– Ну, так примерно и будет, – подтвердил напарник. – До сих пор ведь тебя находили. Однако, дым лишним не будет. Зачем зря-то ноги бить?
Через час третий охотник действительно нашелся и вся группа двигалась на юг, пока не пришло время для радиосвязи. Травоядных уже было хорошо видно.
Телят ещё не было, а взрослые животные на суетящихся вокруг волков обращали мало внимания. Серые, в свою очередь, пользуясь тем, что коровы не шли сплошной массой, а старались обгладать островки свежей травки по холмам, старались посеять панику, в надежде на то, что кто-то отобьётся от стада. Самые наглые хищники подбирались к крайним травоядным сзади и кусали их за ноги, тут же поднимая вой. Несколько коров при этом шарахалось, а обиженные бычки даже переходили в контратаку, но не увлекались. Старые быки на волков не реагировали совсем, но вот высунувшимся из общей кучи молодым доставалось от патриархов очень чувствительно.
Волки постарше тоже вели себя солидно и зря энергию не тратили. В такой ситуации следовало дождаться ночи, а не рисковать шкурой понапрасну.
Как только Тускул отрапортовал по рации о приближении стада, охотники с центральной базы выдвинулись в нужном направлении на плотах, имея при себе заборы и веревки, благо ледовая обстановка позволила. Спасательные жилеты придавали уверенности в удачном исходе сплава. Целый день ушел на то, чтобы скоординироваться при помощи рации с группами, идущими со стадом, и установить загоны в нужном месте. Животных просто гнали к реке, надеясь, что часть из них застрянет в подвижных загонах. От идеи с обнаженными женщинами, обмазанными навозом, пришлось отказаться по причине холода и отсутствия укрытий, впрочем, как и желающих на эту роль.
В принципе, подвижные загоны сработали, и труд по изготовлению километров верёвок не пропал совсем уж зря. В два загона удалось поймать двадцать коров и шесть бычков без каких-либо потерь для населения. Все остальные сооружения были либо проигнорированы скотиной, либо не выдержали напора. Потом, желая не останавливаться на достигнутом, охотники таки выпустили копья и погнались за подранками, что принесло племени еще шесть живых, но помятых животных и четыре мертвых, на мясо и шкуры.
Пленённых животных повязали, и Ирина Ахмадулина с Франком начали осматривать раненных с помощью еще нескольких человек, которые помогали держать нервничающих пациентов. Медсестра со своим кое-как обученным помощником ловко разрезали раны, доставали из них остатки оружия, будь то целая стрела или обломок копья, обрабатывали и зашивали рану, а извлекаемые предметы складывали в стопку, чтобы охотники смогли забрать нужное.
– Интересно, чей это? – Ирина услышала голос Николая Рокотова прямо у себя над ухом. Женщина подняла на него глаза. Вождь вертел в руках маленький наконечник, который медсестра только что извлекла из тела раненного животного.
– Что такое?
– Каменный наконечник, – сказал Рокотов.
– Ну и что?
– Ну и что? Интересно, чей это. Не помню, чтобы кто-то делал наконечник из камня. Вроде бы все делают костяные или металлические. Ирина даже не заметила, что что-то не так, когда вынимала этот наконечник. Ей что каменный, что костяной, что железный. Она была сосредоточена на ранах, а не на оружии. Однако, после слов Рокотова медсестра почувствовала неладное. Мурашки прошлись по телу. Неуверенно сглотнув, женщина спросила:
– Может, Путтер сделал?
– Может, Путтер. Но его не было на этой охоте. Он в лагере.
– Может, отдал кому-то?
– Хм… Чей каменный наконечник? – громко прокричал Рокотов, поднимая находку вверх на вытянутой руке. Буданов подбежал сразу. Он знал, наверное, все оружие в поселке на перечет. Он помнил наизусть, кто что предложил, попытался сделать, сделал и планирует сделать. Также он знал и то, что главный оружейник племени, Ицхак Путтер, никогда не скрывает своих планов и результатов, а все выкладывает начистоту. Равно так же Илья знал, что каменного оружия ни в планах, ни в реализациях Путтера не было.
– Это не наш, – с уверенностью сообщил офицер. – Этот наконечник, по-видимому, был сделан людьми не из нашего поселка.
В это время господин Хоменко уже связался с посёлком и затребовал бочки и вёдра, годные в качестве временных поилок для животных.
– Опять не повезло, – жаловался он Гарику. – Я-то надеялся, что удастся поймать голов двести.
– Да угомонись, ты! Всё прекрасно. Никто не пострадал, скотина есть, а с огромным стадом нам и не справиться пока.
– Ну, тоже верно. Лошадок вот ещё хотелось бы.
Глава 30 (Дни с двести семьдесят первого по триста четырнадцатый)
Экспедиция Антона на третий день миновала солёное озеро и двинулась дальше. Две двухместные палатки, которые им выдали бывшие московские туристы, выглядели уже совсем не так, как в конце прошлого лета, когда самолет только приземлился на новую планету. Зашитые и перезашитые на несколько раз, покрытые бесконечным числом пятен глины и красящих растений, несколько маленьких утерянных проволочных колышков были заменены уже которой версией вручную выстроганных деревянных. Тем не менее, эти палатки все еще оставались самым лучшим жильем во время походов.
Эрих шел впереди, и ему было поручено следить за временем. Каждый час исследователи останавливались на привал, чтобы записать, мимо чего они прошли и что находится вокруг. Пока вокруг не находилось ничего, чего бы не было на гораздо более близком расстоянии к лагерю, так что береста расходовалась напрасно. Но это лишь на первый взгляд. Растительность менялась, что позволяло делать некоторые выводы. Ручьи тоже могли пригодиться при планировании грядущей экспансии племени на новые территории.
Следом вытянулись Маттиас, Алена и Наташа – жена Антона.
Младшей дочери нивхов, Даше, было всего девять лет, и она с трудом выдерживала общей темп группы, хотя на нее и приходилось совсем небольшая доля груза. Тем не менее, родители считали, что ее необходимо приучать в том числе и к длительным походам пешком. Даша и Антон немного отставали от общей компании, замыкая процессию.
Группа придерживалась извилистого подобия тропинки, созданной естественным путем между двумя цепями относительно пологих холмов с обеих сторон. Снег активно таял, и вода с обеих склонов стекала вниз, образовывая неглубокий ручеек, бегущий на восток, к соленому озеру. Люди старались идти вдоль этого ручейка то по одному, то по другому из склонов, старясь придерживаться сухих мест. Тем не менее, постоянно кто-нибудь на хлюпающую сыростью почву, поэтому ноги к вечеру промокли насквозь. Уже после захода солнца набрели на небольшую запруду, которую пришлось обходить минут двадцать. При свете фонариков подстрелили пару уток около берега, но все равно Эриху пришлось лезть за ними в воду. Сразу за этим озерцом и чуть выше по склону выбрали место для ночевки.
