Что-то Лёша сильно суетился, выронил весло, поскользнулся, свалился на дно лодки, и нас понесло в Байкал. Мотор не заводится, сколько и как не дергай. Хорошо, что поймали весло – догребли до берега. За шнур дотянули лодку до её стоянки. Паркуем и идем к его зимовью.
Классное хозяйство у Алексея. Зимовьё – что надо. Надворные постройки, типа, столик. Таганок. Все дела. Ночуем здесь. Переодеваемся (штаны промокли ещё на первом рукаве), вешаем к костру сушить наши тряпки, а сами в кроссовочках и трико ворожим у костра, готовя ужин и протирая уши доверчивому Алексею. Человека по глазам видно – сразу ясно поведется или нет на наши шуточки. Лёша был экспонат самый подходящий. К тому же, мы так устали втирать друг другу за эти дни, не видя ни кого, кроме моряков на «Святоше» (но им не вотрёшь, да и некогда было – ели), что Алёша был для нас просто подарок судьбы. И тут ребят понесло…
Первым делом Лёша раскрутился на тушенку, перловку и хлеб (против нашей заварки). Вообще, он парень оказался не жадный, словоохотливый (тоже не сахар одному торчать на кордоне сутками или неделями) и весёлый. Срубил он нас, когда, взяв спиннинг, пошел порыбачить. Понятно, что ждали мы его часа через два, сушились и готовили ужин. А он появился через двадцать минут с тремя уже чищеными ленками и воткнул их на рожны.
– Ты что, это поймал? – у нас удивлению не было предела.
– Да. Сегодня Ваш день – клюёт хорошо.
– Ты их уже даже почистил?
– Кинул раз пять – трёх зацепил. Хватит. Там в реке и почистил.
– Гонишь!
– Здесь всегда нормально клюет, – совершенно искренне ответил Леша.
Убрал. Чего и говорить – убрал. Зря. Это вызов – мы завелись.
Огромное количество хозяйской пищи кушали до полуночи. Потом растопили печь в доме, повесили сушить сырую одежду и ещё часа два донимали его расспросами.
30.06.92
Комариное утро, полное еды. Снова медведи. Кордон, встреча с Бородой. Медведь у метеостанции в Давше. Давша, общежитие, Александр Поткин. Ужин, тёплая радоновая ванна, чай с молоком
В 8.00. подъём. Прохладное комариное утро. Но солнышко светит, значит, будет всё о'кей. Одежда высохла, часы подведены, пора кушать и собираться.
Алексей вновь упылил рыбачить, вручив нам пакет пшена. Мы, по своей привычке, весь его и заварили. Через час, когда от килограмма пшена, рыбы, жаренной на рожне, сала, масла и черемши не осталось и следа, Алексей очень удивлялся нашему аппетиту. Он полагал, что заварим кашки грамм двести, но килограмм этой куриной пищи, растворившейся в наших утробах, для него было не постижимо. Как бы там ни было, Алексей дал нам полезные советы, как идти до Давши, что делать если заплутаем (стучать по стволам деревьев – крик не слышен в лесу, а стук разносится очень далеко), и ещё раз посоветовал остановиться в Давше у Шуры Поткина в общежитии у гаражей. Потом вынес из дома две банки тушенки, кусок масла, кулёк сечки и вручил нам на дорожку. Спасибо. Приятное пополнение. Может, когда встретимся!
Часа два шли прекрасной тропой по чудесному лесу греемые утренним солнцем и обдуваемые свежим морским ветром. Зимовьё. Зашли, конечно. Пошарились. Пусто. Повалялись на нарах. Отдохнули. Вову опять понесло про медвежатину. Чтобы успокоить медицинский персонал нашей экспедиционной группы, пришлось оставить в зимовье все куски медвежьего мяса. Может, и к лучшему – грех кушать медведя, бродя по медвежьим тропам.
Выходим из зимовья. Медведь стоит посреди тропы и с любопытством смотрит на нас. Что нам было делать? Мы тоже остановились, сжимая ружьё, но пока ещё не наставляя на медведя (чтобы не провоцировать косолапого). В крайнем случае, успеем заскочить в зимовьё. Оценив нас, медведь спокойно развернулся и двумя прыжками оказался на высоком обрыве, вдоль которого проходит тропа. И что? Если он так заскакивает вверх, то как же он спрыгивает с обрыва? Идти дальше? Постоим. Постояли. Потихоньку пошли. Прошли то место, куда ускакал медведь, потом прибавили шаг, но глаз уже не с обрыва, что слева, не с кустов, что справа, не спускали. Потом снова начали петь и кричать: «Михал Иваныч, дай тропу!» А тропа забита медвежьими следами и свежим дымящимся пометом. Нервы, как струны. Не расслабишься. Не полюбуешься красотой здешних мест. Идёшь, как Штирлиц, на всё озираешься. И что толку. Стоит. Опять стоит и смотрит. Наверняка вышел узнать, что там покойники идут орут. Сволочь – совсем не боится. Уставился, и всё тут! Медвежат вроде не видно – значить самец. Деревья вокруг тонкие, да и расстояние маленькое – не успеем заскочить на дерево. Тоже стоим. Нас двое – он один. Он сходит с тропы и не торопясь уходит в лес. Мы торопясь уходим вперед по тропе.
Пограничную реку Езовку (граница Баргузинского заповедника), если верить карте, можно пройти в брод или по мостику. В брод мы уже находились, пойдем по мосту. Сфотографировавшись специально с оружием у опознавательного позорного сооружения (визитная карточка заповедника), мы ступили на прекрасный, бревенчатый мост, внешне точь-в-точь, как в кино про индеецев «Золото Маккены» (Ох уж эти воспоминания детства). Чудный вид, чудный плёс, чудный прозрачный поток таёжной речушки. На той стороне реки заболоченная заводь. Два медведя, завидев нас, уходят в заросли травы. Здрасти! А нам как на ту сторону теперь идти? Но делать нечего, идем, рассудив так: если бы хотели напасть – мы бы их не увидели. Когда Миша нападет, мы узнаем по нестерпимой боли в позвоночнике или черепной коробке. Это успокаивает? Не очень. Но хоть это.
Первый кордон заповедника на реке Куркавка встретил нас в обеденное время добрым стариком лесничим, который угостил нас четырьмя копчеными омулями и половиной булки хлеба. Пристроившись под разлапистой сосной на берегу реки, мы ели рыбу, слушали рассказы старика о том, как он прямо из окна дома (дом в десяти метрах от нас), выхлестнув выстрелом стёкла, завалил медведя (примерно на этом месте, где мы кушаем). Мы угостили его крепким чай и стали ждать лодку, которая, как обещал старик, должна вот-вот за нами приехать и переправить на другой берег (он договорился, да и про нас здесь уже все знают).
Лодка промчалась мимо. Дед насторожился, но промолчал. Лишь через три часа лодка вернулась, и из неё вышел (кто бы вы думали?) Борода. Протягивая нам руку, как старым знакомым, он спросил:
– В Давшу сегодня едете?
– Ты что, блять, издеваешься? Мы тебя четыре часа ждем, а ты ещё издеваешься, – он конкретно достал. – Нам на тот берег нужно.
– А? Ну щас мы приедем – ждите. – Борода и два его попутчика о чем-то поговорив с дедом-лесником, отчалили от берега.
– Вот, козлы! – сказал Вова в след уходящей лодки. – Мы их столько ждём, чтобы они подъехали, спросили.
