Зато он врать умел, и так красиво,
Что в кружках испарялся алкоголь.

Другое гениальное создание —
Любимец женщин и властитель трав —
Хмелевшему поэту в назидание
Кричал сурово: «Ты, поэт, не прав!

Учти, поэт, пить следует красиво!
А у тебя в характере изъян.
Мы пьем всего по пятой кружке пива,
А ты уже почти что в стельку пьян».

И вся корчма дрожала от накала
Рагоряченных спорщиков двоих.
И кружки заменялись на бокалы,
И в терпкое вино вливался стих.

Два гения спорили в присущей им
манере.
И зал, развязки жаждущий, притих.
Но, слава Богу, не было Сальери
Ни одного из спорщиков двоих.

Заходи, гуляка-ветер —
Нараспашку моя дверь.
Прожил я свои две трети.
Что осталось мне теперь?

Завтра крякнет смерть-старуха:
Зажился, ядрена вошь…
Жизнь – такая заваруха,
Ни черта не разберешь!

Залетай же, друг, в заимку —
Веселее жить вдвоем.
Посидим с тобой в обнимку,
Поллитровочку допьем.

Вина и музыки! – воскликнула душа,
В восторге захмелевшая не в меру.
И ты купила рыжую герберу,
К себе самой любовию греша.

Сияла ты, как солнце поутру,
С простертыми над всей землей
руками.
А рыжая дразнилась на ветру
Бесстыжими своими лепестками.

Приоткрою дверцу
В лепестковый рай.
Что тебе по сердцу?
Хочешь – выбирай!

Там – тона фиалки.
Здесь – рассвета тень…
До чего же яркий
Этот летний день!

Сыплет дождь-проказник
Капельки в цветы,
Потому что праздник,
Потому что – ты!

День прозрачен, свеж и чист.
По лугам – ручьев дозоры.
В синем небе майский лист
Ткет зеленые узоры.

Во хмелю ли я уже?
Вижу то, что не бывает:
Пара крохотных стрижей
Облакам края сшивает.

Залюбуюсь на портных,
И колючкой из бурьяна
Дорисую этот стих.
Докажи потом, что спьяну…

Стар я стал – и девушкам
не нравлюсь.
То ль стихи мои нехороши?
Напишу в надежде, что прославлюсь,
Что-нибудь такое – для души!

Заверну листочек тот в газету.
Прихвачу пол-литра налегке.
И зайду к известному поэту,
Что живет совсем невдалеке.

Похвала всегда была в почете.
Скажет мне Бачурин – старый лис:
«Знаете, Антонов, Вы растете.
Даже очень. К сожаленью, – вниз».

Вечер в рощу опустился.
Зной растерзан ветерком.
Я опять, как черт, напился
И не помню ни о ком.

Растянусь по всей поляне,
Чтобы слаще мне спалось.
Ничего не надо пьяни —
Только б солнышко лилось.

Синеокая речонка.
Кучевые облака.
Познакомимся, девчонка?
Вот тебе моя рука.

Дождь, ударник-самоучка,
Джаз сыграет у пруда.
Ты по паспорту мне внучка,
Не заглядывай туда.

День рассыплется по лугу
Стебельками сочных трав.
Обниму-ка я подругу,
Может, в чем-то и не прав —

Только робко вздрогнут плечи…
Я тебя, душа моя,
Уведу в июньский вечер,
В васильковые поля,
Где дурманом пахнет клевер.

Заласкает сердце лето.
Ах, не вредно помечтать:
Я с тобою до рассвета
Стал бы звездочки считать.

Кто поэту дом построит?
Что за блажь – смешна цена!
Да меня любой устроит,
Как девчонка – пацана.

Кто порадует поэта
Возведением стропил?
Не за звонкую монету,
А за то, чтоб не запил!

Кто мне сердце успокоит?
Кто меня оценит? Кто
За поэму дом построит?
Отвечают: «Конь в пальто».