Страшные рассказы об осьминогах, публикуемые газетами, усугубили недоверие, которое по незнанию испытывали люди к необычным на вид обитателям чуждой стихии. Рожденное невежеством предубеждение питалось баснями недобросовестных сочинителей, и вот осьминог, создание не более опасное, чем крупная треска, но гораздо более доброжелательное и понятливое, превратился в чудовище непомерной силы и свирепости.
Вы могли судить по отзывам компетентных лиц, мнение которых приведено в разных главах этой книги, таков ли осьминог на самом деле.
В последние десятилетия в разных странах мира были созданы надежные убежища для диких животных, где их не преследовали убийцы, именующие себя охотниками – спортсменами. Опыт заповедников показал, что пресловутая кровожадность хищных зверей не больше, как миф, рожденный прискорбным недоразумением. Там, где животным не причиняют зла, «свирепые» гризли выпрашивают подачки у туристов. Львы в парке Крюгера охотно участвуют в игре, позируя перед объективом фотоаппарата, а зубры в заповеднике под Серпуховом угрожают рогами только слишком назойливым посетителям (и то лишь исчерпав все другие средства психологического воздействия).
Даже акулы, как оказалось, настолько «хорошо воспитаны», что обычно не трогают человека под водой (но стоит всплыть на поверхность, как они тотчас норовят откусить вам ноги).
А помните запечатленную на пленке трогательную сцену дружбы огромной медлительной рыбины (воплощенное добродушие и лень) с парнями, которые снимали фильм «В мире безмолвия»?
Животные, даже самые хищные, отвечают полным доверием на ласку и хорошее отношение человека.
Это доверие обязывает нас стать истинными друзьями природы.
Поэтому, покидая остров Итуруп, мы не съели нашего друга (как предлагал бесчувственный Аркадий) – мы выпустили его на волю.
Мы сидели в лодке, осьминог – в банке. Банку держал Олега.
Солнце впервые за многие месяцы прорвало блокаду облаков и залило светом синюю бухту и черные скалы у края воды. А дальше, за форпостами утесов, высились громады вулканов.
Мы прожили на острове все лето, и не подозревали даже, что здесь есть вулканы и что они так красивы в солнечный день. Их всегда скрывали облака. Небо висело низко над морем. Изодранные о скалы клочья тумана мчались вместе с ветром над самой головой и цеплялись за щетину бамбука у подножия гор. Все вокруг окутывала ватная пелена.
А сегодня победило солнце: серая мгла бежала от его ослепительного блеска. Тени рассеянных облаков безмолвно скользили по склонам сопок. Над сопками и облаками упирались в голубизну неба чаши кратеров Сизый дымок едва уловимо струился из некоторых чаш.
Петляя в долинах и прыгая с обрывов, бегут с гор быстрые речки. Под аккомпанемент скачущей по камням воды поют там в кустах крапивники. А когда смол – кает на минуту их лихой посвист, слышны минорные флейты короткокрылых камышовок.
Здесь, в море, пели лишь уключины весел. Но гидроакустики утверждают, что воды океана тоже не безмолвны. Морские твари, как и твари земные, рычат, визжат, пищат, трещат… Мы не слышим их криков, потому что они звучат в ультракоротком диапазоне, к которому глухо наше ухо.
В этот безмолвно рычащий мир мы возвращали Мефисту.
Олега опустил банку с Мефистой в море. Потом разжал пальцы – банка, булькая, пошла ко дну вместе с осьминогом. Перегнувшись через борт, мы следили за ее спуском. Дно было каменистое, но банка не разбилась, когда коснулась его, а, накренившись, легла на бок Мутное облачко взметнулось кверху, там, где она упала.
Когда муть рассеялась, Мефиста вышла на разведку.
Щупальца выползли из банки, ощупали камни у порога. Поползли дальше. Выпуклые глаза выглянули из «открытых дверей», внимательно изучая окрестности.
Вдруг черная тень скользнула по дну – Мефиста нырнула в банку: поспешно втянула под стекло, словно улитка в раковину, и глаза и щупальца.
Это чайка пролетела над нами.
Вот опять Мефиста выглядывает: кругом все спокойно. Уселась на три щупальца, оперлась ими о дно, а пять других вытянула вперед. Потом свернула их спиралями. Снова вытянула, свернула…
Она сидела у входа в банку, наслаждаясь прохладой водяных струй, набегавших по дну из глубин океана.
Банка станет ее домом и убежищем. Мефиста укрепит его валом из камней и раковин. Разведет в нем детей.
Растущие на закате тени упали на дно. Вода стала черной. А осьминожиха все еще сидела на пороге своего дома, играя щупальцами – скручивала их и распускала…
Мы поплыли к берегу.
Приложение 1
Головоногие моллюски, обладающие камерами (мицетомами) с симбиотическими светящимися бактериями
Наименование вида
Примечание
I. Симбиотические бактерии содержатся в добавочных скорлуповых железах, которыми обладают только самки:
1. Sepia officinalis – Обыкновенная каракатица. Наиболее хорошо изученный вид. Обычна в Средиземном море. Известно 5 различных видов бактерий, живущих в ее мицетоме
2. Sepia elegans
3. Sepia oweniana
4. Sepietta obscura
5. Rossia macrosoma
6. Alloteuthis media
7. Loligo vulgaris
II. Рудиментарными добавочными скорлуповыми железами обладают также и самцы:
8. Loligo forbesi
9. Rossia mastigophora
III. Помимо скорлупойых желез, выполняющих роль мицетома, есть (и у самцов и у самок) особые светящиеся органы с симбиотическими бактериями, которые в виде огненного облака могут выбрасываться через воронку наружу
10. Sepiola birostrata – Встречается на Дальнем Востоке у наших берегов. Довольно обычный обитатель Японского моря и вод, омывающих южные Ку – рильские острова
11. Sepiola atlantica
12. Roncleletiola minor
13. Euprymna morsei
14. Heteroteuthis dispar
15. Sepiolina nipponensis
IV. Помимо мицетома с симбиотическими бактериями есть и обычные фотофоры с «неживой» фотогенной массой (исключение среди каракатиц)
16. Spirilla spirula
Приложение 3
Сравнительная таблица пищевой ценности кальмаров и других продуктов
Приложение 3
Латинские названия животных, упомянутых в тексте
Адский осьминог вампир – Vampyroteuthis infernalis
Аргонавт – Argonauta hians, Argonauta argo
Батотаума – Bathothauma lyromma
Гетеротевтис – Heteroteuthis dispar
Гистиотевтио – Histioteuthis bonelliana
Двурогая сепиола – Sepiola birostrata
Дозидикус – Dosidicus gigas
Калифорнийский, или двупят – Octopus bimaculatus нистый, осьминог
Каллитевтис – Calliteuthis hoylei
