Стихотворения - Конрад Цельтис

Мы, германцы, недавно открыли искусство печати,

Больше таланты его распространили теперь.

Буковка малая все, что ты пожелаешь, напишет.

Греческим, римским, а то и иудейским письмом.

Виждь, что соделать могли бы созвездия, мир изменяя:

Три возвратились уже властью моей языка.

Славы великой никто без великих трудов не стяжает

И, переменчивой, пот вечно сопутствует ей.

Первым я, Цельтис, привел письмена в пределы отчизны

С древнееврейскими все римлян и греков еще.

Здесь Философия я обитаю тройная, триадой

Окружена языков, Лация школам равна.

Бодрствуйте стойко, мужи, ведь до звезд в испытаньях суровых

Шествуют, и в небеса нет проторенных дорог.

Птицы Юпитера нет в гербе твоем целой, епископ,

Но ведь подрезаны уж алчные когти твои,

Видно, затем, чтоб ты нрав загребущий смирять научился

И не лелеять в душе лютую жадность свою.

Выше судьбы ни один пусть не рвется подняться высоко,

Чтобы не сгинуть ему, в бурные волны упав.

Что ты терзаешь себя в непомерных трудах и заботах?

Только Юпитер один небом владеет своим.

Вас как жестоких богов почитать неизменно я буду,

Ибо такой уж у вас нрав, как у этих владык:

Любят видеть они, как пред ними склоняют колени,

Но умоляющих слов слышать они не хотят.

После Луны, сообщают, Меркурий — меньшее в мире

Тело, которое Бог в целой Вселенной создал.

Но всех созвездий превыше он мощные силы имеет,

Ибо он вестник земли, как и высоких небес.

Так сотворила природа людей и слабых, и малых,

Чтобы советчикам им ловкие были сердца.

Первым с друзьями я был, кто песни времен стародавних

В Лациум под небеса римские перенесли.

Вынести Павел не мог трудов мужей просвещенных,

Он на изгнанье обрек их из Авзонской земли.

Изгнан оттуда я был ко двору властелина сарматов,

Гордая Крока мое тело земле предала.

Ты говоришь, что тебе и единая женщина в тягость,

Та, что законным одним связана ложем с тобой;

Я же, мой Ян, с девятью любовными узами связан,

Кои премного несут радостей чуткому мне.

Ты вопрошаешь, к чему все растут фолианты законов?

Есть основанье: растет в мире великий обман.

Как виноградные лозы лежат на земле постоянно,

Так, всемогущий, на ней Вакх простирает тела.

Я, кто на свет был рожден в укрепленном лагере зимнем,

Недалеко от твоих, Рейн знаменитый, брегов,

Эту книгу тебе напечатал, читатель, изящной

Медью, красавица где Вену главу вознесла.

Умный меняет решенье, когда времена изменились,

Ибо совсем нелегко против течения плыть.

Криком ночные часы и дневные петух возвещает,

Как во святых ты, «петух», делаешь монастырях.

Очень хорош твой сыр с поднесенной ученою песней —

Плохо одно: ты в стихах путаешь меру слогов.

Дом наш приносит тебе в песне сей благодарность большую

И, сколько может, всегда помощь готов оказать,

Ясное славя созвездье твоих сыновей благородных,

Просит он вас: заключи крепкую дружбу навек.

Трое смолчать никогда не сумеют о вверенной тайне:

Пьяница, мальчик-болтун и говорунья-жена.

Но и четвертого бойся, — недаром тебя увещаю, —

Если себя выдает за соглядатая он.

Словно красотка-жена, что сидит затворницей в доме,

И очень редко ее в уличной видят толпе,

Истинный также мудрец и любой из поэтов поступит,

Чтобы он, бледный, творить в комнате мог у себя.

Как своим телом луна образует все неба явленья,

Противоставши шести прочим небесным телам,

Так и любая из женщин, сказал бы я, властвует в мире

И повеленьем своим всем нам померкнуть велит.

Пьяная, вечно мокра почему Германия, спросишь;

Есть и причина: кругом реки и море у ней.