Мы распаковали наши пожитки и поужинали, храня полное молчание, и даже мистер Кан, очевидно поддавшись очарованию этого райского местечка, не нарушал нашего покоя.
Вскоре вернулся школьный учитель в сопровождении одного из своих маленьких учеников.
— Мальчик спрашивает, не купите ли вы у него вот это, — сказал учитель.
«Это» оказалось детенышем енота-крабоеда, крохотным комочком пуха с блестящими глазами — ну ни дать ни взять щенок чау-чау. На морде его еще не было и следа той мировой скорби, которою отмечен взгляд его взрослых сородичей. Напротив, он был полон радости, вертелся, заигрывал и даже пытался кусаться своими крохотными молочными зубками, размахивая пушистым хвостом, будто флагом. Если бы даже он мне и не был нужен, то и тогда я не смог бы устоять против покупки столь прелестного создания. Я чувствовал, что он еще слишком мал, чтобы делить клетку со своим взрослым собратом, так что я соорудил ему отдельную. Поселившись на новой квартире и набив себе до отказал брюшко молоком и рыбой, которых я, расщедрившись, отвалил ему, он свернулся на куче сухой травы, довольно рыгнул и уснул.
Учитель предложил нам прийти к нему завтра утром на урок и показать детям картинки животных, которых мы разыскиваем. По его словам, у многих из его учеников есть домашние любимцы, с которыми они, может быть, согласятся расстаться. Он также пообещал разыскать нескольких хороших охотников, которые устроили бы нам экспедицию в край ручьев для поисков животных.
Итак, на следующее утро мы с Бобом пришли в школу и объяснили сорока юным аборигенам, с чем мы пожаловали, какие животные нам нужны и какие цены готовы платить за них. И что бы вы думали? Все как один с энтузиазмом откликнулись на наше предложение и пообещали сегодня же принести своих питомцев. Только один маленький мальчик выглядел расстроенным и о чем-то шепотом переговорил с учителем.
— Он говорит, — объяснил учитель, — что у него есть очень красивое животное, но оно слишком велико. Он сам не может посадить его в каноэ и привезти сюда.
— Что же это за животное?
— Он говорит — дикая свинья.
Я повернулся к Бобу:
— Может, сгоняешь сегодня за ней в лодке?
Боб вздохнул:
— Да ладно, только пусть ее покрепче свяжут.
Итак, снарядив Боба за дикой свиньей — иначе пекари — я еще дал ему наказ покупать все стоящее из фауны, что он увидит в деревне у индейцев, и пожелал ему успеха. Вскоре после того как Боб с мальчиком уплыли за свиньей, стали приходить детишки, неся своих домашних любимцев. Конечно, увлекательно разыскивать диковинные экземпляры по лесам и болотам, но когда их тебе доставляют прямо на дом, чуть ли не на блюдечке с каемочкой, тоже, знаете ли, неплохо. Со всех сторон меня окружили улыбающиеся индейцы и самые невероятные и невиданные звери. Пожалуй, больше всего принесли зверьков агути — золотисто-коричневых созданий с длинными стройными ножками и мордами, как у кроликов. Нельзя сказать, чтобы это были особенно покладистые звери — более того, они до того нервные, что достаточно дохнуть на них, как они начинают биться в истерике. Затем шли пака — пухленькие, как поросята, шоколадного цвета зверюшки с кремовыми полосами вдоль всего тела. Было еще четыре-пять «беличьих» обезьянок и капуцинов, привязанных на длинных бечевках либо запросто скакавших вверх-вниз по телам своих юных хозяев, как по кустам. Некоторые детишки пришли с обвившимися вокруг поясниц и запястий молодыми боа-констрикторами, прихотливо раскрашенными в розовый, серебристый и желто-коричневый тона. Полагаю, у читателей глаза на лоб полезли от удивления: странная, знаете ли, игрушка для ребенка! Но ведь индейцам, не в пример европейцам, не свойствен панический страх перед змеями. Они держал удавов в своих хижинах, предоставляя им полную свободу передвижения, а те в отплату за доброе к себе отношение выполняют функции, в цивилизованных обществах обыкновенно возлагаемые на кошек, а именно уничтожают крыс, мышей и прочую съедобную нечисть. По-моему, лучше не придумаешь — во-первых, удав куда прилежнее ловит крыс и мышей, чем самый опытный котище, а во-вторых, он украшает собою дом куда лучше, чем кошка. Представьте-ка удава, изящно, как это свойственно только змеям, обвившегося вокруг стропил вашего дома — право, ничуть не худшее украшение для жилища, чем изысканные настенные ковры, а главное, украшение еще приносит пользу, обеспечивая свое право на существование.
В тот самый момент, когда я рассчитывался с последним из ребятишек, я услышал знакомый дикий звенящий хохот и я увидел, как над поляной пронесся и скрылся в чаще леса красноголовый дятел.
— Ах! — крикнул я, указывая на птицу. — Вот бы мне такого!
Детишки конечно же не поняли моих слов, зато куда красноречивее были мои жесты и умоляющая интонация. Тут же последовал всеобщий взрыв хохота, топот ног, ребятишки закивали головами и весело затараторили, так что в душе у меня забрезжила надежда, что они мне достанут-таки дятла. Когда индейцы ушли, я тут же засел за изготовление клеток для всего закупленного мною ассортимента фауны. Скоро сказка сказывается, да не скоро делоделается; к тому времени, когда многотрудная работа была окончена, издали донеслось комариное гудение мотора — это возвращалась лодка, на которой Боб должен был привезти дикую свинью. И я отправился их встречать.
Когда показалась лодка, я увидел, что Боб и Айвен, выбравшись на плоскую крышу, сидят спиной к спине на большом ящике с озабоченным выражением. Вот лодка ткнулась носом в песок, и Боб, не вставая с места, просверлил меня взглядом.
— Ну как, добыли? — с надеждой спросил я.
— Добыли! — огрызнулся Боб. — Это не то слово! Она от самой деревни так и норовит вырваться наружу! Не ты ли уверял меня, что она ручная? Да, да! Как сейчас помню, ты клялся и божился, что она ручная! Знал бы, какие фортели она будет выкидывать, ни за что бы не поехал за нею!
— Так ведь это мальчик говорил, что она ручная.
— Мальчик сильно заблуждался. Может, у него в доме она и была ручная, а нам с ней совладать невозможно. Видно, эта тварь страдает клаустрофобией[11].
Мы лихорадочно схватили ящик и перенесли с лодки на берег.
— Следи за ней! — предупредил Боб. — Она уже расшатала несколько планок вверху!
В этот самый момент свинья подпрыгнула в ящике и долбанула по крыше точно кувалдой; планки так и взлетели ввысь, как ракеты, и вот уже ощетинившаяся, разъяренная чушка, свирепо фыркая, со всех ног чешет по пляжу.
— Что я говорил! — воскликнул Боб. — Я так и знал!
Свинья явно торжествовала победу. Столкнувшись на полпути к деревне с группой индейцев, она явно решила выместить на них все обиды, причиненные ей родом человеческим: подскакивая то к одному, то к другому, она с яростным визгом кусала всех за ноги, а ее острые, в полдюйма, клыки так и клацали, вонзаясь в ногу очередной жертвы. Индейцы бросились назад к деревне; хрюшка устремилась за ними в погоню, а мы с Айвеном — за хрюшкой. Деревня оказалась на удивление пуста, всех обитатели точно ветром сдуло; свинья же, найдя под пальмой какую-то жратву, спешила расправиться с нею, пока ее не настигли. Мы пошли в атаку из-за угла хижины, думая застать противника врасплох — какое там! Оставив кушанье, но не прекращая чавкать, она пошла в контратаку и издала такой жуткий вопль, что у нас кровь застыла в жилах. Следующие несколько мгновений она носилась вокруг нас, клацая зубами, а мы с Айвеном увертывались, делая такие пируэты, какие под силу только артистам балета. В конце концов свинья поняла, что нас не догнать, и отступила, заняв позицию между двумя хижинами, и оттуда издевательски хрюкала на нас.
— Значит, так: ты обойдешь с тыла и станешь на страже там, — проговорил я, еле переведя дух, — а я буду держать ее здесь.
Только Айвен скрылся за углом хижины, как вдруг откуда ни возьмись возник мистер Кан собственной персоной. Шагал он так спокойненько, вразвалочку, что у меня тут же возникла мысль хорошенько поддеть его.
— Мистер Кан, — позвал я. — Можно вас на минуточку? Нужна ваша помощь.
— Разумеется, шеф, — просиял он. — Что вам угодно?
— Стойте здесь и сторожите вот этот проход, ладно? Там дикая свинья, я не хочу, чтобы она удрала. Я сейчас вернусь.
Оставив мистера Кана один на один с пекари, я бросился к нашей хижине, извлек надежный брезентовый мешок, тщательно обмотал его вокруг своей левой руки и, таким образом, во всеоружии направился к театру военных действий. Картина, которую я там застал, всласть потешила мое сердце — мистер Кан, тяжело топоча и пыхтя, бегает вокруг пальм, а свинья преследует его по пятам. К моему Разочарованию, сразу же после моего появления свинья прекратила преследование и отступила на исходные позиции.
