Виктор Гюго - Девяносто третий год. Эрнани. Стихотворения

О боже!

Мужчины в комнате племянницы моей!
И ночью! Вот предлог для шума и огней.

Святой Хуан! Клянусь, в девическом покое
Нас трое в этот час. И лишних ровно двое.

Зачем вы оба здесь, сеньоры, в поздний час?
Пока Бернард и Сид не покидали нас[424],
Они, Испании герои и Кастилий,
Умели старцев чтить и честь девиц хранили.
Им, сильным, был их меч не так тяжел, как вам
Плащи из бархата с узором по краям.
Седины стариков те люди чтили строго,
Просили для любви благословенья бога,
Предательство кляли и, то храня, что есть,
Умели отстоять наследственную честь.
И жен они себе без пятен выбирали
В наряде боевом, пред всеми, в шумном зале.
А что касается всех этих молодцов,
Что ночью, крадучись, чужой позорят кров,
Предпочитают тьму для похождений грязных
И за спиной мужей ввергают жен в соблазны, —
Я убежден, что Сид столь дерзкий произвол
Примерно б наказал и подлостью бы счел;
И чтобы знали все, как обойтись с бродягой,
Попрал бы герб его, плашмя ударив шпагой.
Вот как бы поступил — о стыд души моей! —
Герой былых веков с героем наших дней!
Что надобно вам здесь? Пора бы вам признаться,
Что вы над стариком готовы издеваться,
Что юности смешон Саморы вождь седой!
Уж если б кто и мог смеяться надо мной,
То уж совсем не вы…

О герцог!

Нет, ни слова!
Что нужно вам еще? Кинжал есть у любого,
Охоты, празднества, борзые, сокола,
Гитары, песнь любви, когда луна светла,
Береты с перьями, расшитые камзолы,
Пиры, езда верхом, смех юности веселой, —
А скука вас гнетет. Нужна вам каждый миг
Игрушка — ею стал для вас теперь старик.
Игрушка сломана, и все ж — клянусь я словом —
Сам бог обломками велит швырнуть в лицо вам!
За мной!

О герцог!

Нет! Все следуйте за мной!
Сеньоры, видно, вам по сердцу смех такой.
Здесь есть сокровище — честь девушки невинной,
Честь женщины, и в ней честь всей семьи старинной.
Племянницу свою люблю я, и она
Сменить свое кольцо моим кольцом должна.
Она нежна, чиста, достойна уваженья.
И что ж! Едва на миг покину я владенья, —
Руй Гомес, герцог, граф де Сильва, — как уж вор
Бесчестит мой очаг, готовит мне позор.
Назад, бездушные! Ведь ваших рук касанье
Позорит наших жен!.. Я поли негодованья.
Скажите, чем еще прельщает вас мой дом?

Глумитесь, хохоча, над Золотым руном!

Седины рвите мне и смейтесь надо мною,
Хвалитесь завтра же пред уличной толпою,
Что из насильников презренных ни один
Не осквернил еще нигде таких седин.

О герцог!

Все сюда! На помощь! Что ж вы стали?
Секиру мне, кинжал, клинок толедской стали!

За мной!

О герцог, нас иные ждут дела.
Смерть императора от нас отозвала.
Максимилиана нет[425], властитель мертв германский.

Смеетесь вы?

Король!

Король!

Король испанский!

Да, Карлос я. А ты — о, как ты бледен стал!

Мой дед венчанный мертв. Едва лишь я узнал
О том, как тотчас же, не тратя ни мгновенья,
Я поспешил к тебе спросить совета, мненья,
В ночи, тайком от всех, чтоб знать никто не мог.
Так просто все, и нет причины для тревог.

Зачем же сразу дверь мне не была открыта?

Зачем? Но ведь с тобой явилась эта свита.
Я тайных от тебя, мой граф, искал услуг
И делать не хотел их достояньем слуг.

Простите, мой король… Ваш вид…

Исполнен веры,
Назначил я тебя правителем Фигеры.
Кого ж прикажешь мне поставить над тобой?

Простите…

Хорошо, порыв прощаю твой.
Да, император мертв.

Вы деда потеряли
Любимого…

О да, исполнен я печали.

Преемник кто?

Франциск[426] хотел бы стать им. Но
Саксонский герцог в спор уж с ним вступил давно.

Где ж избиратели сойдутся для решенья?

Во Франкфурт съедутся, иль в Ахен, без сомненья.
Иль в Шпейер.

Мой король! Мечтали ль вы когда
Об императорской короне?

О, всегда!

За вами все права.

Я знаю.

Ваш родитель
Великим герцогом австрийским был. Правитель
Империи, ваш дед, для вас оставил трон,
Когда пурпурный плащ сменил на саван он.

Я Гента гражданин[427].

Когда я был моложе,
Я деда вашего не раз встречал. О боже,
Как быстро век прошел! Как пусто все кругом!
Все императорской дышало властью в нем.

Рим за меня!

Был тверд, не зная дум тиранских,
И крепко голову нес на плечах германских.

Но как мне жалко вас! Так деда потерять!

А папа хочет взять Сицилию опять.
Сицилии нельзя имперским стать владеньем!
Чтоб он не обошел меня благословеньем,
Я возвращу ему Неаполь, а потом
Посмотрим, сладит ли он с царственным орлом!

С какою радостью, став ветераном трона,
Ваш дед увидел бы, как к вам идет корона.
Он императором — все плачем мы над ним! —
Был христианнейшим, великим и простым.

Святой отец хитер. Сицилия? Пустое!
Подвесок, островок, забытый средь прибоя,
Лоскут, притянутый на ниточке живой
К Испании моей и все же ей чужой.
«Зачем, дражайший сын, вам остров тот горбатый?
Он на империи казался бы заплатой.
Чтоб он не портил вид — его мы отстрижем».
«Пусть так, святой отец, но только дело в том,
Что из кусков таких, когда господь поможет,
Прибавлю я земли к империи, быть может,
Чтоб там, где у меня соседи вырвут клок,
Я этим островом дыру заштопать мог».

Утешьтесь, государь! Ваш дед — в селеньях рая,
Где он предстанет нам, весь святостью сияя.

Король Франциск упрям, лукав, честолюбив.
Максимилиана нет — и ждет он, устремив
Взор на империю. Чего он ищет страстно?
Иль мало для него и Франции прекрасной?
Сказал Людовику мой дед на склоне дней[428]:
«Будь я сам бог-отец, имей двух сыновей,
Мой старший стал бы бог, меньшой — король французский!»

Отважится ль Франциск пойти тропою узкой!

Он многих побеждал.

Порядок здесь иной:
По булле, избранным не может быть чужой[429].

Как сын Испании, вы тоже недостойны.

Я Гента гражданин!

Как показали войны,
Король Франциск велик и мужествен в бою.

Я жду — орел слетит на голову мою
И крылья развернет!

Латинских фраз убранство
Вам ведомо, король?

Не очень.

Но дворянство
В Германии весьма заботится о нем.

Я обойдусь одним испанским языком.
Когда ведущий речь глядит вперед отважно,
Его наречие, поверь, не так уж важно.
Спешу во Фландрию! Мой друг, корона нам
Имперская нужна. Король французский сам
Стремится к ней. Но я опережу все сроки.
Итак, не медля — в путь!

Но можно ль в путь далекий
Лететь, когда у нас в горах со всех сторон
Столь дерзостным кишит разбоем Арагон?

Я Аркосу велю рассеять эту банду.

Велите заодно принять его команду
И атаману их…

Но кто же он такой?

Не знаю. Говорят, умен и тверд душой.

Пустое! Рыщет он по галисийским скалам,
И справиться бы с ним я мог отрядом малым.

Так ложен слух о том, что где-то близко он?

О да! Сегодня мне ты дашь приют.

Польщен
И горд.

Мой гость — король! Чтоб все готово было!