Выходим из кабины. Нас сразу обдает горячим сухим зноем. Безветрие. Над посадочной площадкой висит неподвижно густое красное облако пыли, поднятой самолетом при посадке.
На стене домика аэропорта надпись крупными буквами: «Делать фотоснимки на аэродроме запрещено». Американцы-янки, которых встречаешь тут повсюду, не замечают этого объявления, а бразильские полицейские не замечают фотографирующих американцев. Такой уж здесь неписаный «порядок».
Мы узнали, что наши астрономы остановились в гранд-отеле «Агуа Араша».
Через несколько минут на старенькой автомашине мы поехали к центру городка. Грунтовая дорога была сильно выбита. Накануне шел дождь и еще видны углубления в колеях, где буксовали машины. На встречных грузовиках еще не облетели комья красной глины.
Араша оказался маленьким городком. Окраинные домики его слеплены всё из той же красной глины, которая здесь всюду прямо с поверхности идет до глубины нескольких метров. Много зелени: пальмы, бананы, дынные деревья украшают неприхотливые домики, в окнах которых нет даже стекол (окно закрывается ставней).
Только в центре городка есть булыжная мостовая и асфальтовые тротуары. Но и они покрыты красноватым налетом пыли, приносимой с прилегающих немощеных улиц. Гранд-отель «Агуа Араша» расположен в глубокой котловине. Пологие склоны ее одеты густым покровом злака капин-гордура (Melinis minutiflora из семейства злаков). Пурпуровые метелки этого растения в смеси с желтеющими листьями создавали розовый фон. За эту окраску злак в иных местах зовут: «катингейро роша», что можно перевести как «красное растение из каатинги». Между прочим, капин-гордура не местное растение. Оно занесено сюда из Африки. Этот злак прижился здесь и стал широко распространяться, захватывая все земли, где уничтожена естественная растительность. Он заселяет заброшенные, истощенные поля, расчистки из-под леса, стравленные скотом пастбища, свежие откосы на склонах, пожарища. Возможно, что фермеры даже нарочно выжигают кампосы, способствуя разрастанию этого злака, так как капин-гордура — хорошее нажировочное кормовое растение.
Гранд-отель оправдывал свое название: это было обширное семиэтажное здание. В нем 800 комфортабельных номеров. Это мы узнали из рекламной брошюрки, врученной нам вместе с ключом от нашего номера.
В десяти минутах ходьбы от отеля, на розовом от капин-гордура склоне, расположилась астрономическая площадка советской экспедиции. Здесь воздвигли каменные фундаменты для больших телескопов, павильоны для многих других оптических и физических приборов.
Неподалеку устроились шведские астрономы, в ближайших окрестностях — экспедиции других стран.
Солнечное затмение привлекло сюда экспедиции астрономов из шести европейских стран. По одному человеку приехало из Уругвая и Южно-Африканского Союза. Советская группа была самой сильной как по составу научных работников, так и по оборудованию. Многие приборы были впервые построены специально для наблюдений в здешних условиях. Все иностранные астрономы с восхищением посещали советскую площадку, знакомясь с нашим первоклассным оборудованием и новыми, еще не известными нигде, приборами.
В день затмения всех астрономов постигла неудача. Шел дождь, и солнце ни на секунду не показалось из-за туч. Но советские ученые смогли провести ряд существенных исследований. У наших астрономов были приборы, которые позволяли «наблюдать» затмение даже при сплошной облачности. Солнце было невидимо для глаза, но приборы регистрировали те изменения, которые происходили в верхних слоях земной атмосферы в момент надвигания лунного диска. Регистрировалась также интенсивность радиоизлучения солнца.
На склоне устроена астрономическая площадка.
Но и наши астрономы были, конечно, чрезвычайно огорчены тем, что тучи «затмили затмение». В Араша, по многолетним данным, в мае бывает только три дождливых дня. Этот пункт потому и был выбран для наблюдения затмения солнца. В течение двух недель, предшествующих затмению, совсем не было дождей. И надо же, чтобы как раз в день и час затмения пошел дождь!
Как тут не вспомнить наш отъезд из Лапаи! Много лет не замерзала бухта, а тут вот сковало ее льдом — и только!..
Вокруг Араша расстилаются высокие равнины — плато, — поднятые над уровнем океана на 900—1000 метров. На сотни километров тянутся эти равнины, слегка волнистые, расчлененные кое-где долинами. В глубине долин прячутся леса, а ровные места покрыты злаковой растительностью. Это несколько напоминает наши русские степи с балочными (байрачными) лесами.
В смене времен года тоже как будто наблюдается сходство между нашими степями и бразильскими кампосами. С мая по август выпадает очень мало дождей. Травянистая растительность в это время замирает, большинство злаков желтеет. Совсем как в наших степях в конце лета и начале осени.
Это зима в кампосах. Но «зима» такая, что средние месячные температуры не опускаются ниже +16°. В этом коренное отличие климата кампосов от климата наших степей.
С сентября здесь начинается потепление. Средняя январская температура равна уже 22°. Одновременно возрастает и количество осадков, достигающее в декабре и январе почти 400 миллиметров. Период с октября по март — это жаркое влажное лето. В эту пору растительность буйно развивается.
Итак, здесь различают два климатических сезона — влажное и жаркое лето и сухую, «прохладную» зиму. Это климат саванн, которые иногда называют тропическими степями.
При более внимательном наблюдении можно легко различить два типа кампосов: один — полностью лишенный деревьев и кустарников; его называют здесь кампос-лимпос; второй же — с редко разбросанными небольшими деревцами и низкими кустарниками; это — кампос-серрадос.
И в тех и в других кампосах господствуют злаки, часто принадлежащие к тем же родам, что наши степные злаки: ковыли (Stipa), триостница (Aristida), бородач (Andropogon), пырей (Agropyrum). Но много здесь и своих, южноамериканских злаков, такого же степного облика.
В примеси к злакам в кампосах встречается много видов из семейства бобовых, губоцветных, зонтичных, сложноцветных и других, своим обликом также очень похожих на «степняков». В сухой период они заканчивают плодоношение, буреют и высыхают. Наряду с ними здесь и типичные тропические представители: вечнозеленые агавы и мелкие кактусы; правда, они сравнительно редки в господствующей массе злаков и разнотравья.
