– Круглое копыто, как у лошади, – определил он.
– А у лося раздвоенное копыто, как у коровы.
– Так вот, если острое копыто, – показал Анисим, – словно обрезан мох – матки след, округлое – бык прошел. От величины следа зависит и возраст, маленький след – теленок.
Гриша, вставая с колен, согласно кивнул.
– Упитанный зверь, – еще взглянув на след, определил Анисим.
Гриша вскинул на отца глаза: шутит?
– Да не смотри ты так, – улыбнулся Анисим. – Если зверь упитанный, то тяжелый, и, стало быть, след отчетливый, глубокий.
– Смотря на какую землю ступает, – не согласился Гриша. – На мягкую или твердую. На мягкой земле глубже след.
– Тем более. И по походке скажешь, упитанное животное или дохлятина идет. Ты видел, весной скот выгоняют – один семенит, другой едва ноги переставляет, и след еле заметный. А осенью, когда отъелась скотина на хороших кормах, по-другому себя ведет – уверенно вышагивает.
– Пошли по следу, а, папань?
– По следу, говоришь? – Анисим придержал шаг. – По следу, Григорий, ходят, когда зверь ранен, а так зачем? Где нам угнаться за ним! Да еще когда хорошо тайгу знаешь – переходы, водопой, пастбища, ну и отстой, конечно. Когда можешь определить, куда зверь направление держит. Тогда наперехват – кто вперед.
– Давай наперехват, – подхватил слова отца Гриша. – Зверь к речке, а мы забежим – и навстречу ему.
– У нас четыре ноги на двоих, а у него на одного, и какие… Ну какой же это перехват? Наперехват заходят с большого круга и ждут зверя с подветренной стороны. Если нам бежать наперехват, так во-он ту гору огибать – светлого времени не хватит. – Анисим направился по следу.
– Может, он к шалашу повернет, – предположил Гриша.
– Едва ли. Пойдет зверь вниз по реке. В сыром воздухе острее чувствуется гарь костра. Если уходить ему, то только вверх по реке. На лед побоится… Если отстой в скалах, тогда туда… Вот и гадай.
– Пошли в скалы, посмотрим звериный дом. Он что, на отстое, отдыхает? – Гриша споткнулся и стволом достал отца.
Анисим остановился, пропуская Гришу.
– Иди вперед, – уступил он Грише свое место. И уже в спину Грише ответил: – Дом звериный, говоришь. У него всяко бывает, и отдыхает, и волки загоняют, и непогода.
– И крыша есть?
– И крыша, и засов, и стража… крепость, недоступная волку.
– Я серьезно, папань…
– И я. Выдалась скала, куда изюбрь или олень с ходу запрыгивают, а волку недоступно, ни с какой стороны подступиться не может. А зверь стоит на площадке, как в крепости, это и есть отстой.
– А если волки подкараулят, когда изюбр спрыгнет из крепости на землю? И схватят его?
– Зверь и это предусмотрел, сверху-то ему видно, да и запахи выдают волка. Нюх-то у него какой… Бывает, когда волки гонят зверя – разогреют его, а потом видят, что не взять, отступятся. Ждут, когда зверь сгоряча нахватается снега и начинает дрожать, а волки тем временем обуживают кольцо. Мороз прижимает, гнет зверя, рад бы он бежать, да ноги не слушаются. И валится зверь с ног. Тут волки и насели.
– Жалко, – посочувствовал Гриша зверю. – Когда был разогретый, мог стоптать волка, прорвать кольцо. Поддеть на рога…
– Мог бы. Да вот так устроено в природе. Белку, к примеру, страх перед соболем парализует, орет, а не убегает. Так кролик упирается, а лезет удаву в пасть.
– А ты видел, папань?
– Удава? Нет.
– А чего тогда говоришь?
– Говорят – и я говорю. А вот лося, как перед волком падал, видел.
– Чего же не заступился?
– Заступался…
След, по которому шли Анисим с Гришей, начал петлять. Анисим понял. Зверь втревожен. Попетляли по следу и Анисим с Гришей.
– Нет, Григорий, – сошел со следа Анисим, – заведет он нас. Надо выбираться. С горы виднее. А вот еще след. Ну-ка, следопыт, определи, какой зверь пересек.
Гриша осмотрел след, прошел несколько вперед. Анисим встал на другой след и почувствовал набитую под снегом тропу. Гриша поднялся с колен.
– Изюбриха прошла с теленком…
– Ну-ка, ну-ка, – чуть не доставая носом земли, пошел Анисим по следу. – Вот теленок взбрыкнул… Верно определил, Григорий, – похвалил Анисим.
Тропа косогором спустилась в неглубокий распадок и привела к кипящему голубой наледью ручью.
– Смотри, папань, кто-то чурку волок по снегу.
– Выдра. – Анисим пощупал след.
– Так выдра ходит? – удивился Гриша. – У нее что, ног нет? На брюхе ползает?
– Почто нет. Есть, но короткие.
– Догоним?!
– Догонять да ждать – богатым не будешь. Вот и художества зверька, – показал Анисим на продырявленный лоскуток льда. – И голова на льду.
– Щучья, – разглядел Гриша. – Она что, щучьи головы не ест?..
– Брезгует, – отозвался Анисим, что-то еще отыскивая.
Гриша сунулся на лед и сразу угодил в мокреть. Под снегом была вода, и ноги тут же обросли мокрым снегом. Гриша попятился, оставляя на снегу синие кляксы.
– Так можно и в промоину угодить, – вырубая палку, предупредил Анисим. Он стал прощупывать палкой берег, и палка у самого льда нырнула, не достав дна.
– Не знаешь броду – не суйся в воду, – показал Анисим на палке отметину. – И соболь был, и колонок вот прошел.
– Где? – подбежал Гриша и сразу увидел по закрайку ручья цепочку следов.
– Интересно, что они у ручья делают?
– Как что? Выдра рыбачит, а они у выдриного стола пасутся… Тут яма, – очертил рукой Анисим ледяное зеркало.
– Откуда щука в ручье взялась?
– Не только щука, но и хариус, ленок, да и таймень стоит… С реки заходят… – Анисим срубил две талины и перебросил сходни через ручей, чуть ниже ямы.
– Ну вот, переправа. – Опираясь на палку, Анисим перешел на другую сторону ручья. Гриша пробежал за отцом.
– Папань, а тайменя тоже выдра ловит?
– Рыбачит.
– Надо же… В яме-то что ей не взять, – позавидовал Гриша. – Так на яме и стоит рыба.
– Осенью она спускается по ручьям, где облюбует, там и зазимует. Крупная рыба в крупных, мелкая в мелких речках. Ты под ноги, Григорий, гляди. Тут, должно быть, горячие ключи.
– Пар был бы.
– Необязательно – кипяток. На ощупь может быть холодная вода, а не замерзает. Да вот, – показал Анисим вдоль ручья, – приглядись: закраек берега метит черновина.
– Вижу, будто тень от снега лежит.
– Вот, вот – вода. Мороз выжмет и выстелит гребенкой ручей.
Анисим только заткнул за опояску топор, как над головой посыпалась ореховая шелуха. Он поднял голову – тут и Гриша увидел на сучке белку с шишкой в передних лапках.
– Не убегает, – удивился Гриша.
– Непуганый зверек. Гнездо, должно быть. – Анисим отшагнул, высматривая что-то из-за напуска ветвей. – Ну так и есть, вот оно висит, – показал он на макушку невысокой елки. В рогульке из веток висело круглое, свитое из мха и похожее на мяч гнездо. – И две дырки видно в гнезде, а вот и вторая белка, рядом на дереве, не собирается убегать… Ну так чего, охотник?!
