За городом, лежащим в межгорной долине, широкая лента автострады легко взбегает на хребты, пересекает овраги и ущелья, прорезает голые скалы либо теряется в гуще тропического леса.
Содержать дорогу в хорошем состоянии довольно трудно. После каждого ливня автостраду то в одном, то в другом месте либо размоет горным потоком, либо завалит глыбами камней, либо занесет смытой со склонов почвой.
С дороги открываются великолепные виды на горную страну, на ее долины с фермами и дикие ущелья, затканные густой сеткой лиан.
Мне особенно понравились те участки, где шоссе как бы отсекает куски горных склонов. Здесь можно наблюдать в разрезе всю сложную структуру тропического леса. Хороши также скалистые участки, где к голому камню приросли роскошные бромелии, а сверху иной раз свисает расцвеченная огненными цветками кустарниковая ползучая лиана кортисейра (Erythrinia Crista-galli из семейства бобовых).
Автострада Рио — Петрополис разрекламирована во всех путеводителях и на уличных щитах. Но эта «виа маравильоза» (прекрасная дорога) доступна лишь владельцам дорогих лимузинов. Автобусы и грузовики ходят в Петрополис по другой дороге.
При въезде на автостраду со стороны Рио стоит специальный пикет. Полицейские останавливают все дешевые автомобили и жезлом указывают им путь на грузо-пассажирское шоссе. А всех, кто доедет до полисменов на плохом автомобиле со стороны Петрополиса, блюстители порядка штрафуют. Не будь на пикапе заповедника жестянки с надписью «Управление лесов», мы не избежали бы этой кары за проезд в полугрузовом автомобиле.
На полпути до Петрополиса воздвигнут не менее рекламируемый, чем автострада, Китандинья-отель.
Компания владельцев Китандиньи в рекламных книжечках извещает: «В отель Китандинью ведет дорога цветов». Действительно, близ этой гостиницы на нескольких километрах вдоль асфальтового полотна насажены гортензии…
Миновав Китандинью, дорога идет уже всё время вниз к океану. Горы снижаются и отступают всё дальше назад. Исчезают увитые лианами деревья, начинаются банановые плантации, болотистые низменности, воздух теряет свежую сырость горных лесов. «Аристократическая дорога» соединяется с пригородной магистралью, лимузины вливаются в общий транспортный поток, направляющийся к городу.
Мы снова мчимся вдоль лачуг городской окраины, раскинутых на приморской низине. После чистого, прозрачного горного воздуха трудно вдыхать тяжелые испарения океана, смешанные с копотью фабричного предместья.
В начале июня в Рио стали съезжаться все участники советской экспедиции. Каждый привозил уйму материалов и впечатлений, каждому было о чем рассказать.
Пришло известие, что «Грибоедов» снялся с якоря в бухте Баие и следует в Ангра-дос-Рейс, чтобы забрать имущество астрономической группы, уже доставленное из Араша.
Оказалось, что участники экспедиции, оставшиеся на борту «Грибоедова», наблюдали затмение при безоблачном небе. А предполагалось, что именно в Баие ничего не удастся увидеть. По многолетним данным, в Баие в мае бывает 27–28 дождливых дней и только 3 ясных. Подобно тому, как в Араша затмение пришлось на один из очень немногих пасмурных майских дней, в Баие природа «приурочила» к затмению один из трех ясных дней. Действительно, с момента прибытия «Грибоедова» в бухту Баия и до самого дня затмения, 20 мая, шли непрерывные дожди.
Основной задачей корабельной группы ученых было проведение наблюдений над радиоизлучением Солнца. Ученые вели эти наблюдения с помощью особой антенны, улавливающей радиоволны, излучаемые Солнцем.
Возвратились на самолете из Сан-Пауло Борис Константинович Шишкин и руководитель нашей экспедиции — Александр Александрович Михайлов. По приглашению Комитета советско-бразильской дружбы, они выступали там с докладами о советской ботанической науке и о достижениях советской астрономии.
Бразильская интеллигенция впервые услышала от наших ученых об успехах науки в Советском Союзе. Впервые узнали бразильцы и о тех варварских разрушениях, которые причинили немецко-фашистские захватчики Пулковской обсерватории и Ленинградскому ботаническому саду — всемирно известным крупнейшим научным учреждениям.
Бразильские ученые узнали об огромном размахе научно-исследовательской деятельности в нашей стране. Многие передовые бразильские ученые в печати и устно восхищались тем вниманием, которое в нашей стране оказывается науке. Наша экспедиция на «Грибоедове» была тому неоспоримым свидетельством. В то время как советское правительство снарядило большую экспедицию за океан, выделив для этого специальный корабль, бразильские астрономы совсем не получили средств, чтобы наблюдать солнечное затмение.
Борис Константинович совершил интересную экскурсию. В окрестностях города Сантос он познакомился с флорой морского побережья. Он посетил также рестингу. Так называют здесь полосу океанского побережья, покрытую песчаными дюнами, где развивается очень своеобразная растительность. В рестинге произрастает карликовая пальма гурири (Diplothemium maritimum). Здесь можно увидеть оригинальный кактус, носящий название — «монашеская голова» (Melocactus violaceus), дерево кажоэйро, дающее уже знакомые нам замечательные плоды кажу, и многие другие растения, которые нигде больше не встречаются.
Сергей Васильевич Юзепчук доставил из Бани ящик семян и множество предметов, которые изготовляются местными жителями из растений. Он привез нам для пробы манго. В Баие разводят очень много сортов этого замечательного плода.
Сочная мякоть манго настолько нежна, что ее можно принять за сливочное мороженое или крем. Это, конечно, лишь внешнее сходство. Вкус манго — совсем особенный, я бы не рискнул его сравнивать с чем-либо. Это вкус манго.
Манго очень трудно перевозить и сохранять. Через два дня после того, как Сергей Васильевич купил свежие плоды на базаре, некоторые из них уже начали портиться. Еще через два дня они уже совсем не годились в пищу.
В Баие Сергей Васильевич несколько раз посещал находящийся там институт какао. В музее этого института собраны все материалы, связанные с культурой шоколадного дерева в Бразилии: представлено всё сортовое его разнообразие, образцы почв, вредители из мира насекомых. Тут же можно видеть и образцы различных продуктов, изготовляемых из плодов какао. До недавнего времени употреблялись в пищу только самые семена, а мясистая мякоть — пульпа плода — выбрасывалась. Теперь же выведены несколько разновидностей дерева какао, у которых пульпа также пригодна для еды.
