class="v">Стон, доносящийся со всех сторон.
Он уплывает, темнотой объятый,
Навеки оставляя за собой
Огромный город жизни непочатой, —
Чтобы уснуть и обрести покой
Там, в склепе ночи, в бездне непроглядной.
Где вал вскипает горек и свинцов,
Где вечность поглощает беспощадно
Всех мертвецов!
Поэт, драматург и музыкант, писавший на испанском и португальском. Жил в Лиссабоне. Португальцы считают его основателям национального театра, в испанской поэзии его место скромнее. Его пьесы отличаются обильным вкраплением народных лирических песен – вильянсико.
Эта девушка на диво
Превосходна и красива!
Ты скажи, моряк бывалый,
Океан избороздивший,
Могут лодка, или парус, или птица
С ней сравниться?
Ты скажи, боец суровый,
Грудь в доспехи облачивший,
Могут пика, или сабля, или колесница
С ней сравниться?
Ты скажи, пастух смиренный,
По горам стада водивший,
Могут овцы, козы или кобылицы
С ней сравниться?
Луис де Гонгора-И-Арготе
1561–1627
Гонгора – один из величайших поэтов Испании. Он родился в Кордове, принадлежал к знатному, но обедневшему роду. Избрал карьеру клирика, был архидиаконом Кордовского собора, с 1617 года королевским капелланом – почетная, но скудно оплачиваемая должность. Сочинял песни в народном духе, великолепные сонеты. Но высшим его свершением стала ученая и изысканная «Поэма Уединений», этот «удивительный барочный алтарь», по выражению Федерико Гарсиа Лорки.
Ах, девушки, что ни делай —
А Пасха-то пролетела!
Девчонки мои, землячки,
Глядите в оба, гордячки,
Обманет вас ваша гордость,
Накажет беспечных!
Вы молодостью прекарсной
Не обольщайтесь напрасно —
Гирлянды сплетает Время
Из роз недолговечных.
Ах, девушки, что ни делай —
А Пасха-то пролетела!
Нам вешние зори любы,
Но Времени злые трубы
Не зорю уже играют,
Трубят нам сигнал к отбою;
А значит, погаснут глазки,
Поблекнут на щечках краски,
И юная ваша прелесть
Исчезнет сама собою.
Ах, девушки, что ни делай —
А Пасха-то пролетела!
Крылатые годы мимо
Проносятся неудержимо
И лучшую нашу радость,
Как гарпии, похищают.
Спросите у чудоцвета —
Он нам подтверждает это:
Ведь что ему дарит утро,
То ночь назад забирает.
Ах, девушки, что ни делай —
А Пасха-то пролетела!
Я знаю одну старуху:
Когда-то она, по слуху,
Была белокурой, нежной,
Меж сверстницами блистала;
А ныне самой ей гадки
Былой красоты остатки,
Обвисли на щеках складки,
Как мантия кардинала.
Ах, девушки, что ни делай —
А Пасха-то пролетела!
Знавал я еще старуху,
Угрюмую вековуху,
Единственный зуб имела,
Да в киселе утопила;
Она над ним причитала
И так его называла:
– Жемчужинка дорогая,
Прощай, мой дружочек милый!
Ах, девушки, что ни делай —
А Пасха-то пролетела!
Так помните же, девчонки,
Упрямые головенки:
Все прахом пойдет под старость,
Что в молодости не растратишь;
Любите ж, пока вас любят,
Пока вас Время голубит,
Опомнитесь вы, да поздно,
Судьбу за подол не схватишь.
Ах, девушки, что ни делай —
А Пасха-то пролетела!
Родился в богатой и знатной семье. Отличался веселым, общительным нравом и вел жизнь на широкую ногу, окружив себя музыкантами, поэтам и учеными. В творчестве Аргихо выделяется книга сонетов на мифологические и исторические темы. Один из них основан на известном эпизоде римской истории, когда Помпей, разбитый в морском сражении с Цезарем, бежал в Египет, но египетский фараон Птолемей XII велел отрубить ему голову, чтобы преподнести ее в дар победителю.
Цезарь при виде головы Помпея
Когда, усердьем рабьим обуянный,
В дар Цезарю принес тиран жестокий
Главу героя, что на всем Востоке
Внушала страх своей отвагой бранной,
Не пересилил жалости нежданной
Вождь победивший; увлажнились щеки
Росою поздней скорби; стон глубокий
Исторг он и промолвил покаянно:
«Помпей великий! Это – назиданье
Для всех, кто ищет славу мировую
И мнимую преследует удачу.
Так вот моей победы увенчанье!
Увы! как я печально торжествую —
С живущим враждовал, над мертвым плачу».
Победоносный воин, закаленный
С Фортуною в сраженьях непрестанных,
Избегнувший Цирцеи чар обманных —
Волшебницы докучливо влюбленной,
Испытанный в морях, не устрашенный
Опасностями в чужедальних странах,
Достигший даже берегов туманных
Аида – и оттуда возвращенный,
Он зрение и слух свой замыкает
Для музыки и прелести опасной,
И, к мачте привязав себя надежно,
Благоразумным бегством побеждает
Красот и звуков гибельных соблазны,
И продолжает путь свой непреложно.
На плоть родную поднял меч в запале
Квирин – и камни, легшие основой
Стен оградительных постройки новой,
Кровь братскую пророчески впитали.
Так, разделенные уже вначале,
Потомки Марса сделались готовы
К любым жестокостям судьбы суровой,
Как то деянья дедов предвещали.
Невмочь душе честолюбивой было
Власть разделить хотя бы на две части,
Где царствовать возможно без условий.
Любовь естественную победила
Сильнейшая
