Старый Вой посторонился, пропуская лыжника. И в этот момент, скользя мимо, человек бросил взгляд на зверя. Глаза его округлились.
— Во-о-о-лк! — закричал он громко и, остановившись, оборонительно замахал лыжными палками.
— Ребя-а-а-та-а! Во-о-о-лк! — Он звал кого-то, кто шел за ним сзади.
А старый вожак уже мчался, пробивая широкой грудью верхушки сугробов. Теперь он знал: его будут преследовать. Не сегодня, так завтра люди с ружьями пойдут по его следу. А раз так — надо долго, упорно, без остановки уходить.
И он уходил. Бесстрашно выбирался на широкую наезженную дорогу, изрядно пробежав по ней, спрыгивал в близко подходивший к обочине кустарник, прятал, маскировал следы. Стремительный этот уход от возможного преследования утомил Воя.
Он залег под утро на снежной вершине холма, под крутым сугробом, с подветренной стороны. Ветер гнал поземку по склону к вершине, а вместе с поземкой и все лесные запахи. По ним Вой знал обо всем, что происходит за гребнем сугроба. Другой склон холма был в поле его зрения. Волк сладко дремал, уткнувшись мордой в густую шерсть своего горячего бока. Свист поземки баюкал, пробуждая в памяти картины былой жизни в кругу родной стаи. Он вспоминал свою волчицу, их многочисленных общих волчат, так быстро растущих. В последних своих переярков, Ва и Зуа, Вой успел вложить немало охотничьего опыта. Своего опыта — богатого, надежного, изощренного. Теперь, без отца-вожака, этот опыт, наверное, очень пригодился им. Не напрасно поощрял он и добрые отношения между переярками. С его одобрения хитрая Зуа со щенячьего возраста, с первых выходов на охоту бывала рядом с братом, следовала за ним, помогала ему, с ним играла.
Привязанность переярков друг к другу, симпатии внутри семьи укрепляли стаю, делали ее сильней.
Ветер подвывал и посвистывал, поземка накручивала снежные спирали, а вожак отдыхал перед новым большим переходом.
Последняя охота была удачной. Благодаря опыту Маги, хитрости и находчивости Пришлого удалось отбить, отогнать от лосиного стада молодую корову. Волки ожидали, что отбитая лосиха, гонимая страхом перед хищниками, побежит по тропе, все больше удаляясь от своего стада.
Но неожиданно для всех корова поняла свою ошибку и повернула назад напрямик по снегу, неглубокому в этом месте, пытаясь вновь соединиться с остальными лосями. Осуществи она свою попытку — охота намного усложнилась бы.
Лоси стояли в оборонительной позиции, и подступить к ним было очень трудно, почти невозможно.
Но на пути устремившейся к стаду лосихи вырос стремительный, сильный Ва, и судьба коровы была решена…
Насытившуюся стаю Мага увела на дневную лежку в густой молодой сосновый лес.
Остаток ночи волки отдыхали спокойно, но едва забрезжил пасмурный рассвет, как мать-волчица почувствовала тревогу. Она сама не понимала причины своего беспокойства и поэтому продолжала лежать, свернувшись клубком, хотя то и дело поднимала голову, внимательно вслушиваясь в тишину, внюхиваясь в запахи леса.
Но Мага все-таки подняла стаю. Волки вставали неохотно, недоуменно поглядывая на мать-волчицу. А она, встревоженная, быстрым шагом повела их из рощи. Пробираясь сквозь чащобу, Мага осторожно лавировала между сухими нижними ветвями деревьев, чтобы не треснуть веткой, не издать звука, не выдать путь стаи. Остальные повторяли ее движения, и семья шла совсем бесшумно.
Когда молодой Ко, нарушив строй, отбежал в сторону, мать-волчица оскалила клыки и так взглянула на него, что он мгновенно встал на свое место.
Выйдя на бугорок, Мага уловила запах человека…
Она повернула вправо, прошла немного — запах усиливался. Двинулась влево — там тоже пахло человеком. Продолжая уводить стаю, волчица шла против ветра, все больше ощущая людской запах. Звери выбрались из сосняка, пересекли неглубокую лесистую лощину, и Мага замерла, остановив всех… Невдалеке на невысоких кустах была натянута веревка, на ней угрожающе мелькали на ветру обжигающие глаза флажки… Они пугали, на них было страшно смотреть и еще страшней — подходить к ним. Но Мага подошла. Очень внимательно обнюхала один за другим несколько флажков и вспомнила, как еще в детстве она оказалась в роще, огороженной веревкой с такими же флажками. Вся ее стая потопталась тогда у веревки и пошла обратно. А потом, когда начался шум, раздались крики и выстрелы, Мага лежала, умирая от страха, вжавшись в сугроб… Она пролежала целый день, вздрагивая от ужаса при каждом скрипе шагов человека, и ушла только ночью. От стаи осталось трое: отец-волк, самец-переярок и она. Отцу и старшему брату удалось прорваться через человеческую засаду, и потом она отыскала их по следам.
Она и после встречала эту хитрую ловушку — протянутую по кругу веревку с флажками. Знала, что это круг смерти, панически боялась красных флажков. Но опытный и мудрый Вой всей своей властью и волей заставил ее пройти под этой веревкой. И она преодолела жгучий, душащий страх и, подчиняясь вожаку, прошла за ним.
Несколько раз старый Вой уводил стаю из оклада, спасая от облавы, от смерти. Мага потом уж не так боялась флажков, уверенная, что Вой проведет стаю через ограждение, и смело шла за ним. Но — за ним! А сейчас его не было.
Поздний рассвет все ярче высветлял снежный покров леса. На белом фоне лоскуты флажков на шнуре виделись особенно отчетливо и человеческий запах от них с каждым мгновением казался все пронзительнее. Было очень тихо в лесу.
Мать-волчица стояла в шаге от веревки. Она колебалась, хотя и знала, что обязательно надо пройти под ней, как бы не было страшно.
Снежная шапка, сорвавшись с еловой лапы, с глухим стуком упала совсем рядом. Сухо чиркнув по суку, скользнула в снег шишка. И упавший ком снега и шишка словно отсчитывали мгновения, отпущенные Маге на раздумье. Короткие, дорогие мгновения между жизнью и смертью.
Мать-волчица приняла решение. Она быстро подошла к стае, стоявшей в ожидании невдалеке, встала, как обычно, впереди и спокойно двинулась к флажкам. Волки — за ней.
Линию смерти вслед за Магой смело переступили Ва и Зуа, идущий вслед за переярками молодой Ко заколебался. Ему было очень страшно. Он еще ни разу в жизни, в отличие от Ва и Зуа, не переходил через такую преграду. Но мудрая Мага знала, что с ним может случиться такое, И едва только волчонок замедлил шаг, как мать-волчица повелительно-строго зарычала, и он быстро нырнул под веревку. Идущий последним Пришлый тоже не заставил себя ждать. Теперь спасение стаи зависело от быстрого бега. И волки помчались за Магой что было сил. Когда усталость уже подкашивала ноги, звери переходили на шаг, потом снова стремительным галопом продолжали уходить от страшного места, едва не ставшего местом их гибели.
