почитали как божество), который процветал в преданных военных кругах.
Когда попадаешь в такие места, кажется, что в них еще слышны голоса из далекого прошлого. Они делятся своими переживаниями, страхами, шутками, жалобами.
Но даже если вам не суждено будет приоткрыть эту железную дверь на via della VII Coorte, вы еще можете увидеть последнее сохранившееся воспоминание.
В музее терм Диоклетиана есть фрагмент красной стены с кривыми каракулями, сделанными торопливой рукой пожарного. Это не строгий шрифт Times New Roman, как на парадных древних памятниках Форума. А неразборчивые слова на разговорной латыни – той, которую не найдешь в учебниках по лингвистике.
Трастевере прорезает насквозь прямой проспект. Засаженный платанами, с трамвайными рельсами в центре, с одинаковыми домами с рыже-желтыми фасадами. В сравнении с очарованием окрестных переулков он выглядит чересчур чопорно, как прочерченный по линейке.
Впрочем, так и было.
После того, как в 1870 году Рим стал столицей, требовалось побыстрее покончить со следами средневековой бедности. Пришедшая на смену власть как будто стремилась отмыться от раздражавшего прошлого и проложить в светлое будущее широкую и ровную дорогу.
Такими и стали новые городские магистрали, прорубленные на месте снесенных трущоб. В облике объединенной Италии появлялись проспекты и мосты, названные в честь членов королевской семьи, массивные здания министерств и выставочных комплексов. Отличный способ показать наглядно величие наступившей эпохи.
Трастевере не миновали перемены. Монархия собиралась изменить район до неузнаваемости.
Вместо столпотворения шатких домишек и старого порта (снесенного при строительстве набережных) должны были вырасти новые фабрики, многоэтаэжные здания школ и просторные казармы.
Первой частью плана стал viale del Re (Королевский бульвар), позже переименованный в viale Trastevere, который дал бы кварталу первую по-настоящему прямую дорогу от реки вглубь района. Предполагалось, что она улучшит логистику столицы. В конце проспекта начали строить железнодорожную станцию Roma Trastevere. Администрация, похоже, лелеяла радужные мечты, что она станет главным транспортным узлом города. Но этого не случилось – с вокзалом Roma Termini было сложно соревноваться.
В результате Трастевере оказался разделенным на две половины. В левой его части (если стоять спиной к Тибру) здания начали сносить почти без разбора.
Во время прогулок здесь часто приходится идти вдоль одинаковых стен промышленных построек, разбавленных такими же скучными многоэтажками. Чтобы найти что-то историческое на этой стороне от проспекта, надо обладать сильной мотивацией и хорошей наблюдательностью. Или найти надежного проводника!
А правая сторона казалась мэрии настолько запущенной, что тратить деньги на ее уничтожение посчитали излишним. В политических верхах решили, что достаточно дождаться, пока все развалится само, а старые дома постепенно заменят современные жилые комплексы.
Но и этому не суждено было сбыться. К счастью! Трастевере сохранил свой аутентичный облик старинной деревни, за который его так ценят местные, туристы и голливудские режиссеры.
Фабричные гиганты, построенные вместо таких же домов, теперь смотрятся как слоны в посудной лавке. Хочется поскорее их обойти и поискать взглядом милую сердцу старину.
Неудивительно, что viale Trastevere не пользуется популярностью – район не вызывает желания подольше прогуляться.
Обычно я тоже спешу побыстрее свернуть с этой безликой магистрали, нырнув в атмосферный кривой лабиринт.
Но сегодня хочется задержаться у одного места. Оно вселяет веру в то, что даже на проспекте с непрерывным потоком транспорта может прятаться что-то душевное.
Нужно добраться до парадного здания министерства образования (Viale Trastevere, 76/A) и повернуться к нему спиной.
По другую сторону улицы тянется низкая стена, усыпанная маленькими табличками. Они почти сливаются с общим фоном обильных творений граффитчиков, рекламных щитов и шумной автобусной остановкой.
И все же именно тут живет надежда многих римлян.
Поклонники фильма «Римские каникулы» с Одри Хепберн и Грегори Пеком легко вспомнят сцену, в которой журналист приводит беглую принцессу к стене благодарности – такой же, как в Трастевере, только повыше.
Герой Джо Брэдли поясняет Анне, что это мраморные благодарности (grazie) Деве Марии за проявленную божественную милость.
В фильме это подано как «стена исполнения желаний», но смысл здесь куда глубже. В отличие от американских киносказок, где принято кидать монетки в фонтаны и загадывать желания, римляне приходят к стене как в церковь. Помолиться Богоматери о здоровье, спасении или о душе ушедших близких.
Брэдли это понимает. Но нужно же впечатлить гостью, которой так хочется понравиться!
Он рассказывает, откуда взялась традиция оставлять благодарности.
Во время Второй мировой войны окраины Рима неоднократно подвергались бомбежкам. По словам журналиста, некий римлянин укрылся под стеной во время военной атаки со своими четырьмя детьми (в итальянской версии фильма – соседями) и чудом спасся. Позже он вернулся с первой табличкой с благодарностью Деве Марии.
Доля правды в этой истории есть, но кое-что Брэдли напутал. Вот почему не следует учить историю по фильмам и верить каждому слову прекрасных незнакомцев.
Бомбежка действительно была, и не одна. Имя спасенного известно – это был водитель трамвая Марко Ферранти. Первая воздушная тревога 19 июля 1943 года застала его на рабочем месте – за рулем. Трамвай ехал по проспекту недалеко от вокзала Термини, примерно там, где сейчас станция метро Castro Pretorio. Все пассажиры вагона рванули под высокую Аврелианову стену (это тот самый античный забор вокруг города), где висел образ Девы Марии, давно почитаемый в народе. В мышлении римлян надежнее места не придумаешь. Сидя в укрытии, Марко усердно молился о спасении. Мадонна, похоже, его услышала.
После таблички, оставленной Марко в качестве благодарности, другие горожане взяли за привычку обращаться к Богородице во время воздушных атак. А образ на Аврелиановой стене получил прозвище «Трамвайная Мадонна».
Во время очередной бомбежки, спустя несколько месяцев – 13 марта 1944 года, бомба попала в трамвай в том же районе. В сообщении министерства внутренних дел перечислялись все поврежденные здания и количество убитых и пострадавших. Одной из чудом выживших была женщина с двумя детьми. Вот откуда они взялись в рассказе журналиста из «Римских каникул»!
По воспоминаниям очевидцев, благодарная мать «одарила» Мадонну новым деревянным алтарем.
Традиция говорить спасибо небесной покровительнице продолжилась и после войны. В разных районах Рима вокруг особенно почитаемых образов разрастались полотна мраморных табличек.
Той стены, вдоль которой прогуливаются герои фильма, больше нет. Вернее, стена на месте, но таблички пришлось убрать – за полтора десятка лет их накопилось более 20 тысяч! Накануне Олимпиады 1960 года власти решили, что они портят вид, и перенесли их в храм Богородицы Божественной Любви (Santuario del Divino Amore) за чертой города.
Всего через семь лет после выхода фильма! Но поклонники Одри по-прежнему ищут «ту
