С запада надвигается сильная гроза. Пытаясь сбежать от нее, „Калипсо“ идет на всех парах — напрасный труд. Гроза обрушивается прямо на нас: ветер 50 узлов (90 км/ч). Но вот она проходит, снова светит солнце, и поэтому решено в последний раз вернуться на остров Обсерваторьо, чтобы снять на пленку „dos pelos“.
Бросив якорь среди бурых водорослей почти в том же месте, что и вчера, в сотне метров от пляжа котиков, высаживаем сначала Колена Мунье, вооруженного кинокамерой с длиннофокусным объективом (600 мм), и ему удается отснять прекрасные кадры. Потом Франсуа Дорадо, Колен Мунье и я выгружаемся по другую сторону от стада ластоногих, под самым носом у… двух морских слонов, затесавшихся среди котиков! (Но, кажется, они вполне ладят.) Снимаем несколько сцен на берегу и уходим в воду, куда за нами без всякого страха следуют и котики. Освещение прекрасное, но вода мутновата. Делаем великолепные снимки — прекрасные, гибкие звери проносятся перед камерой, словно серые и рыжие стрелы в зеленой воде…
29 ноября. Проливом Бигл, которым более 140 лет назад прошел Дарвин, остгиляя по правому борту Огненную Землю, а по левому сначала остров Пиктон, а затем и остров Наварино, мы вышли к Ушуая — самому южному городу на планете. Ушуая расположен на самом острове Огненная Земля, на его южном побережье. Это поистине город на краю света, глядя на который, вспоминаешь ковбойские фильмы.
В южном полушарии поморники, вооруженные страшным крючковатым клювом, играют ту же роль, что и хищные птицы северного полушария. А ведь они близкие родственники чаек.
Представьте себе городок с беспорядочно разбросанными деревянными домишками, окруженными огородами, с единственной гостиницей и церковью с деревянной колокольней, на фоне грозно вздымающихся к небу заснеженных вершин Кордильеры Анд… В Ушуая всего две главные улицы, идущие параллельно берегу моря, и несколько боковых улочек, которые, начавшись у набережной, ведут прямо в горы.
Домишки убогие, зато выкрашены в яркие цвета. Основную часть средств существования доставляет торговля, вернее, та своеобразная форма коммерческой деятельности, которая именуется спекуляцией. Здесь почти открыто занимаются контрабандой алкогольных напитков (главным образом, виски) и сигарет.
В предместьях города стоят одни лишь лачуги, еще более жалкие, чем в центре. Вокруг пасутся козы и овцы. Если бы не величественная горная гряда на горизонте, ландшафт можно было бы назвать спокойным — зелень и вода.
Погода здесь меняется невероятно быстро. Когда мы прибыли сюда, светило солнце. Через несколько минут неумолимый ветер нагнал с юго-запада облака. И пошел дождь… Только он кончился, как все началось сначала: солнце, облака, осадки. Улицы и дороги в Ушуая не успевают просохнуть.
В нескольких километрах к западу от города, среди пологих холмов и чудесных небольших озер, окруженных лесами, аргентинское правительство устроило национальный парк, где, как нам сказали, можно любоваться множеством местных животных, в частности морскими и хищными птицами и грызунами.
30 ноября. Мы услышали, что в проливе Бигл, милях в тридцати к востоку от Ушуая, на берег, кажется, выбросились киты. Пытаемся выяснить подробности у портовых рыбаков, промышляющих королевских крабов. Они говорят, что выбросившихся недавно китов не видели, но знают, что в том районе пляжи усеяны старыми скелетами. Мы с Бонниси решили там побывать. Берем напрокат в одной местной частной компании небольшой самолет „Чессна“ [32]. Через двадцать минут не слишком-то комфортабельного полета приземляемся у Пуэрто-Албертона и неподалеку от поселка находим на пляже великое множество беспорядочно разбросанных китовых ребер и позвонков.
Возвращаясь, пролетаем над островком Гейбл. В прозрачной (но зеленой) воде бухточки на юге острова замечаем почти не тронутый скелет крупного кита. Голова у него — вернее, у того, что осталось от кита, — лежит на песке, а хвост в воде. Морские птицы уже обчистили кости. Должно быть, он погиб совсем недавно. По всей видимости, кит заплыл на отмелое место во время прилива, а отлив застиг его врасплох, и он не смог выбраться оттуда.
Почему киты выбрасываются на берег? Этот вопрос, отвечая на который, пролили уже немало чернил, так и не решен до сих пор. Может быть, их гонят к берегу косатки. Не исключено также и то, что киты погибают из-за неполадок в „сонаре“, — виной тому могут быть черви-паразиты, которые живут во внутреннем ухе китов (в том месте, где расположен вестибулярный аппарат).
1 декабря. Франсуа Шарле, Доминик Сюмьян, Кристиан Бонниси, доктор Дюги и я снова отправляемся на остров выбросившегося кита. Но на этот раз на моторной лодке. Полный штиль. Пасмурно. Доктор Дюги прилаживает к скелету выпавшие кости на их первоначальное место. После этого измеряем кита — 18 м в длину. Челюсти типичные для усатых китов. Это малый полосатик, уточняет доктор Дюги.
Отсняв несколько кадров со скелетом кита, ныряем в бурые водоросли у северного берега острова. Подводный лес — огромные, медленно колышущиеся по воле течения водоросли и их бесчисленные поплавки, отсвечивающие серебристым светом, — всегда завораживает. Сюмьян нашел много королевских крабов и других более мелких ракообразных. На 20-метровой глубине я повстречал десятки тех странных существ, что носят название галатей. Я уверен, что ежедневные экскурсы в глубь здешних вод подарят нам еще не одно чудесное зрелище.»
ДВЕ ГРАНИТНЫЕ СТЕНЫ НАД ЧЕРНОЙ ВОДОЙ
МИР, ЛИШЕННЫЙ СОЛНЦА
ТУМАННОСТЬ ГАЛАТЕЙ — ПОЖАР НА БОРТУ
С ПЕРЕРЕЗАННОЙ ПУПОВИНОЙ
ОНИ ЖИЛИ БЕЗ ОДЕЖДЫ И БЫЛИ СЧАСТЛИВЫ
Кордильера Анд делит южную оконечность южноамериканского континента на два непохожих мира. На востоке — просторы Патагонии, мир бесконечных пампасов, которые нам уже немного знакомы. На западе — мир архипелага Огненная Земля, куда мы вошли проливом Бигл. Земля к востоку от Кордильеры принадлежит Чили. Остров Огненная Земля Аргентина и Чили поделили почти пополам. Несколько островов при входе в пролив Бигл являются спорными территориями этих государств.
Кордильеру Анд продолжает в океане беспорядочная россыпь островов и островков с неровным рельефом и причудливыми очертаниями — мрачный заброшенный уголок Земли. Триста дней в году эти земли поливает дождь, они принимают на себя яростные шквалы штормов и вечно покрыты туманом — действительно, в этих печальных пустынях «господствует, видимо, дух Смерти, а не Жизни», — как писал Дарвин. Черные гранитные утесы, густой лес на возвышенностях, шапка никогда не исчезающих туманов и завеса дождя, размывающего очертания, — увы! местность не радует путешественника.
