Сергей Аксаков - Записки ружейного охотника Оренбургской губернии(с илл)

Note66

Так кричат дрозды серые, большие рябинники и обе породы черных.

Мне сказывал один достоверный охотник, что ему случилось в одну весьма холодную зиму убить на родниках в одно поле восемнадцать дроздов рябинников, почти всех в лет, но это дело другое.

Некоторые охотники утверждают, что вальдшнепы не едят коровьего помета, а только ищут в нем червячков.

Время их совокупления.

Есть еще заячий помет, который в губерниях поюжнее называется снытники, то есть зайчата, родящиеся тогда, когда поспеет трава сныть, вероятно в апреле месяце. Вообще можно с достоверностью предположить, что зайчихи мечут с исхода марта до исхода сентября; странно, что зайцы самого позднего помета называются у охотников ярышами.

Трехаршинную меру заячьих прыжков можно найти на всяком взбудном следе, но один известный охотник (А. С. Хомяков) сказывал мне, что русак на бегу перепрыгивает глубокие рытвины или расселины до семи аршин шириною.

Сходить зайца по малику — термин охотничий и значит — отыскать его по следам. Вообще ружейные охотники держатся терминологии псовых охотников, чему и я последую.

Мне рассказывали охотники, что совы и филины ловят по ночам зайцев следующим образом: они подстерегают их на тропах; одною ногою сова вкогтится в зайца, другою ухватится за ветку куста или дерева и таким образом держит его до тех пор, пока он не выбьется из сил; тогда сова вкогтится в него и другою лапой и окончательно задушит. К этому прибавляют, что заяц отрывает иногда вкогтившуюся в него лапу (разумеется в то время, когда сова другою лапою держится за куст), что охотникам случалось затравливать зайцев, на которых висела вкогтившаяся в тело, оторванная и уже высохшая лапка совы. Признаюсь, последнее обстоятельство я считал выдумкою; но тот же охотник и знаток этого дела, на которого я недавно ссылался (А. С. Хомяков), удостоверил меня, что это совершенно справедливо. То же подтверждает и другой стрелок — охотник Ю. Ф. Самарин.

1854 года, декабря 11-го, принесли мне средней величины желто-бурую сову, попавшую в капкан, поставленный на заячьем малике: очевидно, что и совы сходят зайцев по следам. — Позднейшее примечание сочинителя.

То есть вспуганные, поднятые с места, отсюда: взбудный след.

Лунь — чеглик (самец) белохвостика, довольно большой хищной птицы низшего разряда: он весь белый и нисколько не похож на свою темно-красноватую пеструю самку, превосходящую его величиной почти вдвое, а колпик — белый аист с красными ногами и носом; он водится около Астрахани.

Порошею называется каждый новый снег, выпавший с вечера или даже в ночь, но переставший к утру: он точно запорошит все старые следы, а новые, если погода тепла, отпечатаются на свежем снегу так отчетисто, что даже видны ноготки ходившего зверя. Если снег небольшой, то пороша называется мелкою, если большой — густою, если мокрый — печатною.

Здесь и низке С. Т. Аксаков указывает страницы по первому изданию «Записок ружейного охотника» (М. 1852). В настоящем томе им соответствуют: в первом случае стр. 114–115, во втором — стр. 172–174, в третьем — стр. 248.