Чарлз Робертс - Последняя охота Серой Рыси

Крыса не подняла глаз кверху: ей этого не нужно было. Она слишком хорошо знала, кому принадлежит зловещая тень. Она с необыкновенной быстротой пробежала открытое пространство, отделявшее отверстие подземелья от морского укропа, и как раз вовремя вбежала в нору. Не успели ее задние лапки скрыться в земле, как крепкие когти ястреба глубоко вцепились в стебли и с такой яростью несколько раз сжались и разжались, что совсем испортили вход в подземелье. Но не травы жаждала огромная птица, и, с бешенством поднявшись вверх, она перелетела на другую сторону плотины.

А бурая крыса мчалась в это время, как безумная, по подземелью, все еще чувствуя позади себя страшного врага. Под землей было не совсем темно. Там и сям сквозь корни и травы пробивался свет, а через круглые отверстия туда проникал местами даже желтовато-зеленый отблеск дня. Дно подземелья было разрыхлено лапками и зубами множества крыс и землероек. Вправо и влево шли боковые ходы, запутываясь в безвыходный лабиринт. Но бурая крыса неслась все вперед, подальше от воды, в самую глубь земли, думая только о том, как бы подальше уйти от ястреба.

В своем стремительном беге она столкнулась вдруг с маленькой путешественницей, которая двигалась в противоположном направлении. Туннель был так узок, что только с большой осторожностью и предусмотрительностью обе путницы могли в нем разойтись. Путешественница оказалась землеройкой, которая была гораздо меньше болотной крысы, но отличалась неприветливым, как у бешеного буйвола, нравом. Она рассердилась на крысу, которая осмелилась с нею столкнуться. Оскалив свои острые зубы, она схватила крысу за ухо и мигом разрезала и растрепала его. Землеройка не должна была так поступать. Бурая крыса не похожа ни на слабую трусливую мышь, ни на неуклюжего крота: она была храбрым воином, не очень сильным, но страшно драчливым. Бешено схватив землеройку за шиворот, она укусила ее, слегка встряхнула и, бросив на землю, пустилась бежать дальше. Только добравшись до своего уютного гнезда, устроенного в норе под плотиной, она почувствовала себя спокойнее.

Вскоре после этого стали дуть сильные юго-западные ветры, которые погнали воду в конец воронкообразной трубы шлюза, наполнили реки и вызвали сильное наводнение. Никогда еще вода не подымалась так высоко. Она захватила врасплох маленьких обитателей подземелья.

Когда первые потоки залили пучки морского укропа и бесшумно прокрались в подземные ходы, на полях и лугах поднялась невообразимая суматоха. Со всех сторон слышался визг и писк. Миллионы коричневых и оранжевых кузнечиков, черных, зеленых, голубых и красных жуков, лоснящихся червяков и мохнатых гусениц поднимались взапуски по стебелькам травы. Целые армии мышей, крыс и землероек вылезали из подземелья, стремясь пробраться на другую сторону плотины, так как прекрасно понимали, что там наводнение их не тронет.

Большая бурая крыса спала на дне своей норы, когда холодный душ неожиданно окатил ее сверху. Задыхаясь от испуга, она бросилась вверх по крутому склону своей галереи и попала в воду. Крыса хорошо плавала, но любила плавать только по собственной охоте. А теперь ей вовсе не хотелось лезть в воду. Она долго сидела на задних лапах и сердито пищала. Потом встряхнулась, чтобы сбросить с шерсти несколько блестящих капель воды, и присоединилась к беглецам, собравшимся на плотине.

Положение беглецов было незавидным. Спасаясь от потопа, они попадали прямо в пасть другой беде. Не успели хлынуть первые потоки воды, как болотные ястребы, жившие по соседству, быстро собрались в маленькие охотничьи стаи, зная очень хорошо, какое угощенье принес им потоп. Прилетели и вороны. Держась на некотором расстоянии друг от друга, ястребы носились, широко распустив крылья, над плотиной, громко кричали, хватали добычу и тут же пожирали ее. Двое из них, вполне насытившись, тяжело полетели прямо к лесу, который рос на верхушке горного кряжа. А вороны, которых было штук сорок, громко каркая, носились над самой плотиной и ожесточенно хватали несчастных беглецов своими клювами, похожими на кинжалы.

Большая бурая крыса, умудренная жизненным опытом, сразу поняла положение беглецов. Заметив над собой ястреба, она мигом согнула спину дугой и перескочила через дюжину растерявшихся грызунов. Потом снова выпрямилась и очутилась в толпе землероек и мелких Мышей. В ту же минуту она увидела спускавшуюся на нее ворону. Злые, жадные глаза птицы были устремлены не на нее, а на сидевшую рядом с ней землеройку. Но бурая крыса решила, что ворона угрожает ей, и пришла в ярость. Она подпрыгнула, вцепилась зубами в черное бедро вороны над самым коленом и потянула ее вниз, в середину обезумевших беглецов. Ворона заорала во все горло от боли и бешенства. Своим убийственным клювом она принялась бить направо и налево, уложив тут же на месте несколько мышей. Ее сильные черные крылья распугали всех остальных беглецов. Но на плотине было много таких же яростных болотных крыс и землероек. Они набросились на птицу, взобрались к ней на крылья и с ожесточением стали рвать твердые пестрые перья, которые защищали ворону от ран. Крысы были страшно злы и, конечно, одолели бы ворону, если бы другие вороны не прилетели на помощь своей товарке. В один миг они ее освободили, и плотина покрылась изодранными мохнатыми трупами. Испачканная кровью и взъерошенная, со сверкавшими от бешенства глазами, ворона поднялась на воздух и полетела к лесу, чтобы привести себя в порядок в тихой сосновой чаще. А бурая крыса, виновница этого побоища, быстро скользнула через край плотины, отделавшись небольшим укусом на бедре. Одержав победу над таким опасным врагом, она нисколько не беспокоилась о своей ране, и только осторожность заставила ее нырнуть под защиту зеленой травы.

Здесь, на душистом лугу, где тимофеевка и клевер стояли ближе друг к другу, чем редкие грубые стебли, растущие на солончаке, не было настоящих подземных ходов. Крысы скрывались в траве. Они подгрызали травинки у самой земли. Травинки соединялись верхушками вместе, и получалась отличная крыша. Беглянка прекрасно знала путь в траве, освещенный нежно-зеленым светом. Путь этот был полон мышей и землероек, но крыса не обращала на них внимания и лишь изредка кусала их, чтобы они уступали ей дорогу или двигались скорее. Так дошла она до берега речонки, до глубокой норы под густыми корнями дикой розы.

Бурая крыса когда-то жила в этой норе. Она очень хорошо ее помнила. Но теперь нора была занята маленькой злой землеройкой. Крыса уважала права собственности и пожелала снова завладеть своим старым жилищем. Оскорбленная землеройка вступила было с ней в драку, но напрасно. Она была изгнана после шумного и кровопролитного боя, и бурая крыса уютно расположилась в норе.